Задание на всю жизнь - Хакимов Абдулла - Страница 7

— Майор Бейли.

В глазах Садретдинхана мелькнул радостный огонек.

— Судьба поистине благосклонна ко мне, если в моей мехманхане определено было встретиться людям, которые так долго искали друг друга! — обрадованно воскликнул Хайдар Хаджа.

— Да, хорошо, когда встречаешь одного друга в доме другого… — улыбнулся, наконец, повеселевший муфтий.

Усевшись вокруг стола, они освежили чаем пересохшие глотки, неторопливо делясь впечатлениями о трудных дорогах, затем перешли на деловые темы. Муфтий с Бейли объяснялись по-русски и лишь временами Хайдар Хаджа, любивший говорить по-английски, выступал в роли переводчика.

— Весьма сожалею, что не смог в Ташкенте встретить вас и удостоиться вашего общества… — произнес Садретдинхан.

— Мне пришлось ограничиться беседами с вашими ближайшими коллегами. Не могу сказать, чтобы они особенно преуспели.

— Большевики не давали развернуться. Даже зайти в гостиницу, где вы остановились, я не мог. Преследования усилились.

— Вы весьма предусмотрительны, господин мулла!

— Рабы божьи боятся лишь всевышнего. Но осторожность не мешает, — ответил муфтий, и, решив поразить своей проницательностью собеседника, продолжил: — О вашем пребывании в Ташкенте я все же частично информирован.

— Неужели? — Бейли пристально и чуть насмешливо посмотрел на муфтия.

— Наши люди занимались еще и вашей охраной, — усмехнулся Садретдинхан. — Мы знаем все, вплоть до того, с кем и когда вы встречались в ресторане «Шота де Флор»…

В разговор вмешался Хайдар Хаджа:

— «Шота де Флор» в переводе с французского означает «Замок цветов». К тому же, насколько мне известно, этот ресторан именуется также «Буфф».

— Он самый… — подтвердил муфтий.

— Я ходил туда не ради удовольствия… — объяснил Бейли.

— Понимаем, — перебил муфтий. — Об этом можно догадаться: ведь вы были там в компании французских специалистов Жана Молля и Констанье, мадьярского офицера Яноша Теречка… — муфтий бегло назвал еще несколько имен.

Бейли, не скрывая удивления, спросил:

— Ваша агентура так четко действует?

— Единство целей и задач, поставленных перед нами жизнью и освященных всевышним, помогает домысливать некоторые поступки друзей, — опустив глаза, пробормотал Садретдинхан. А Бейли, словно оценив собеседника, серьезно заговорил:

— В Ташкенте мы с друзьями ломали голову над тем, как поднять военный мятеж, как собрать и отправить в распоряжение бухарского эмира военнопленных специалистов.

— Значит, вы думали и о нашей армии ислама?

— Неужто мы могли забыть о ваших нуждах?! — возмутился Бейли.

— С благословения всевышнего и при поддержке великих держав мы достигнем своих целей… — удовлетворенно заключил Садретдинхан.

Они снова обратились к всевозможным яствам, которые предлагал улыбающийся Хайдар Хаджа.

Бейли с некоторым самодовольством начал рассказывать о своей деятельности, об инспирированном им осиповском мятеже в Ташкенте, убийстве четырнадцати комиссаров.

— Если мы найдем еще двух или трех подобных Осипову, то большевизму в Туркестане скоро придет конец.

— Осипов жив еще… — напомнил муфтий.

— Он скоро будет здесь… — почти по слогам произнес Бейли.

— Да, большевики должны потерпеть крах! — муфтий злобно сжал кулачок. — А вы… Никогда, господин майор, не забудутся ваши заслуги по уничтожению красных комиссаров в Ташкенте. Начало этого года предвещало нам удачу, но… — Садретдинхан огорченно вздохнул.

— Не огорчайтесь, друг мой. Все это только прелюдия к тому грандиозному спектаклю, который мы дадим Советам. Большевиков в Туркестане хватит не надолго.

— Мы надеемся на аллаха и помощь великих держав, особенно Англии, — смиренно склонил голову муфтий.

— Великие державы никогда не останавливаются на полпути, — успокоил своего гостя Хайдар Хаджа, и, чтобы сделать приятное Бейли, повторил фразу по-английски.

