Семь трудных лет - Чехович Анджей - Страница 41

— отвергнутые                                                    2     0,60%

                                                                       333   100,00%».

Пригодность донесений с точки зрения нужд ЦРУ и «Свободной Европы» Заморский оценивает следующим образом:

«SLD — особо секретные донесения                    12     3,6% очень хорошие

LD — секретные донесения                                108     32,45% хорошие

ID — донесения для внутреннего распределения 45     13,51% второстепенные

ND — обычные донесения                                 127     38,13% посредственные

Для возможного использования                          39     11,71% второстепенные

Отвергнутые                                                        2     0,6%

                                                                       333   100,00%».

Заморского в течение двухнедельного пребывания в Париже гостеприимно принимали Тотусь-Парчевский и его люди, что нашло отражение в цитируемом отчете, написанном для Ричарда Кока — предшественника Брауна. Однако он не скрывал, что считает парижских корреспондентов малопродуктивными. Со своей стороны мне хотелось бы прокомментировать приведенные таблицы, чтобы можно было лучше понять, что следует о них думать.

Я вынужден согласиться с Заморским, что польский корреспондент парижского бюро с точки зрения ЦРУ и «Свободной Европы» не является наилучшим работником. Это бюро также не находится на высоком счету у руководства «Свободной Европы». Однако нельзя называть Парчевского ленивым человеком, поскольку он работает не только на американцев, но также стремится удовлетворить потребности других секретных служб. Процент донесений самой высокой степени секретности, получаемых из парижского бюро, особенно не отличается от аналогичного показателя для материалов, присылаемых из Лондона или Вены. В целом можно сказать, что процитированные из отчета Заморского данные, касающиеся чисел, тематики и пригодности донесений и источников информации, являются типичными для деятельности «Свободной Европы» в периоды относительного спокойствия в мире и отсутствия «сенсационных» событий в Польше. Когда дело доходит до столкновений или конфликтов, тогда на корреспондентов сильно давят телефонными звонками и запросами по телексу из Мюнхена. Тогда они должны проявлять большую активность, бегать, искать, устанавливать новые связи. При отсутствии достаточно разговорчивых поляков им приходится в большей степени использовать иностранцев, возвращающихся из Польши, а это уже меняет пропорции в сводке источников, изменяет качество получаемых материалов. Характер событий, вызвавших рост потребности в информации из Польши, непосредственно влияет на соотношение тем, затрагиваемых в донесениях. Одним словом, это исключительные периоды, они являются определенным мерилом разведывательных возможностей «Свободной Европы».

С конца 1968 года количество донесений, посылаемых в Польский отдел исследований и анализа, начало резко сокращаться. В январе или феврале 1969 года мы на эту тему разговаривали с Заморским. Пан Казимеж, хотя звезд с неба не хватал, не мог не заметить наступивших изменений. Он тогда сказал:

— Большинство из наших людей в Варшаве отошли, а те, кто не отошел, примолкли. Совсем новых мы еще не узнали и не знаем, как к ним подойти и где… Слишком мало мы занимались теми, кто может через несколько недель или несколько лет занять различные посты. Теперь мы должны это наверстать.

Этот разговор у меня всегда ассоциируется с заказом, который получил от американцев Анджей Смолиньский. А именно: ему поручили подготовить обширный прогноз на тему возможностей продвижения в партийном и государственном аппарате ста восьмидесяти разных деятелей в Польше. Часть фамилий назвали американцы, остальные он должен был выбрать сам.

Заканчивая свои замечания о методе разведывательной деятельности «Свободной Европы» и способах оценки и использования добытой информации, мне бы хотелось подчеркнуть еще один необычайно важный элемент.

