Замок лорда Валентайна. Хроники Маджипуры - Сильверберг Роберт - Страница 44

— Я видел во сне начало твоего сна.

— А еще мне было сказано, что и нам грозит опасность — не жертвоприношение, но другая. А если мы освободим чужака, он нам поможет. Оставим его погибать — и мы не уйдем отсюда живыми. Знаешь ведь, Валентайн, я боюсь Меняющих Форму, но в этом сне было что-то новое, В том, что в нем послание, я не сомневаюсь. Это не просто страхи глупого Слита.

— Что же нам делать?

— Мы должны освободить чужака.

— А если он на самом деле преступник? — тревожась, спросил Валентайн. — Имеем ли мы право вмешиваться в их правосудие?

— У послания тоже есть право. А те лесные братья тоже преступники? Я видел во сне, как и их швыряют в фонтан, Мы среди дикарей, Валентайн.

— Не думаю. Это просто чужая нам раса, пути ее развития не похожи на другие.

— Я твердо решил сласти синекожего. Если ты не согласишься помочь мне, я пойду один.

— Сейчас?

— Когда же еще! Сейчас темно, никого на улицах. Я открою клетку и он убежит.

— Клетку охраняют. Нет, Слит, подожди. Ты поставишь под удар всех нас. Я попытаюсь побольше узнать об этом пленнике. Если они собираются принести его в жертву, то сделают это под финал фестиваля. У нас есть еще время.

— Но послание было только что!

— Я же сказал тебе, что оно было и у меня.

— Ну и что?

— A то, что твоему сну нужно верить. Я помогу тебе, Слит, ты только не торопись.

Но Слит никак не мог успокоиться. Он рвался к клетке плененного инопланетянина, а к возражениям Валентайна почти не прислушивался.

— Слит!

— Да!

— Послушай меня. Сейчас не время, — произнес Валентайн раздельно. — Не время! Подожди.

Два взгляда встретились, один был тверже и увереннее. Слит опустил глаза.

— Слушаюсь, милорд, — прошептал он.

Днем Валентайн старался что-нибудь узнать о пленнике, но безуспешно. Одиннадцать клеток с лесными братьями стояли на площади напротив Служебного Дома в три яруса, клетку с чужаком воздвигли на самый верх. Охраняли их пьюривары с копьями.

Валентайн хотел было подойти, но его остановили уже на середине площади.

— Сюда нельзя! — был окрик издалека.

Лесные братья яростно колотили ручонками по прутьям. Синекожий закричал что-то на языке Валентайна, но с таким акцентом, что тот едва понял:

— Беги отсюда, дурень, а то они убьют тебя!

Но, может, ему послышалось?

Еще раз глянув на стражников, окруживших клетки, Валентайн повернул назад, Встретились дети, он спросил у них, не знают ли они что-либо о пленниках, но ему ответили холодные и пустые взгляды. Кто-то из них сымитировал его светлые волосы, после чего дети разбежались.

Все утро в Илиривойн прибывали метаморфы из близких далеких лесных поселков. Все они несли с собой что-то для продажи — плетения, фляга, вышитые драпировки, украшенные зеркалами стойки, шесты, исписанные древними письменами.

На улицах царила суматоха, все были заняты приготовлениями к фестивалю. Дождь перестал, как по приказу.

Интересно, думал Валентайн, каким колдовством обеспечили пьюривары сухой день для праздника? Или это просто совпадение?

Часа в три дня начался фестиваль.

Все началось с музыки, играемой множеством музыкальных групп. Метаморфы на улицах начали сплетаться в хороводы, которые, меняясь, как они сами, стали образовывать самые причудливые узоры танцующих аборигенов.

На иных улицах проводились спортивные состязания — бегунов, прыгунов, добровольные судьи давали старт бегу, а другие отмеривали длину прыжка.

Ларьки, выстроенные за ночь, торговали супом, жареным и тушеным мясом, напитками.

На чужом пиру похмелье, думал про себя Валентайн. Он чувствовал себя чужим на этом празднике. Но никто, кроме детей, не обращал на него внимания. Те же видели в нем диковинку, приведенную сюда для развлечения. Они таращились на жонглеров отовсюду, пытаясь повторить так поражавшие их черты незнакомцев.

Залзан Кавол назначил на вечер репетицию. Валентайн, радуясь возможности уйти с переполненных улиц, явился чуть не первым в назначенное место. За фургоном были только Слит и два скандара.

