Те же и скунс–2 - Воскобойников Валерий Михайлович - Страница 78

Самое же смешное, что Вовка Гнедин ещё и собирался устроить презентацию. В Доме учёных. И пригласить на неё дурачков-бизнесменов, жаждущих угодить в меценаты… Михаил Матвеевич улыбнулся.

– Давай побыстрей, – сказал он водителю. «Мерседес Брабус» послушно рванулся вперёд. Струя снежной каши, взвившейся из-под колёс, хлестнула по ногам молодую женщину с портфельчиком, шедшую по тротуару…

– Эх, было бы двадцать баксов, я бы этот секонд-хэнд в гробу видал! – Пенис всунул тощие руки в рукава штопаного кимоно. Под его плюгавый рост кимоно имелось только детское, но детское надевать ему было западло. А взрослое было безобразно велико, и закатанные рукава со штанинами имели обыкновение съезжать посреди тренировки, в самый неподходящий момент.

Когда клуб «Факел» только-только ожил и там начались тренировки, у дверей почти сразу возник мужик с рюкзаком.

– Двадцать зелёных, – потряхивал он негнущимся новеньким кимоно. – Можем и на заказ…

Ещё у него в рюкзаке имелись пояса всех цветов радуги. Самым привлекательным, конечно, был чёрный, но его, как и прочие, довелось пока только пощупать. Когда денег нет, и за погляд скажешь спасибо…

На другой день в их компании появился парень, очень похожий на Пениса, в том числе ростом. У него было серое морщинистое лицо и золотые передние зубы. В руках он держал футляр от скрипки.

– Двоюродный братан, – гордо объявил Пенис.

– Вы на скрипке играете? – спросил сдуру Олег.

– Ха-ха! – Пенис хлопнул себя по коленкам. – Покажи, какая у тебя там скрипка!

– Щас, только не тут, – проговорил двоюродный и жуликовато оглядел пустой двор.

Они поднялись по лестнице на верхнюю площадку, к самому чердаку, и брат Пениса раскрыл перед ними футляр. Там, на зелёном бархате, отливал завораживающей синевой пистолет.

– Газовый? – восхитился Кармен и протянул было руку, но брат Пениса проворно шарахнулся:

– Какой тебе газовый! Самый настоящий… «ТТ». Слыхал про такой?

– Посмотреть-то дай, – попросил Фарадей. – Не заряженный?

– Сколько? – прямо спросил Гном.

– Мы не жадные, – выставил золотые зубы брат Пениса. – Ерунду просим, всего триста баксов… потому как для брата. Кто захочет, испытание проведём, чтобы всё по-пацански… У меня в тире кореш…

– Триста баксов! – мечтательно проговорил Пенис. – Может, снова к этим, к почтальоншам пойдём?..

Всё зло от баб!..

Голос «Отелло», раздавшийся в трубке мобильного телефона, Плещеев узнал сразу.

– Сегодня в десять возле СКК, – отрывисто бросил Максим Юрьевич Коновалов. И тут же запищали короткие гудки прервавшейся связи.

Видимо, выражение лица Плещеева соответствовало проглоченному лимону, потому что Саша Лоскутков укоризненно покачал головой:

– Не темни, шеф…

– Да что темнить, – буркнул Сергей Петрович. Снял очки и принялся их протирать. – Класть я на него хотел, вот что.

– Так, – догадавшись обо всём, сказал Лоскутков. – Я, конечно, дико извиняюсь, Серёжа. Но в одиночку ты никуда не поедешь.

Плещеев вернул очки на переносицу и полминуты, не менее, молча смотрел на командира группы захвата. Ущемлённая мужская воинственность вступала в непростую химическую реакцию со жгучим унижением, приправленным осознанием Сашиной правоты. То есть не пойти на «стрелку» у Спортивно-концертного комплекса Плещеев не мог. И было полностью очевидно, что Максим Юрьевич явится туда не один. Повторение токсовской эпопеи Сергею нисколько не улыбалось. Но впутывать эгидовцев в то, что по всем человеческим законам было его, Плещеева, интимнейшим делом…

К чёрту.

И самое идиотское, что он ведь так и не выяснил, о какой конкретно даме шла речь.

Может, неверная коноваловская подруга случайно узрела фотографию Листьева и вслух восхитилась внешностью покойного журналиста. А подозрительный «Отелло» потом натолкнулся на снимок Плещеева, действительно мелькнувший недавно на газетной странице, и где-то в затуманенных ревностью мозгах коротнула логическая цепочка…

Может, так оно на самом деле и произошло. Но давать голову на отсечение Сергей Петрович всё-таки воздержался бы…

Понятие «возле СКК» оказалось очень расплывчатым. Бывший комплекс имени Ленина окружали бесчисленные площадки, площадочки, подъездные дорожки и просто газоны, не говоря уже об автомобильных стоянках и двух сетчатых загородках, гордо именовавшихся автосалонами. Какой именно пятачок выберет для свидания господин Коновалов, оставалось не вполне ясно.

– Как выражается моя дражайшая половина, – прокомментировал Фаульгабер. – Десять ноль одна у неё «одиннадцатый час». И десять пятьдесят девять – тоже «одиннадцатый»…

Когда Саша Лоскутков собрал эгидовскую группу захвата и деликатно объяснил ситуацию, четверо его подчинённых выразили Плещееву полную моральную солидарность и взялись за дело с азартом, достойным гораздо лучшего применения. Погрузились в профессионально обшарпанный микроавтобус и прибыли на место задолго до срока. Естественно, захватив с собой шефа.

Спустя два часа в окрестностях СКК для них не осталось неизученных уголков. Были просчитаны все подходы-отходы, все выгодные точки для рукопашной атаки и («Боже, только не это», – подумал Плещеев) стрельбы. Оставалось дождаться конкретного варианта развития событий, определить который должно было появление «Отелло».

Между тем время шло, но никаких признаков неприятельской активности на театре военных действий не отмечалось.

– Уж Германн близится, а полночи всё нет, – вздохнул Кефирыч.

Из-за бабы муж ревнивый

Приставал ко мне два дня,

И за то, что я не трахал,

Чуть не трахнул он меня…[26]

Бортовые часы показывали половину десятого.

– Либо он полный осёл, либо я чего-то не понимаю… – задумался Саша.

«Если кто здесь осёл, так только я», – мысленно уточнил его шеф.

– Всё зло от баб, – хмыкнула Катя.

– Это точно, – откликнулся из рации Игорь Пахомов, засланный на знаменитую крышу спортивного комплекса.

Багдадский Вор промолчал.

26

Частушка А. А. Шевченко.