Медленная смерть - Хоум Стюарт - Страница 34

Проведя время в Чайных Комнатах, очертив рамки будущих методов манипуляции членами Фронта Семиотического Освобождения, Карен Элиот привела Джонни Махача назад к себе домой в Блумзбери. Потом арт-звезда почти час показывала скинхеду свою громадную коллекцию фотографий ребят, которых она избивала, порола и подвергала всяческим унижениям.

— Какого хуя эти чудики дали тебе фотографировать их, связанных и голых? — благоговейно спросил Джонни.

— Им самим это нравится, — объяснила Карен. — Тебе тоже понравилось бы, если бы ты смог преодолеть свой комплекс мачо.

— Да чтобы я позволил себя связывать? — парировал Ходжес. — Хуй его знает, какие пытки ты придумаешь, надо умом тронуться, чтобы разрешить тебе такое.

— В конце концов ты согласишься, — засмеялась Карен. — Я хорошо знаю твой тип. Ты пограничный мазохист, не способный никому признаться в своих истинных чувствах. Вот почему ты образом мачо-скин-хеда прикрываешь желание оказаться под каблуком сильной женщины!

— Хватит трепаться! — хрюкнул Ходжес. — Мне просто нравится, когда во внешности сочетаются красота и жёсткость.

— Не-а, — возразила Элиот. — Твоё восприятие одежды сложным образом связано с сексуальностью. Ты культивируешь в одежде мужественность, надеясь, что это замаскирует твоё желание носить короткие юбки и высокие каблуки!

— Меня уже достал этот спор! — объявил бутбой. — Давай поговорим о чём-нибудь другом.

— Хорошо, — уступила арт-звезда. — Давай обсудим Неоизм.

— Ладно, — согласился Ходжес.

— Забавно, — заметила Карен, — до сих пор ты всегда говорил, что от Неоизма тебя тоска берёт.

— Это правда, — убеждённо объявил Джонни. — Я считаю, что Неоизм сосёт, всё, что меня интересует, это деньги, зарабатываемые в арт-мире. Как мне стать популярным художником?

— Самый простой способ заработать на искусстве, — прогудела Элиот, — это работать на административном поприще. Большая часть*художников — финансовые неудачники. Так называемых талантов сейчас в избытке, и коллекционеры могут выбирать, кому платить.

— Но у тебя же получилось? — спросил Ходжес.

— Конечно, — крякнула Карен, — но я исключение, доказывающее правило. Обычно художники или бедны, или унаследовали состояние. Они пашут на систему галерей, потому что заглотнули миф, мол, гений должен быть творчески невоздержан! Некоторые даже считают, что социальный статус — достаточное вознаграждение за их работу. Правда, надо признать, такие обычно приходят из богатого окружения, у них не бывает пусто в кармане!

— Ты хочешь сказать, что как художник я денег не заработаю? — хрустнул скинхед.

— Не то чтобы ты не мог заработать, — проскрежетала Элиот, — просто это очень и очень сложно.

Бунтыч засёк Марию Уокер, проталкиваясь по Крисп-Стрит-Маркет. Она была рада видеть его, и буквально через пару фраз выяснилось, что вечером они оба свободны. Скинхед согласился проводить доктора в многоподъездный дом в нижнем конце Вайолет-Роуд.

— Мило, — заметил бутбой, развалившись на чёрном диване.

Медленная Смерть 193

7 Зак 3156

— Хочешь чаю? — осведомилась Мария. — Или сразу перейдём к сексу?

— Давай ебаться, — решил Бунтыч.

— Встань и повернись, — приказала Мария. Когда Бунтыч выполнил, она добавила: — Тебе когда-нибудь говорили, что у тебя прекрасная попка?

— Нет, — нервно засмеялся скинхед.

— Я хочу, чтобы ты снял штаны и трусы, — выпалила доктор.

— Зачем? — спросил бутбой.

— Просто сними, — прокудахтала Мария. — Дай взглянуть на твои булочки. Ох, какие милые, просто созданы для порки!

— Всё-таки ты извращённая сука, — гоготнул Бунтыч.

— Есть такое дело! — хихикнула Уокер.

Доктор подошла сзади к скинхеду. Одна её рука прокралась по животику Бунтыча и принялась играть с его вставшим хуем. И тут же Уокер загнала указательный палец в анальное отверстие бутбоя. Бунтыч поп вернул голову, и Мария поцеловала его в щёку. Безумные мысли носились в голове доктора. Уокер тошнило от собственного бойфренда, он слишком напрягался, чтобы дать ей возможность попользоваться секс-игг рушками, которые она накупила в Сохо, и они теперь лежали, забытые, в серванте в спальне.