Ему показалось, что Залзан Кавол как-то странно на него поглядывает. Во внимании скандара он уловил новое для себя. Выдержав несколько минут, Валентайн все же спросил:

— Что-то неладно?

— Что может быть неладным?

— Ты выглядишь необычно.

— Я? Ничего подобного. Сон, только и всего! Просто я вспоминаю сон, что видел прошлой ночью.

— Он о синекожем пленнике?

Залзан Кавол растерялся.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что его видели и я, и Слит.

— Глупости! Мой сон не имел ничего общего с синекожим.

Я не желаю об этом говорить!

Залзан Кавол отошел, набрал дюжину ножей и начал жонглировать.

А Валентайн все перебирал булавы, словно не зная, с какой ему начать работать. Он не знал, видят ли сны скандары и похожи ли их сны на человеческие. Но раз они граждане Маджипуры, то, должно быть, живут и чувствуют, как все, и сны у них такие же — с посланиями от Короля и Леди… Но вот что интересно: Залзан Кавол, которого ничем вроде не проймешь, всегда невозмутимый, вожак — и вдруг растревожен сном!

Как бы узнать, получают ли скандары послания во сне?

После репетиции жонглеры легко и вкусно поужинали фруктами и ягодами, собранными Лизамоной в лесу, и запили их вином, привезенным из Кантора. На улицах уже вспыхивали фейерверки, отовсюду слышалась музыка. Все думали, что представление состоится на площади, но нет, метаморфы в жреческих костюмах проводили жонглеров в другую часть города, где их ожидал пустырь, окруженный тысячами и тысячами зрителей. Залзан Кавол и его братья обошли площадку, проверяя, нет ли на ней неровностей, на которых можно споткнуться во время работы. Слит обычно участвовал в этом, но сейчас он куда-то вдруг запропастился. Валентайн всполошился — неужели у него не хватило терпения и он решился на действие без него?

Нужно было что-то немедленно предпринимать, но в это время появился Слит, возбужденный, запыхавшийся.

— Я побывал на площади, — рассказал он, — клетки еще там, но большая часть стражников, видимо, сбежала поглазеть на фестиваль. Я успел перекинуться парой слов с синекожим, прежде чем меня отогнали от клеток.

— Что он сказал?

— Что в полночь его принесут в жертву фонтану — то же сообщил мне мой сон. А в следующую ночь принесут в жертву нас.

— Не может быть!

— Клянусь именем Леди!

Взгляд его не отпускал глаз Валентайна.

— Я пришел сюда, милорд, только подчиняясь тебе. Ведь ты уверил меня, что нас не тронут.

— То, что ты говорил, казалось мне выдумкой.

— А теперь?

— Я начинаю думать иначе, — сказал Валентайн. — Мы не должны умереть. Я обещаю тебе это. После выступления я поговорю со скандаром и посоветуюсь с колдуном.

— Нужно спешить!

— Сегодня вечером метаморфы веселятся. Мы потихоньку уберемся отсюда после выступления, когда им не будет до нас дела. Да и разве Залзан Кавол согласится отменить представление, даже если нам грозит опасность? Что ты на это скажешь?

— Я в твоем распоряжении, милорд, — ответил Слит.

Жонглеры работали на редкость слаженно, а Слит — тот вообще творил чудеса. Ему без единой ошибки удалось «слепое» жонглирование.

Скандары устроили дьявольскую пляску с факелами, Карабелла, не уступая партнерам, провела жонгляж на подвижном шаре, Валентайн, посылая вверх булавы, танцевал, прыгал, приседал. Метаморфы, окружавшие площадку, почти не аплодировали, но смотрели, кажется, с интересом.

Работать с таким зрителем было нелегко, даже труднее, чем на репетиции, — тысячная аудитория, ничего не дающая артистам.

Метаморфы сидели как истуканы — точно так же смотрели на жонглеров дети во время репетиции, не выказывая ни одобрении ни осуждения.

Потом что-то произошло — там и сям зрители начали воспроизводить движения жонглеров, но в какой искаженной форме!

По двое, по трое они вставали, выходили вперед, образовывали круг всего в нескольких ярдах от артистов — и вот они уже скандары, и вот уже тоненькая Карабелла, покачиваясь, плывет на шаре, вот присел золотоволосый Валентайн, Но в этих превращениях не было ничего от игры — все видели в них насмешку и угрозу. Валентайн посмотрел на остальных членов группы и увидел, что щупальца Делиамбера производят жесты тревоги, Виноркис хмурится, а Лизамона переступает с ноги на ногу, словно готовясь к схватке.