Темные огни - Роджерс Розмари - Страница 34

Когда Джинни знакомили с гостями, она старалась запомнить их имена.

Доктор Томас Дьюрант из «Юнион Пасифик», основатель знаменитого «Мобильного кредита». Конгрессмен Оукс Эме и его брат Оливер. Гренвил Додж, Сайлас Сеймур. Все — выходцы с Восточного побережья. От штата Каролина присутствовали громкоголосый Чарли Крокер, Коллис Хантингтон, которого она уже встречала раньше; Марк Шерон — президент отделения Калифорнийского банка в Вирджиния-сити, а также «короли удачи», как их недавно стали называть, Маккей, Флад и Файер О'Брайен. Запомнить всех оказалось практически невозможно. Вице-президент могущественной Уэллс Фарго Компани Элвин Хейвард приехал сюда из своего загородного дома в Сан-Матео, а мистер Ризи — из Южной Калифорнии.

Но более всех Джинни запомнился Сэм Мердок, сидевший рядом с ней за столом. На вид он казался самым спокойным и тихим из всех гостей, но как только завязался разговор, Мердок проявил большую осведомленность. В отличие от своих приятелей-миллионеров мистер Мердок был не слишком элегантно одет и не носил ни запонок с бриллиантами, ни массивных» золотых брелоков на цепочке для часов. Он был холостяком, хотя Джинни помнила разговор о юной испанке, которую все считали его любовницей.

Мердоку явно понравилась Джинни, и, как ни странно, он ей тоже. Он не делал Джинни комплиментов, но и не проявлял к ней презрительной снисходительности. Он разговаривал с ней дружелюбно и раза два вполне серьезно спросил ее мнение по интересовавшему его вопросу. В его речи слышался очень легкий шотландский акцент, да и голос звучал приятно.

Джинни внезапно поняла, что внимательно наблюдает за ним. Мердоку перевалило далеко за пятьдесят, он был высок, широкоплеч и строен. В его когда-то рыжих волосах было много седины, черты лица казались резкими, но правильными, брови, сросшиеся на переносице, нависали над глазами. Все свидетельствовало о сильном и волевом характере.

После пятой перемены блюд мужчины заговорили свободнее, а женщины начали смеяться несколько громче, чем того требовал этикет. Один только Мердок, хоть и изрядно выпивший, оставался сдержанным и не слишком общительным. Джинни, однако, видела, что он не выпускает ее из поля зрения.

Интересно, почему он за ней наблюдает? Мердок поддерживал с ней легкую светскую беседу, и это мешало Джинни прислушиваться к тому, о чем говорили вокруг, то есть выполнить просьбу сенатора и князя Ивана.

Мердок спросил Джинни, понравилось ли ей жить в Мексике, и сообщил, что у него есть деловые связи и с этой страной.

— Конечно, я куда удачливее многих, княгиня. Там у меня живет старый друг и деловой партнер. Были времена, когда мы с ним враждовали, впрочем, не стоит надоедать вам этими рассказами. А нравится ли вам Калифорния?

— Конечно, хотя, признаюсь, я до сих пор видела не слишком много, но… — тут ее голос дрогнул, — зато я без ума от Мексики! Я… — Она вовремя замолчала, ругая себя за излишнюю болтливость, и сделала глоток шампанского.

Мистер Мердок пропустил ее восклицание мимо ушей и сухо заметил:

— Тогда вам следует узнать Калифорнию получше. Надеюсь, ваш муж не увезет вас в Россию слишком скоро.

Порошки и вино развязали Джинни язык, и она неожиданно для себя самой сказала:

— О, по-моему, князь Иван без ума от Калифорнии. Он отправился в Сакраменто, чтобы купить участок земли.

— Да? Уверен, что ему дали хороший совет. Цены на землю сейчас растут все быстрее.

Джинни уже почти забыла о сэре Эрике, который с вожделением поглядывал на нее. Впрочем, что ж тут такого? Он хотел, чтобы она изображала в этот вечер хозяйку, но ведь Сэм Мердок — один из самых важных гостей. Кроме того, он не навевал на нее скуку, не вынуждал зевать, а вел себя с Джинни как с равной.

Тихий, спокойный голос мистера Мердока приободрил ее, и вечер уже не казался Джинни таким тягостным и бесконечным.

Возбужденная болтовня охмелевших дам заставила Джинни вспомнить о своем двусмысленном положении в доме сэра Эрика. Что он предпримет, когда вечер закончится и гости разойдутся по своим комнатам? Знал ли заранее князь Иван, какого рода вечер устраивает сэр Фотерингей?

