«Отчаянный», отчаливай! - Гребенников Сергей Тимофеевич - Страница 6

— А на нас председатель пусть не сваливает, что школу новую строить хочет…

— Мы и в старой школе из класса в класс переходили, — добавил чей-то дискант, — а из-за этого рощу рубить мы не согласны, вот что!..

— Давайте в газету «Правду» письмо и еще карикатуру пошлем. Нарисуем председателя с крылышками шелкопряда и что он нашу рощу рубит под корень, а подпишем так: «Председатель колхоза „Красный вымпел“ страшнее непарного шелкопряда».

— А может быть, нам свой зеленый патруль выставить с настоящими ружьями и никого к роще не подпускать, а чуть что — прямо стрелять!

— За стрельбу еще арестуют.

— Не арестуют, мы государственное добро защищаем.

— Эй, ребята, слушайте меня! — Василий Михайлович узнал голос Алеши. — Знаете… когда я совсем маленьким был, мне отец книжку одну читал, так в ней было написано, что сам Владимир Ильич Ленин с Надеждой Константиновной Крупской в рощу ходили воздухом дышать, птиц слушать…

— Да в какую рощу-то? — зашумели ребята.

— А по-моему, в нашу… в Малахитовую…

Воцарилась мертвая тишина. Стоя за дверью сарая, Василий Михайлович слышал сейчас только биение своего сердца. После этой мертвой тишины в сарае началось что-то невообразимое: кричали все, перебивая друг друга. Каждый теперь вспоминал, что он тоже читал что-то подобное. А кому-то даже показалось, что Малахитовой рощу назвал сам Владимир Ильич.

— Ребята! Если это так, тогда нашу рощу никто не посмеет тронуть! — снова заговорили все разом, да так громко, что на насесте закудахтали куры.

— Можно мне, можно мне еще? — добивался слова Алеша. — Если нас будут спрашивать, то скажем, что в книжке написано так: «Владимир Ильич говорит Надежде Константиновне: „Ах, какая роща красивая, я никогда еще за всю жизнь такой не видел!“ А Надежда Константиновна отвечает: „Да, да, и я тоже. Вот какое богатство отобрано у помещиков и отдано под охрану рабочему классу“».

Снова загалдели ребята, и снова закудахтали на насесте куры.

— А если у нас честное пионерское спросят, говорил Владимир Ильич такие слова или нет, тогда что?

— А что? Дадим, и все тут!

— Значит, это будет вранье, ребята, и нам за это попадет.

— Пусть попадет, нам бы только спасти рощу! — горячился Яша. — Вот скажите: Иван Сусанин врал или не врал, когда врагов в лес заманивал?

— Это совсем другое дело… Там ведь война… А тут…

— Тут тоже война. За Малахитовую рощу, понял?

Василий Михайлович не расслышал, чем закончился спор, но по отдельным словам понял, что решили враньем не считать.

Стал накрапывать дождь, и Василий Михайлович вернулся в дом.

А между тем заседание заговорщиков продолжалось. Не один раз с насеста, кудахтая, слетали потревоженные хохлатки, а цветастый петух с перепугу даже сел на ящик, на котором стоял фонарь «летучая мышь», перевернул его, и дальше разговор шел в темноте.

Решено было следующее: Алеша с Яшкой должны будут сегодня на рассвете, до того, как станет ходить паром, вплавь добраться до противоположного берега, чтобы поспеть в город к открытию районной библиотеки, перерыть все книги и отыскать ту самую, в которой написано, что Владимир Ильич бывал в Малахитовой роще.

За это решение проголосовали. В темноте Николка на ощупь потрогал каждую поднятую руку, спрашивая: «Это кто голосует?» В сарае было семь человек, а поднятых рук Николка нащупал восемь. Одна рука была лишней. Об этом он объявил всем и тут же сознался:

— Это я сам два раза себя за руку поймал — в начале голосования и в конце. Ничего не поделаешь — темно…

К излучине реки, откуда намечено было начать заплыв, ребята пришли на рассвете часам к пяти. От сырости и близости воды стало прохладно. С реки дул порывистый ветер. Река была черной, страшной.

— Может, парома дождетесь? — спросил Сема.

— Нельзя парома ждать, опоздаем, — решительно заявил Алеша.

— А не потонете?

— Типун тебе на язык, Семка, — цыкнул на него Николай.

Яшка глядел своими печальными цыганскими глазами куда-то вдаль и о чем-то сосредоточенно думал. Леша тихонько ткнул его в плечо.

— Пора, — сказал он.

