Укрощение огня - Ринго Джон - Страница 7

Виртуальный дворецкий издал звук, точно откашливаясь, и Эдмунд Тальбот оторвался от мозаичного панно, на скрупулезное выкладывание которого ушло немало времени.

– Хозяин Эдмунд, к вам прибыла аватара.

Виртуал был одет в костюм франкского придворного тринадцатого века: богатый камзол из шерсти и шелка украшала червонная перевязь. При всем своем человекоподобии, виртуал вовсе не казался чужаком в помещении, заставленном старинными инструментами, доспехами и оружием. Он выглядел как обычный средневековый прислужник, а не облако наннитов в одежде из шелка, шерсти и хлолка.

В загроможденной мастерской ничто не указывало на развитые современные технологии. Оселок приводился в движение педалями, воздух к расположенному в глубине помещения горну поддувался ручными мехами, бочонки, где хранились заготовки для мечей и стальные прутки, были изготовлены из растущего в окрестностях дуба, а все материалы ручной работы.

Солнце садилось, в мастерской причудливо играли отблески золотистого света и темных теней, но единственным источником освещения был жаровник под стеклянным колпаком.

Эдмунд носил гаэльские штаны и мятую тунику, которая, если бы не хлолк и необыкновенная тонкость работы, вписалась бы в любой интерьер разийского Средневековья – от эпохи падения Рима и до Возрождения включительно. Хозяина мастерской, седеющего бородача с мозолистыми руками и мощной фигурой, можно было принять за средневекового кузнеца. Или за лорда, увлекающегося кузнечным делом.

Что полностью соответствовало действительности.

Одеянию эпохи не соответствовали лишь очки в тонкой оправе, которые Эдмунд нацепил на нос, чтобы получше рассмотреть дворецкого.

– Кто пришел? – спросил кузнец.

– Госпожа Даная, мой господин, – откликнулся виртуал. – Следует ли сопроводить ее в покои?

– Конечно, – согласился Тальбот, снял очки и выпрямился.

Мгновение спустя виртуал вернулся вместе с аватарой. Аватара могла и материализоваться, но это нарушило бы иллюзию «сопровождения». Поскольку всей программой телепортации управляла Сеть, которая теоретически могла отправить кого угодно и куда угодно, существовали алгоритмы, запрещающие несанкционированный доступ.

Лишенным допуска в дом приходилось материализовываться вне стен жилища, а бестелесные существа, наподобие виртуалов, аватар и людей, Измененных в скопления наннитов, не могли попасть внутрь без предварительного разрешения. Но друзьям и родственникам Эдмунда, которых он принимал, было прекрасно известно о странностях хозяина, а потому гости всегда просили разрешения войти.

– Эдмунд, – обратилась к кузнецу аватара.

Тальбот молчал, наслаждаясь видом бывшей возлюбленной. По умолчанию аватары копировали облик владельцев на момент создания копии. Конечно, существовали и исключения, но Даная, если только то была действительно она, никогда не стала бы менять внешность.

А потому можно предположить, что внешние перемены почти не коснулись Горбани. Слегка порыжевшие волосы искрились – возможно, от солнечных отблесков. Чуть сильнее загорела. Но в остальном – такая же, как тогда, когда они виделись в последний раз. Выглядит… в общем, хорошо.

А он чувствовал, что стареет день ото дня.

– Госпожа Даная, – приветствовал посетительницу Эдмунд, согнувшись в легком поклоне. – Чем обязан?

– Кто-то рассылает спам, пользуясь твоей аватарой, – язвительно ответила копия. – Вряд ли ты разрешал проекту по терраформированию на Вулфе – триста пятьдесят девять использовать твой облик.

– Сомневаюсь, – фыркнул Тальбот. – Извини. Постараюсь разобраться. Кстати, аватара, у тебя есть дополнительные сведения?

– Госпожа Даная не поручала мне сбор информации, – ответила проекция лишенным интонаций голосом.

– Ну и ладно. Ты как?

– Госпожа Даная чувствует себя хорошо. Я передам, что вы интересовались ее самочувствием.

– А Рейчел? У нее тоже все нормально?

– Мисс Рейчел чувствует себя хорошо. В настоящее время занимается энерг-серфингом на островах Фиджи.

– Тогда передай Данае, что мои двери для нее всегда открыты, а Рейчел – что я ее люблю. Скажи, что приглашаю в гости на следующей неделе.

– Передам, господин Тальбот. Всего хорошего.

– Хорошей скорости, аватара.

Эдмунд замер, задумчиво теребя губу. Виртуальная копия покинула комнату, вернулся дворецкий.

– Чарльз, разошли аватар к моим друзьям – пусть предупредят и извинятся. Отправь жалобу в Совет. Копию с предупреждением о контрмерах в случае, если безобразие не прекратится, отправь проекту терраформирования. Да, свяжись с Карбом и попроси, пусть разведает, кто решил нажиться на моей внешности.

– Хорошо, мой господин. Кстати, к вам – еще один посетитель.

– Кто это?

– Дионис.

– О адово пугало! – не сдержался Тальбот. – Чего надо этому болвану?

– Он не соблаговолил поставить меня в известность, милорд, – ответил дворецкий. – Прикажете впустить или посоветовать гостю найти как можно более короткий и как можно менее приятный путь ко всем чертям?

– Сам пришел или аватару послал?

– Сам, мой господин.

– Жду его в зале, – ответил Тальбот после непродолжительных раздумий. – Через три минуты.

– Да, мой господин.

Перед встречей Эдмунд накинул плащ со своим гербом, после чего отправился в главную в большом доме комнату. Стены украшали оружие и стяги, свидетельствующие о победах над многочисленными противниками. Здесь висели катаны, палаши, сабли и ятаганы, а в дальнем углу помещения возвышалась композиция из сотен декоративных мечей, спаянных воедино. Все они и впрямь стоили меньше, чем металл, потраченный на их производство.

Плащи сотен рыцарей заменяли обычную стенную обивку, а двери были изготовлены из покореженных щитов.

В другом углу помещения, возле гигантского камина, стояли довольно помятые средневековые доспехи, а напротив – огромный щит, на котором крепились молот и длинное копье для ристалищ.

Эдмунд сел перед камином и махнул рукой дворецкому, чтобы тот впустил посетителя.

Дионис Мак-Кейнок был выше двух метров и широкоплеч, отчего напоминал башню. Незваный гость имел человеческий облик с легкой примесью эльфийских черт – не настолько явных, чтобы нарушить соглашения, но все же вполне достаточных, чтобы заставить любого эльфа скрипеть зубами.

Длинные серебристые волосы с голографическими отблесками спадали радужным водопадом на спину, а кожа была черной как ночь – не как у негра, а угольно-черной.

Глаза с вертикальными щелками зрачков испускали еле заметное сияние даже при свете горящих ламп.

– Герцог Эдмунд, – приветствовал вошедший хозяина дома густым бархатистым баритоном, поклонившись в пояс.

– Чего нужно, Дионис?

После того как Мак-Кейнок впервые появился на турнирах, Эдмунд не поленился провести небольшое расследование. У кузнеца никогда прежде не случалось явных конфликтов с Мак-Кейноком, но Тальбот старался предвосхитить возможные осложнения и действия недоброжелателей, а слово «недоброжелатель» бросалось в глаза, точно было вытатуировано у Диониса на лбу.

Тальбот пришел к выводу, что и внешние, и внутренние качества гостя, – всего лишь благоприобретение. Эдмунд слышал, что в прежнем воплощении действия Мак-Кейнока настолько противоречили общепринятым устоям, что пришлось вмешаться Совету.

Заставили ли Диониса подлечиться или же просто установили за ним наблюдение, приговорив к условной изоляции, пока оставалось неясным – как и преступления, по которым ему были предъявлены обвинения и состав которых разглашению не подлежал.

Впрочем, едва Мак-Кейнок присоединился к движению реконструкторов, как причины, осложнявшие жизнь новичка, стали ясны: Дионис попросту был больным на голову.

Продвижение Диониса на поприще игровых реконструкций началось с того, что он вызвал на поединок короля Авалонии. Поскольку у того не имелось абсолютно никаких причин принимать вызов бойца, не стоившего и королевских шпор, правитель с полным на то основанием отказался от поединка.