Записки летчика М.С.Бабушкина. 1893-1938 - Бабушкин Михаил Сергеевич - Страница 30

30

«Ялта» – прочел я тогда на сером листочке депеши и тотчас мысленно перебросился с далекого Севера на южный берег Крыма. Вот я лежу на пляже. Солнце своими горячими лучами обжигает тело. Чтобы укрыться от них, я бросаюсь в воду и плыву, плыву… Потом на берегу легкая дремота овладевает мною…

Стук! Что это? Стук повторяется… Да, это стучат в дверь моей каюты. Входит капитан Воронин и предлагает сделать воздушную разведку. Одеваюсь и выхожу на палубу «Челюскина». Мороз – пять градусов. Небо ясное. Лед на солнце горит, переливаясь разноцветными огнями.

Спускаюсь с корабля. Небольшая полынья у парохода покрыта тонким слоем льда. Середина ее еще не успела замерзнуть.

Мы подтягиваем туда нашу амфибию. Запускаю мотор. Через десять минут стартую.

Из-под носа самолета вырываются тучи мелких брызг. Козырек на гондоле покрывается тонким слоем льда. В лицо впиваются сотни обжигающих иголок, и кожа горит, как опаленная…

Снова мелькают в мыслях Ялта, горячее солнце и волны, ласкающие тело.

Но эта мысль недолго властвует. Ее быстро вытесняют заботы о разведке. Вокруг грандиозная и волнующая панорама ледяных просторов. О юге нет даже и мысли. Север победил!

Кажется, что летишь над развалинами большого древнего города. Вот уцелевшие от разрушения несколько массивных колонн чудесной арки. Какой гениальный архитектор создал это великолепие? Проплывают причудливые стены, гроты, валы, пещеры, горы, пирамиды… Все спит вечным холодным сном.

Ледяная пустыня изрезана зигзагообразными линиями трещин. Изредка попадаются небольшие полыньи. В них иногда виднеются испуганные мордочки нерп. Только они и напоминают о том, что здесь, среди ледяного хаоса, среди вечного сна, есть жизнь.

…Когда я сегодня смотрел на море, а солнце, горячее южное солнце, обжигало меня, я мысленно перенесся туда, где оно светит и греет не так щедро и знойно, а тихо и нежно ласкает, постепенно отогревая промерзшую за долгую полярную ночь северную природу. И так хочется снова под его скупые, а потому и драгоценные лучи…

После короткого отдыха, в начале 1935 года, М. С. Бабушкин отправился в горло Белого моря начальником зверобойной кампании.

1935

Восьмой раз на «зверобойке» (дневник)

12 февраля 1935 года.

Все сроки для отлета в Архангельск вышли. Погода мерзкая, а дальше ждать нельзя: еду поездом.

14 февраля

Прибыл в Архангельск. Самолету «ПС-4» дано задание лететь на поиски двух служителей с одного из маяков. Их унесло на льдине в море. Я за них не беспокоюсь – уверен, что они сами выйдут на берег, тем более что у них есть лодка и буханка хлеба.

Над морем ориентироваться легче, чем по трассе Северного управления: здесь трасса проложена по одному направлению, а пилоты летают кто где хочет. Вот и попробуй найти летчика, сделавшего вынужденную посадку.

Пока что готовлюсь лететь на Моржовец, но погоды нет как нет…

15 февраля

«ПС-4» вылетел на розыски унесенных на льдине. Полет прошел неудачно: погода плохая, низкая облачность, снегопад, видимости нет, а летели мимо Зимнегорска, где местность возвышается метров на сто над уровнем моря.

Тройка, назначенная краевыми органами, дала распоряжение ледоколу «Ленин» завтра утром выйти в море на поиски. По-моему, следует выждать еще день – возможно, погода улучшится, и тогда самолет быстро найдет людей и снабдит их продовольствием и одеждой.

16 февраля

Ну так и есть! Сегодня утром в 7 часов позвонил мне секретарь крайисполкома и сообщил, что люди сами вышли на берег у Инцевского маяка. Оба живы и здоровы. Я так и думал. Это место в горле Белого моря неопасное.