— Ляг на живот, — шепнула Мария в ухо Бунтычу, — и закрой глаза. Я сейчас вернусь.

Скинхед сделал, как сказали. Мысли его потекли свободно. Бутбой видел под собой берег моря, он парил в ясном синем небе. Дул солёный ветер, и волны обрушивались на вулканический пляж, отзывающийся эхом уже не первую эпоху. Молодой человек не вынырнул в реальность, когда Уокер опустилась на коле-

ни рядом с ним и потянула его руки за спину. Он открыл глаза, лишь когда металлический лязг сообщил ему, что пара наручников защёлкнулась у него на запястьях.

— Эй, ты чего? — взвизгнул скинхед.

— Развлекаюсь, — хихикнула доктор. — Я собираюсь раскрыть тебе глаза на разные сексуальные возможности, и показать, что граница между болью и наслаждением весьма условна. Не пытайся сопротивляться, потому что я сниму наручники, когда получу удовольствие сполна!

Мария принялась палкой охаживать ягодицы Бун-тыча. Постепенно скорость и сила ударов нарастали. Мария продолжала, пока задница бутбоя не засветилась здоровым красным цветом. Потом Уокер взяла вибратор, включила и сунула скинхеду в жопу. Стянула трусики и сунула вонючий лоскуток в лицо Бун-тычу.

— Теперь, — сказала Мария, снимая наручники, — покажи мне, каким пылким становится мужчина, если его чуток помучить!

Бунтыч вытащил вибратор из задницы и зашвырнул через комнату, не позаботившись выключить. Перебросив Уокер через колено, он задрал на ней юбку и отшлёпал сучку. Дальше не происходило ничего утончённого, впрочем, это было и не нужно, скинхед просто пялил доктора раком на полу. Он пронзил её истекающую потаёнку лёгким движением и выстрелил заряд спермы после двадцати четырёх толчков!

Дональд Пембертон и Пенелопа Эпплгейт наблюдали за выставкой «Новый Неоизм» в «Галерее Отпечатка Пальца» на Олд-Комптон-Стрит в Сохо. Всё утро шёл непрерывный поток людей, а во время ланча со-

бралась большая толпа. Три арт-етудента писали обильные заметки о выставке, когда показался Стивен Смит с другом.

— Привет! — бухнул Спартак.

— Привет! — отозвались «Эстетика и Сопротивление».

— Это Патрик Гуд, — объявил Смит. — Он пишет обзоры для «Art Scene»!

— Йо! — громыхнул критик, поднимая правую ладонь на уровень плеча.

-Йо! — отозвались Пембертон и Эпплгейт.

— Патрик, — провозгласил Стивен, — готов написать о нас восторженный отзыв, если мы угостим его девственной попкой.

— Я хочу его! — заколыхался Гуд, указывая на Дональда.

Пембертон побелел, кровь отлила от лица, чувствительный молодой художник покачнулся и без сознания рухнул на пол. Спартак и критик сложились от хохота. г

— Чего здесь смешного? — спросила Пенни.

— Я сказал Гуду, что Дон потеряет сознание, если я прикажу ему переспать с мужчиной, — объяснил1 Смит. — Патрик нормальный мужик, он указал на тво+ его бойфренда просто чтобы попугать. Теперь отведи нашего друга на кухню и отсоси у него!

— Хорошо, — уступила Эпплгейт. ;

— Здорово, — объяснил один из студентов, бродящих по галерее, Спартаку. — То, что вы только что проделали, это был чистый Неоизм. Я читал об этой группе, всякие розыгрыши были важной частью их существования.

— Правильно, — согласился Стивен. — Неоизм значит никогда не извиняться. Это первый крик высшего

■......—- ■ ■ .....—»i

СТЮАРТ ХОУМ

человека, которому суждено смести все отбросы, наваленные на человечество прогнившим правящим классом!

— Можно поучаствовать в вашей следующей выставке Неоистов? — спросил студент.

— Эта тёлка — твоя подружка? — спросил Спартак, показывая на девчонку. — Можешь примкнуть к движению, если она отсосёт мой хуй.

— Сосать не буду! — отрезала девчонка. — Но готова усесться тебе на лицо.

— Тоже пойдёт, — признал Смит. — Отправимся на кухню, когда Пенни закончит там с Патриком.