Злой волк - Нойхаус Heлe - Страница 35

– Тому, кто ходит в таких очках, лучше помолчать, если речь заходит о моде, – сказала она, и все присутствовавшие засмеялись.

– Это опять говорит о том, что ты совершенно не разбираешься в моде. – Хеннинг вытянул лицо. – Только одна оправа стоит восемьсот евро, не говоря уже о стеклах.

– Где ты их нашел? – усмехнулась Пия. – Купил у Наны Мускури?[18]

Раздался взрыв хохота, а Хеннинг, который не особенно любил шутки в свой адрес, обиделся.

Неожиданно Пия вспомнила о Лилли, которую не видела уже довольно продолжительное время.

Многие гости направились в дом или просто уехали, так как следующий день был рабочим, кроме того, было невежливо оставаться до полуночи среди недели. В парке не было и следа Лилли, и Пия опять стала нервничать. Волнений такого рода в течение дня ей хватило вполне.

– Может быть, мне надо этому ребенку имплантировать под кожу радиомаяк? – сказала Пия Мирьям и Хеннингу, которые помогали ей в поисках. – За один сегодняшний день я постарела на десять лет.

Наконец они нашли Лилли в салоне, выходящем в сад. Она и ее приятель из Опель-зоопарка спали на одном из диванов, и Лилли выбрала себе в качестве подушки бедро главного прокурора Фрея. Положив руку ей на голову, он беседовал с какими-то мужчинами, сидевшими в креслах напротив.

– Красавица и чудовище, – пробормотал Хеннинг с издевкой. – Какая идиллия!

– А, фрау Кирххоф, доктор Кирххоф. – Главный прокурор расслабленно улыбнулся. – Вот ваша малышка. Мне не хотелось ее будить, но сейчас мне уже нужно идти.

– Сейчас я вас освобожу. – Пия чувствовала себя чуть неловко, почти как застигнутая врасплох плохая мать. – Извините. Я надеюсь, Лилли не очень вам докучала.

– Нет-нет, не беспокойтесь, мы с ней очень мило побеседовали. – Дон Мария Фрей чуть отодвинулся в сторону и встал, потом осторожно поднял спящего ребенка и передал его Пие. – Прелестная девочка, такая веселая и уверенная в себе.

Лилли, как мешок, повисла на руках Пии, положив голову ей на плечо.

– Вы справитесь или мне донести малышку до вашей машины? – спросил Фрей озабоченно.

– Нет, спасибо большое. Я справлюсь. – Пия улыбнулась.

– У меня самого трое детей, – объяснил главный прокурор. – Этот молодой человек, Макси, мой младший. Они с Лилли знакомы по зоошколе.

– Ах, да! – воскликнула Пия.

Люди не переставали ее удивлять. Бескомпромиссный прокурор неожиданно предстал перед ней мягким, доброжелательным человеком.

Пия вежливо попрощалась и направилась к машине. По дороге Лилли проснулась.

– Мы уже едем домой? – пробормотала она невнятно.

– Вполне достаточно, – ответила Пия. – Уже одиннадцать. Дедушка наверняка беспокоится, что нас долго нет.

– Мы так хорошо сегодня провели с тобой время. – Лилли зевнула и обвила руками шею Пии. – Я так тебя люблю, Пия. Ты моя немецкая мама.

Она сказала это так просто, так честно в своей детской искренности, что у Пии встал ком в горле. Она мгновенно забыла былую неприязнь к девочке и все прежние неприятности.

– Я тебя тоже люблю, – прошептала она.

На Т-образном перекрестке в Крифтеле Ханна съехала с автобана и поехала по трассе L3011 в направлении Хофхайма. Вспотевшая и обессиленная, она мечтала о душе, а еще лучше о бассейне. Прежде всего она должна несколько часов поспать, так как на следующий день вечером она приглашена ведущей на торжественный вечер в курзале Висбадена, так что надо быть в форме.

Разумеется, ей не удалось сбежать через полчаса с вечеринки, которую устраивали по окончании шоу. Ян просто исчез, разгневанный и обиженный, как маленький мальчик, и оставил ее наедине с гостями. Она долго скрывала досаду за улыбкой и лишь чуть за полночь под предлогом надвигающейся грозы смогла уйти. Ей было непросто сосредоточиться на разговоре, так как в голове роились разнообразные мысли. Майке. Царапина на машине. Эта странная история, в которую ее втянула ее психотерапевт. Норман, который угрожал ей по телефону, но так больше и не объявился. Но больше всего ее занимал мистер «голубые глаза». Даже во время программы она пару раз ловила себя на том, что думает о нем.