«Свободная Европа», несомненно, располагает богатой подборкой различных сведений о Польше и многочисленной группе поляков, представляющих почти весь диапазон профессий, служебных должностей и общественных функций, людей различного происхождения, играющих определенную роль в жизни нашей страны. О многих из них пишет наша печать, мы узнаем о них из сообщений радио и телевидения так же, как из источников массовой пропаганды. Из личного опыта мы знаем о достижениях нашей страны во многих областях народного хозяйства, культуры, просвещения. Только из этих источников ежедневно в «Свободную Европу» проникают порции свежей информации, а ведь помимо них действуют, как я старался показать, и другие, законспирированные каналы утечки различных сведений, передаваемых часто людьми, враждебно настроенными. Аналитики и другие специалисты по оценке добываемых материалов в «Свободной Европе» и ЦРУ могут на этой основе формулировать свои мнения или выводы, выдвигать гипотезы или даже утверждения о достоверности некоторых фактов. Было бы, однако, ошибочным полагать, что эти оценки, даваемые в комментариях за стенами «Свободной Европы», в тишине комнат Польского отдела исследований и анализа и других родственных отделов являются действительно объективными и со всех точек зрения соответствующими истинному положению. «Свободная Европа» не является универсальной энциклопедией сведений о Польше и других социалистических странах, она принимает на работу вовсе не пророков, суждения которых непогрешимы.

В ней работают люди, в корне враждебно настроенные к переменам, которые произошли после войны в Восточной Европе, занимающиеся своей бесславной профессией за американские доллары, люди, которые не способны иначе, чем их благодетели, видеть и понимать окружающий мир. Их оценки различных явлений польской действительности должны больше учитывать точку зрения ЦРУ, чем объективную истину, в своей основе должны быть тенденциозными в соответствии с желаниями американцев. Таким образом, если я привел в качестве примера выдержки из отчета Заморского, который содержит оценку материалов в соответствии с классификацией, принятой в ЦРУ, то следует воспринимать эти данные исключительно как внутреннюю оценку «Свободной Европы», сделанную с учетом интересов и устремлений хозяев и во многих отношениях оторванную от действительности. Если бы шефы из национальных отделов «Свободной Европы» вздумали играть честно (в чем трудно их подозревать), американцы бы сразу воспользовались правом сильного и заставили своих «партнеров» замолчать.

После этого отступления, позволяющего лучше понять закулисную сторону механизма, управляющего всей деятельностью радиостанции, мне хотелось бы упомянуть еще об одной области работы «Свободной Европы».

В разведывательной службе «Свободной Европы» существуют два организационно выделенных отдела, занимающихся контролированием радиопередач и — в широком объеме — изучением эффективности воздействия всего пропагандистского аппарата Соединенных Штатов Америки на социалистические страны.

Контролированием радиопередач «Свободной Европы» занимается отдел радиоанализа, который делится на языковые секции. Отдел изо дня в день изучает все, что пошло в эфир. В польской секции в мое время работали Кшиштоф Бауэр-Чарноморский и Эдвард Вольский. Оба аналитика рецензируют подробно содержание каждой передачи, ведущейся на польском языке, указывая на ее достоинства и недостатки в соответствии с заранее заданными критериями, которые устанавливают американцы. С результатами этих анализов знакомятся директора отдельных служб радиостанции «Свободная Европа». На основе этих данных составляются указания, корректирующие работу лиц, которые дают разрешение на радиопередачи. Это самая низкая инстанция, я бы сказал «рабочего контроля», позволяющая в случае обнаружения каких-либо ошибок быстро вмешаться.

Контролем в значительно более широких масштабах занимается высшая инстанция — отдел изучения слушателей и общественного мнения, во главе которого в последнее время стоял Генри О. Гарт. Руководимый им отдел, как и Восточноевропейский отдел исследований и анализа, является важным звеном разведывательной службы «Свободной Европы». С помощью интерпретированных психологами (в соответствии с инструкциями ЦРУ) анкет он выясняет настроения, царящие среди общественности социалистических государств, и помогает определить степень восприимчивости к влиянию чуждой пропаганды в разных общественных группах в зависимости от возраста, пола, профессионального положения, жизненного уровня и т. д. Эта деятельность является классическим примером политической разведки, поскольку полученная информация служит всему аппарату психологической войны Соединенных Штатов. А «Свободной Европе» она помогает модифицировать свои радиопрограммы и частично проверять достоверность материалов, добытых через разведывательную службу. Изучение ведется в широких масштабах и охватывает воздействие передач не только «Свободной Европы», но также и других радиостанций, таких, как «Голос Америки», Би-Би-Си, «Немецкая волна», «Немецкое радио», «Париж», а также вообще западную пропаганду в любой ее форме.