Бейли поднялся. Закурив сигару, он расхаживал взад и вперед по мехманхане, о чем-то сосредоточенно думая. В наступившем коротком молчании Садретдинхан вспомнил о письме Маллисона.

— Простите, господин майор, сказал он, шаря в складках одежды и доставая письмо, — я рад вручить адресату это послание, полученное мной из Мешхеда.

Хайдар Хаджа передал пакет майору. Бейли пробежал глазами зашифрованный текст. Маллисон, у которого муфтий просил помощи и поддержки, давал майору подробные инструкции о конкретных формах помощи руководителям туркестанских мусульман.

— Переведите, пожалуйста, муфтию, — попросил Бейли, протянув послание Хайдар Хадже.

Муфтий знал содержание письма. Поэтому он с усмешкой сказал:

— Не надо оглашать то, что само по себе понятно!

Бейли продолжал расхаживать по мехманхане.

— О помощи, оказываемой вам со стороны Британии, я должен сказать следующее, — он жестко свел брови и повернулся к муфтию, — армия ислама обеспечена, главным образом, нашим оружием. Во время моего пребывания в Ташкенте ваша организация получила от белых офицеров и эсеров около четырехсот винтовок, много ручных гранат и другое оружие. Двухтысячная армия Джунаида была вооружена и направлена в район Закаспия. Это тоже наших рук дело. Только вчера прибыл в Бухару большой караван. Его принимал ваш друг Хайдар Хаджа. — Он обернулся к хозяину: — Расскажите господину муфтию, мистер Хайдар, что вы видели.

— Большой караван! — Драгоман воздел руки к небу. — Прямо-таки царское подношение. Более шестисот верблюдов! Когда первый входил в город через ворота Шейх Джалал, последний еще шагал где-то у Джуйбара. Тысяча двести сундуков! Двадцать тысяч скорострельных винтовок «ли-энфильд»! А маузеров, патронов — и не сосчитать!

Услышав эти цифры, муфтий даже приподнялся со своего места, глазки его засверкали.

— Кроме того, — продолжал Хайдар Хаджа, — более пятисот английских офицеров обучают военной мудрости солдат эмира. Да еще немало в Бухаре афганских и турецких офицеров…

Муфтий все больше возбуждался. Он смотрел то на Хайдар Хаджу, то снова на Бейли, а потом, не выдержав, прервал драгомана, предложившего завтра осмотреть английское оружие:

— Если все обстоит так, как вы говорите, то почему, имея столь мощную поддержку, его величество эмир не соизволит ускорить наступление на большевиков? Ведь на газоват мы могли бы поднять всех мусульман Туркестана!

Хайдар Хаджа бросил многозначительный взгляд на Бейли и после некоторой паузы, повернувшись к муфтию, заговорил:

— Конечно, это дело самого эмира. Но разрешу себе заметить, что его величество готовится к достижению этой цели со всей серьезностью. Однако время еще не пришло, господин муфтий… — Хайдар Хаджа запнулся, он явно чего-то не договаривал.

Муфтий и Бейли сделали вид, что не заметили этого.

— Кстати, — продолжал Хайдар Хаджа, — бухарский эмират прошлой весной уже померился силами с большевиками. Их части, наступавшие со стороны Кагана, были разбиты. Под Кызыл-Тепинским мирным договором стоит, между прочим, и моя подпись… Согласно договору эмират обещал не вмешиваться во внутренние дела Советского Туркестана. А слово эмира — не шутка…

Бейли напряженно вслушивался в речь Хайдар Хаджи, который успевал переводить ему на английский. Услышав последние слова, он грубо перебил драгомана:

— Придет время, и подписанный вами договор будет разорван, как ненужный клочок бумаги!

Муфтий расплылся в улыбке. Слова Бейли были ему по душе. А майор твердо продолжал:

— Повторяю, Британия не откажет вам ни в какой помощи. Это не мое личное мнение и не мнение министра Маллисона, это решение королевства.

— Благодарим вас, — муфтий поклонился.

— Однако одними упованиями на помощь извне достигнуть цели весьма трудно. — Холодные голубые глаза в упор глядели на Садретдинхана. — Вы сами, господин мулла, и ваши друзья должны проявлять больше активности. Использовать все. Как мне известно, возможности у вас огромные и обстановка для решительных действий сейчас подходящая.

Муфтий, вдохновленный энергией, которую источала вся подтянутая фигура майора, подхватил: