Высадка в Нормандии - Бивор Энтони - Страница 30

Все больше старших командиров со своими штабами высаживались на берег и обеспечивали руководство, в котором войска уже отчаянно нуждались. Неразбериха, как позднее утверждалось в рапорте командования 5-го корпуса, в значительной мере была вызвана тем, что десант со шлюпок высаживался зачастую не в тех точках, нарушая порядок управления подразделениями. Одни участки сектора «Омаха» оказались «переполнены десантниками, тогда как в других не было никого». Группа управления 116-го пехотного полка во главе с его командиром полковником Чарлзом Кэнэмом и заместителем командира 29-й дивизии бригадным генералом Норманом Д. Кота вплавь и пешком добралась до берега на участке «Дог-Уайт»[90] вскоре после 07:30. Они укрылись за танком, а потом добежали до мола.

Кота, который разделял опасения Героу относительно чрезмерного упора на бомбардировку и артобстрел, лучше многих других понимал, какой катастрофой чревато сложившееся положение. Он уже видел, как волны захлестывали плавающие бронетранспортеры DUKW, которые перевозили 105-мм гаубицы 111-го дивизиона полевой артиллерии. 11 из 13 перевернулись и затонули – в большинстве случаев уже в точке рандеву, недалеко от берега. Артиллерии 1-й дивизии повезло ничуть не больше. Артбатарея 16-го пехотного полка потеряла все шесть своих 105-мм гаубиц, которые перевозились на плавающих бронетранспортерах. А 7-й дивизион полевой артиллерии не смог выгрузить на берег ни одного орудия, причем большинство пошло на дно также вместе с бронетранспортерами.

Кроме того, заграждения у самого берега до сих пор не были взорваны. Саперов 146-го отдельного подводно-подрывного дивизиона высадили на берег почти на 2 км восточнее намеченной точки десантирования – помешало сильное встречное течение. Кота и Кэнэм быстро обсудили положение. В ходе высадки перемешались и были рассеяны не только батальоны, но и роты и даже взводы. Необходимо было заставить солдат, как только те почистят оружие, начать прорыв через ряды колючей проволоки и минные поля к обрывистым возвышенностям, а затем оттуда атаковать немецкие позиции.

В 08:00, когда Кота высматривал, откуда можно начать прорыв рядов колючей проволоки, чтобы пробиться к проходу, ведущему в Ле-Мулен, разыгралась ужасающая сцена. К берегу как раз подходил большой десантный корабль LCIL-91, и на его палубе разорвался снаряд. Осколки угодили, вероятно, в ранцевый огнемет одного солдата. «Бедняга буквально вылетел с палубы, пронесся над правым бортом и упал в воду. Горючая смесь из его огнемета разлилась по всей носовой палубе и надстройке судна… Этот корабль, служивший запасным КП 116-го полка, горел еще больше восемнадцати часов, и на борту все это время не прекращались взрывы боеприпасов для зенитных установок “Эрликон”». Через 10 минут та же судьба постигла и LCIL-92. Многих саперов, получивших тяжелые ожоги, пришлось под огнем тащить в укрытие у мола.

Кота решил, что он проведет рекогносцировку на правом фланге, а Кэнэм на левом – надо было отыскать пути выхода с пляжа. Вскоре Кэнэм был ранен пулей в правое запястье, но приказал перевязать ему рану и вернулся к исполнению своих обязанностей. Один из солдат полка увидел «старика», когда тот «с подвязанной правой рукой пробирался вперед, сжимая в костлявой левой кольт калибра 0,45». Кэнэм, «высокий и сухощавый, в очках с проволочной оправой и с тоненькими усиками», был тем самым командиром-южанином, который предупредил своих солдат, что две трети из них погибнут в десанте. По пути он выкрикивал команды офицерам, требуя увести солдат с простреливаемого пляжа: «Гоните своих солдат к черту с пляжа! Лучше поищите треклятых колбасников да убейте их!» Подполковник, укрывавшийся от минометного огня, крикнул ему в ответ: «Полковник, идите в укрытие, не то вас убьют!» – «Пошевели задницей и выползай оттуда! – рявкнул на него Кэнэм. – И уводи солдат с распроклятого пляжа!»