Они очень сблизились, и не только в физическом отношении, но Ханна по-прежнему знала о нем очень мало и не могла его реально оценивать. Еще пару лет назад она, может быть, без оглядки бросилась бы в какую-нибудь аферу, но ошибочные решения, которые она принимала в отношении мужчин, заставили ее быть более осторожной. По радио зазвучала песня, которая ей нравилась. Она покрутила переключатель на руле, музыка вырвалась из динамиков, и Ханна стала громко подпевать. Поднялся ветер, на небе вспыхнула молния. В Оберурзуле уже вовсю бушевала гроза, которая превратила дороги в стремительные потоки. Через пару минут здесь будет то же самое. В свете фар перед ней что-то неожиданно проскользнуло через улицу, и она инстинктивно дернула руль влево. Выброс адреналина прошел по всему ее телу, она сбавила газ. К счастью, навстречу не двигалась ни одна машина, иначе они бы не разъехались. Через пару сотен метров после съезда к зданию муниципалитета она включила поворотник и свернула в направлении Лангенхайна. Незадолго до кладбища ее перегнала какая-то машина темного цвета.

«Идиот! – пробормотала Ханна и нажала на тормоз. – Видно, он устал от жизни, если совершает обгон в таком месте, где нет никакого обзора». Вскоре все стало ясно. У заднего стекла автомобиля вспыхнул красный сигнал. ПОЛИЦИЯ – СЛЕДУЙТЕ ЗА НАМИ!

Только этого не хватало! Вероятно, они ехали за ней, видели, как она совершила маневр в сторону, и решили, что она в нетрезвом состоянии. При этом на вечеринке она позволила себе только два «радлера»[19]. Едва ли это может составить более 0,5 промилле.

Темный автомобиль свернул направо, на большую площадь Вальдпаркплатц. Вздохнув, Ханна включила поворотник, сделала музыку потише и остановилась позади полицейской машины. Она опустила стекло.

Из машины вышли двое мужчин. Полицейский в гражданской одежде посветил фонариком внутрь ее машины.

– Добрый вечер, – сказал он. – Автомобильный контроль. Пожалуйста, предъявите ваши права, паспорт, документы на автомобиль.

Ханна взяла свою сумку, которая лежала рядом, на пассажирском сиденье, и достала из нее портмоне. Она была рада, что все документы были у нее с собой. Тем быстрее она сможет поехать домой. Она нетерпеливо барабанила пальцами по рулю, пока фараон в гражданском шел к своему автомобилю. Второй полицейский продолжал стоять наискось от ее машины.

Может быть, ей написать эсэмэс мистеру «голубые глаза»? Или лучше подождать, когда тот объявится сам? Она ни в коем случае не хотела, чтобы у него создалось впечатление, будто она за ним бегает.

Первые тяжелые капли дождя ударили по ветровому стеклу, ветер шелестел в ветвях больших деревьев. Как долго все это тянется! Было уже около часа.

Наконец вернулся первый полицейский.

– Выйдите, пожалуйста, из машины и откройте багажник.

Если она откажется, то они могут провести тест на алкоголь, так что лучше сделать то, что они требуют. Они, наверное, скучали в свою ночную смену, а ее машина разбудила их внимание и зависть. С тех пор как она стала ездить в «Панамере», полиция останавливает ее чаще, чем обычно. Ханна нажала кнопку, и багажник открылся, после этого она вышла.

Холодные капли дождя попадали ей на липкую кожу. Ощущался аромат леса, черемши, влажного асфальта, а также тот металлический запах, который земля источает летом, если после длительной засухи проливается дождь.

– Где у вас знак аварийной остановки, сигнальный предупредительный жилет и аптечка?

Боже! Они придираются к каждой мелочи! Ветер становился все сильнее, Ханну знобило.

– Вот знак аварийной остановки и жилет. – Она указала на нижнюю поверхность багажника. – А здесь аптечка. Вам этого достаточно?

18

Нана Мускури – одна из известнейших певиц греческого происхождения, добившихся международного признания. Посол доброй воли UNICEF.

19

Радлер (нем. Radler) – слабоалкогольный коктейль из пива и лимонада.