«Пей шампанское и ни о чем не думай», — сказала она себе. С каким бы удовольствием Джинни глотнула сейчас немного рубинсво-красной настойки!

Между тем вечер продолжался. Вот-вот должны были начаться танцы. Снова принесли шампанское. Оркестр играл какую-то медленную мелодию.

Джинни пришлось танцевать с сэром Эриком, который так тесно прижимал ее к себе, что она чувствовала у себя на щеке его горячее дыхание. Его намерения не вызывали у нее сомнений.

Совершенно безотчетно Джинни стала высматривать Сэма Мердока. Куда же он, черт возьми, запропастился? С кем, интересно знать, он танцует? Это не ускользнуло от внимания сэра Эрика. Он хрипло усмехнулся:

— Ах, маленькая плутовка! Вы гораздо умнее, чем я думал. Я же видел, как вы кокетничали с Сэмом. Помните, однако, что и он не дурак. Его не так просто очаровать, как меня. Вы ведь прекрасно знаете, что я от вас без ума! Не изображайте удивления, вы же отлично понимаете, что я имею в виду.

Его пухлые руки сжали ее ладони. Пытаясь оттолкнуть сэра Эрика, Джинни потеряла равновесие и, чтобы не упасть, вцепилась в него. Он расхохотался:

— Так-то лучше. Я понял, что вы достаточно разумны и скоро перестанете корчить из себя недотрогу. Думаю, нам уже пора прогуляться. Уверяю вас, никто не заметит нашего исчезновения.

Похолодев от отвращения, Джинни сказала первое, что пришло ей на ум:

— У меня ужасно болит голова! Врачи называют это мигренью. Я бы хотела пойти в свою комнату и прилечь.

Ей едва удалось оторвать себя от сэра Эрика. Поскорее бы дойти до своей комнаты никем не замеченной. Джинни бросилась вон из залы, придерживая длинные юбки.

Она выбралась в покрытый коврами коридор и направилась к себе. Лампы в коридоре горели тускло, однако в самом конце коридора, перед дверью в свою комнату, она увидела сэра Эрика.

— Торопитесь лечь, не так ли? Очень хорошо. Я стремлюсь к тому же.

Он подхватил ее на руки, сжал в объятиях и приник своими влажными губами ко рту Джинни. Ей стало дурно, голова закружилась, и перед глазами все поплыло.

— Насчет служанки не волнуйтесь! Миссис Кроуфорд позаботится о ней. Она будет спать как мертвая, а мы не станем ее будить, правда?.. Едва я увидел вас, мне захотелось с вами этим заняться, очаровательная малютка!..

Джинни вскрикнула, как животное, попавшее в капкан. Но вдруг почувствовала, что свободна. Она поднесла руки ко рту, чтобы унять поднявшуюся снова тошноту.

Потом словно издалека она услышала сухой, ровный голос мистера Мердока:

— Вот вы, оказывается, где, сэр Эрик! Я искал вас, желая сообщить, что согласен участвовать в деле. — Затем спросил: — Кажется, княгиня не слишком хорошо себя чувствует. Не так ли, мадам?

Джинни молча кивнула головой.

— Я просто хотел проводить княгиню до ее комнаты, — хрипло ответил сэр Эрик, пытаясь скрыть охватившую его ярость. — Все слуги сегодня тоже развлекаются, поэтому я опасался, чтобы кто-нибудь не помешал княгине.

— А! Но если это вас так волнует, я велю одному из моих телохранителей встать возле этой двери. Мои парни не участвуют в общем веселье.

— Едва ли это нужно, Сэм. Дело в том, что…

— Кстати, о делах. Мне бы очень хотелось обсудить с вами некоторые из них. Все не было удобной минуты. Конечно, если вы свободны.

Внимательно посмотрев на бледное лицо Джинни, Сэм Мердок отвесил ей почтительный поклон:

— Позвольте пожелать вам доброй ночи, мадам. Думаю, вам и в самом деле необходимо отдохнуть. Вам не нужна помощь?

Джинни собралась с силами и покачала головой. Оказавшись в своей спальне, она быстро заперла дверь и бросилась к медному умывальнику, где ее вырвало.

Джинни казалось, что хуже, чем сейчас, она себя никогда не чувствовала. «В жизни больше не выпью ни капли шампанского — никогда, никогда!» — Она ощущала озноб и страшную слабость. Опершись на мраморную подставку умывальника, Джинни подумала, что лучше уж умереть, чем испытывать подобные мучения.