Сейчас корреспонденты буквально все провода пооборвали – звонят в Инцы, чтобы лично побеседовать с людьми, только что сошедшими со льдины.

Служителям маяка это несколько отравляет радость возвращения.

Перелет на Моржовец задерживается из-за погоды. Вчера вечером прилетел Геннадий Власов на «Сталь-2». Ждем мало-мальски сносную метеосводку.

17 февраля

Дело скверное: «Седов» уже в море, из Мурманска вышли «Сибиряков», «Русанов», «Садко» и три бота, а мы все сидим и ждем у моря погоды.

18 февраля

Самолеты «Сталь-2» и «ПС-4» в 10 часов вылетели на Моржовец, а в 16 часов вернулись снова в Архангельск за остальным грузом и людьми. Завтра, наверное, распростимся с Архангельском.

19 февраля

Утром, основываясь на метеорологических сводках, решили стартовать, но с Моржовца передали: «Туман, видимости нет, воздержитесь от полета». Зная, как изменчива погода в этом районе, я еще раз сверился с синоптической картой и решил лететь.

Поднимаюсь на «Сталь-2». Следом летит «ПС-4». Прошли Мудьюг, Золотицу. Уходим на пятнадцать миль от берега, держим курс на Моржовец.

Лед под нами хороший, а зверя нет. Местами на льду много следов; значит, зверь здесь был, вылезал на лед, искал подходящее место, но, видимо, ему не понравился лед, и он отправился дальше. Жаль, что на юге низкая облачность – там, очевидно, большие залежки.

Прилетели на Моржовец. Туман прошел, видимость хорошая. Сейчас же приступили к подготовке самолета для утренней разведки.

20 февраля

Хорошо, что прилетели вчера: нынче сильный шторм. Самолеты занесло снегом. Снег набился в кабины и даже в моторы. Придется долго возиться с очисткой машин.

22 февраля

После двухдневной бури сегодня с утра занялись расчисткой аэродрома. Помогали нам промышленники. Власов и Козлов вылетели на разведку. Результаты неважные: на севере, в горле и в восточной части Мезенского залива, зверя нет; очевидно, он залег дальше к югу.

С судов сообщают, что видели много зверя на воде. Это, наверное, подбирается вторая залежка, так называемая «власьевская». Первая – «сретенская» – уже давно ощенилась; она ложится с 14 февраля, вторая – с 24-го, а последняя, «тихоновская», – с 27 февраля.

Сейчас к месту залежек утельги подгребает «лысун» – самец. Вот его, наверное, и видят с судов. Пока что взять зверя трудно – он еще не залег основательно. К тому же скверная погода сгоняет зверя со льда: тюлень не любит, когда идет снег или сильный ветер гонит снежную пыль; при такой погоде зверь уходит в воду.

Да, нынешний годок будет, по всей видимости, очень тяжелым для промысла! Пока что дела идут не блестяще, а время бежит.

23 февраля

Снова пурга, шторм, суда стоят и ждут. Как начальник зверобойной экспедиции я дал распоряжение кораблям продвигаться дальше на юг, где есть залежки. С «Седова» и «Сибирякова» уже сообщают, что зверь замечен.

24 февраля

С утра идет снег. Пригласил капитанов всех судов для переговоров по радиотелефону. Выяснилось, что лед очень плотный, корабли продвигаются с трудом, друг за другом.

«Ломоносова» льдом протащило мимо Сосновца, а теперь тянет вдоль Терского берега. Как бы его не выжало на кошки…

Ветер нагоняет снежные бугры и сильно портит аэродром. Вчера на взлете Матвей Ильич Козлов едва не потерпел аварию.

25 февраля

У нас на Моржовце наступило потепление: температура ноль градусов, идет мокрый снег. По сводке, в Жижгине, Зимнегорске, Инцах идет моросящий дождь.

Сегодня вскрыли ящик с лекарствами для походной аптеки – о, ужас! – ничего не разберешь. Наши снабженцы не позаботились надежно закупорить склянки, и некоторые лекарства вытекли. Иод проел пробки и тоже вытек. Теперь все залито, и этикетки невозможно прочесть. Не пойму, для чего врачи положили нам две большие бутылки иода.