Все спустились с крутого берега к самой воде.

— Вы только почаще на спину ложитесь, чтобы не уставать, — посоветовал Николай.

— Если на спине лежать, нас до Астрахани унесет, — попробовал пошутить Алеша, хотя шутить ему сейчас совсем не хотелось.

— Ну, всего! — Яшка бросился в воду, за ним исчез в воде и Алеша.

Вот они оба вынырнули, и их понесло, понесло течением вниз. И скоро совсем скрылись из глаз две темные точки. Река словно поглотила их.

Мальчишек сносило вниз по реке. Они плыли на расстоянии нескольких метров друг от друга. Обжигающий холод прошел. Теперь вода уже не казалась такой ледяной.

…Алеша плывет на боку и от времени до времени поглядывает на Яшу. Боясь потерять его из виду, он нет-нет да спросит:

— Плывешь, Яшка?

— Плыву, — негромко отвечает Яшка.

— Устал, Яшка?

— Немного… Сносит очень…

Через некоторое время Яша еле слышно произнес:

— Не доплыву я, Леша…

Леша стал подгребать к Яше. Поравнялся. С трудом произнес:

— Крепись, Яшка, изо всех сил крепись… Второе дыхание придет. Обязательно придет!.. Крепись!..

Но Яшка снова пробормотал:

— Нет, не доплыву я. Не зря Семка говорил, «потонем».

Неизвестно, сумели бы ребята достичь того берега, если бы не бакенщик, выскочивший на своей лодке прямо из тумана.

— Эй, пловцы-храбрецы, зачем в такую рань плаваете? Закаляетесь, что ли?

Ребята продолжали плыть, не отвечая на вопрос, — не было сил отвечать. Лодка вплотную подошла к Яшке.

— Цыганенок, ты что молчишь?

— Не мешайте, — с трудом произнес Яша.

— Ну, тогда ты, белый, отвечай! — крикнул бакенщик Алеше.

Но Алеша молча плыл и плыл. Наверное, он еще верил, что у него вот-вот откроется «второе дыхание».

Заметив, что мальчишка теряет силы, бакенщик вытащил Яшку из воды. Мгновение… и в лодке очутился и Алеша.

Желтое солнце поднималось все выше и выше. Туман над рекой постепенно рассеивался.

На дебаркадере ребята отстучали зубами дробь, обсохли, и, хотя сидеть в теплой каюте на диване было приятно и очень клонило ко сну, они вышли и зашагали в город.

Ровно в восемь утра они уже рассказывали заведующей библиотекой, зачем прибыли к ней, зачем ночью переплывали реку.

— Но, мальчики, — выслушав ребят, заявила заведующая, — такой книжки у нас в библиотеке нет.

— Значит… значит… — дрожащим голосом заговорил Яшка, — значит, теперь все… Вырубят теперь нашу рощу… И реку мы переплывали напрасно, и я чуть было не утонул, тоже напрасно…

— Ребята, а может, вам пригодится другая книжка? — сказала заведующая. — В ней тоже говорится, как Ленин любил природу и как наказывал тех, кто на нее покушался.

— Дайте нам эту книжку, дайте! — выпалил Алеша. — Ох, как она нам нужна, если бы вы только знали…

— Мы вам вернем ее, честное пионерское, — пообещал Яшка.

А тем временем в правлении колхозники допытывались у зеленых патрулей, скоро ли вернутся из города Яшка и Алешка и в самом ли деле Ленин бывал в Малахитовой роще.

Николка Сажин, самый старший из ребят, клялся и божился, что Яшка и Лешка с минуты на минуту явятся и все смогут своими собственными глазами прочитать об этом в книжке, которую они привезут из библиотеки. Лесорубы приехали на автобусе и сидели с утра тут же, в правлении, и пили молоко. Бригадир лесорубов несколько раз подходил к председателю и напоминал: «Простаиваем, Сергеич!»

— А что я могу поделать, когда вас народ окружил? Подождем. Поглядим, какую там книжицу нам из города привезут. Только, сдается мне, что все это выдумка мальчишек да хитрость Чистякова, который тоже ни свет ни заря в город умчался.

— Привезут книжку, вот увидите, — уверял Николай.

Но время шло, а подкрепления не было. Что, если вдруг сейчас вот раздастся телефонный звонок и из города скажут — все это выдумки! Рубите! И загудят пилы, и полетят со стоном на землю красавицы березы. И хмурые ели опустятся на колени, и станет роща похожей на поле сраженья, и будут над погибшими деревьями кружить осиротевшие птицы…