В том же духе действовал в восточной части сектора «Омаха» командир 16-го пехотного полка 1-й дивизии полковник Джордж Тейлор. 1-я дивизия добилась даже большего, если вспомнить, что почти все танки 741-го танкового батальона были потеряны из-за того, что их спустили на воду катастрофически далеко от берега. Капитан Холл, раненый врач, наблюдал, как Тейлор перебегает от одного офицера к другому. «Нужно убраться с пляжа раньше, чем они повернут против нас свои 88-мм пушки, – убеждал он. – Если уж нам суждено погибнуть, то не худо бы и немцев, сколько удастся, перебить». С полковником Тейлором был морской офицер-англичанин. Он курил, присев на корточки, и на лице у него была написана скука. Тейлор, обращаясь к своим солдатам, произнес историческую фразу: «На всем этом берегу люди – только те, кто погиб и кто готов погибнуть. А теперь – живее вперед, как можно дальше отсюда!»

На деле первый прорыв в секторе «Омаха» уже произошел, и совершили его роты 2-го батальона 16-го полка, высадившиеся между Сен-Лораном и Кольвилем. Они перебежали полоску берега, потеряв всего двух человек. В 07:35 из немецкой 352-й пехотной дивизии в штаб генерала Маркса сообщили: «К северо-востоку от Кольвиля противник силами от 100 до 200 человек прорвал нашу оборону». Немцев это явно обеспокоило. Одному батальону из оперативной группы Мейера было приказано ликвидировать прорыв у Кольвиля, однако, по мнению штаба дивизии, батальон мог прибыть к месту назначения «не ранее чем через полтора часа». Фактически же удары авиации союзников позволили ему прибыть туда только к вечеру.

Впрочем, генерал-майор Крайс вскоре убедился, что больше у него нет подкреплений, которые можно было бы перебросить в сектор «Омаха». Как отмечали американские историки, «самую серьезную угрозу для немцев» представляла английская 50-я дивизия, десантированная в нескольких километрах к востоку, в секторе «Голд». Хотя они начали высадку через час после американцев, «английский десант уже в первые часы прорвал оборону противника в нескольких местах». Левый фланг 352-й дивизии был совершенно оголен, и основную часть оперативной группы Мейера бросили к Крепону сдерживать натиск англичан. Сам Мейер в тот день погиб, сражаясь с англичанами у Базенвиля, а из 3000 солдат и офицеров его группы только 90 человек соединились с основными силами дивизии.

Одна рота 2-го батальона рейнджеров была высажена вместе с ротой А 116-го полка на западной оконечности сектора «Омаха» и понесла чудовищные потери, но основные силы батальона десантировались гораздо дальше, за изгибом берега, имея задачей уничтожение вражеской батареи на мысе Ок. Правда, рейнджеров и здесь преследовали неудачи.

Уже подходя к мысу, командир батальона подполковник Джеймс Э. Раддер понял, что рулевой-англичанин направил судно гораздо восточнее точки десантирования, почти в сам сектор «Омаха». Потеряли полчаса, сражаясь с течением, идущим вокруг мыса Ок. Когда шлюпки оказались у подножия скал, выпустили ракеты, которые увлекли за собой захваты с железными крюками – это приспособление разработали английские коммандос. Большинство захватов не долетело до цели – промокшие в море веревки слишком отяжелели, – но несколько крюков зацепилось за скалу, и первые бойцы стали карабкаться вверх. В дело пошли и лестницы, позаимствованные у лондонских пожарных. Немцы не могли поверить, что захваты заброшены с лодок, стоящих под скалами. В штаб 352-й дивизии доложили, что «находящиеся в открытом море боевые корабли противника ведут по скалам огонь особыми снарядами, которые закрепляют на скале свисающие вниз лестницы».

Засевший на скале немецкий гарнизон пытался стрелять сверху по нападающим и забросать их гранатами, однако плотный артиллерийский огонь с кораблей поддержки: американского эсминца «Саттерли» и английского «Тэлибонт» – поначалу заставил их не высовываться из укрытий. «Саттерли» весь день находился поблизости, готовый оказать поддержку рейнджерам в любой момент. Храбрость и мастерство рейнджеров, первыми взобравшихся на скалу, позволила им закрепиться на вершине. Вскоре к ним присоединились их товарищи. К своему удивлению, американцы обнаружили, что эта батарея не имеет ни одного дальнобойного орудия. Те находились чуть дальше от берега, и с ними еще предстояло разделаться.