Из России с любовью (СИ) - Кельн Яна - Страница 41

- Без вариантов, - близнец развел руки в сторону и пожал плечами. - Иначе он сам тебя переедет.

- Хочешь, я с ним поговорю?

Дилан хмыкнул, переводя на брата недоверчивый взгляд. Видимо, Генри так и не сделал никаких выводов из его замечания об Эване, так как горит желанием бросаться решать чужие проблемы, а не заниматься своими собственными.

- Нет, я сам справлюсь. Тебе, кажется, тоже есть чем заняться, - Дилан встал, подобрал чашку с перепачканной постели и отправился на кухню.

- Ди, Эван – это пройденный этап, - поморщился Генри.

- Не убедил.

Генри еще что-то недовольно рыкнул, но брат не слушал. Его внимание сосредоточилось на стихнувшем звуке воды в ванной. В кофеварке еще остался бодрящий напиток. Дилан быстро наполнил чашку Виктора, оставил ее на столе, а сам пошел помогать Генри собирать вещи. Завтрак, как заказывали, кофе и его отсутсвие.

Выгребая с полок шкафа качественные и безумно дорогие шмотки брата, Дилан давил в себе обиду и злость. Как подступиться к этому человеку, если он вызывает реакции, которые можно удержать с трудом? Отголоски первоначального отношения к Виктору еще остались, заставляя язычки ненависти вспыхивать время от времени, особенно тогда, когда Вик в очередной раз указывал парню на его место. Злит. Бесит. Раздражает. Манит. Притягивает. Возбуждает. Сверх меры возбуждает. В руках треснула тонкая ткань очередной итальянской рубашки.

- Расцепи зубы, он ушел, - Генри забрал из рук пострадавшую вещь и швырнул в угол комнаты.

- Сука! – прошипел Дилан.

Парень пнул стул и вылетел из комнаты. Генри не стал окликать его или идти следом. Кому-то следует остыть. Мальчик сам поменял их вещи с Виктором местами, быстро собрался и пошел в университет. Отец купил им отличную квартиру, учебное заведение оказалось в десяти минутах ходьбы от дома, где жили трое братьев.

Самый младший Харрисон выскочил во двор, напугав двух женщин с маленькими собачками на длинных поводках. Собачницы окинули его недовольным взглядом, но кивнули в знак приветствия. Генри не остался в долгу и тоже поприветствовал дам. Утро уже не было столь ранним, занятия начинались сегодня только со второй пары, поэтому большинство людей разбрелись по офисам, на улицах было пусто. Генри свернул с главной улицы и решил пройтись между домов, чтобы сократить путь. Парню уже не терпелось попасть в гудящий, словно рассерженный улей, университет. Влиться в поток, перекинуться парой, ничего не значащих слов с кем-то из новых сокурсников, сосредоточить внимание на лекции или на худой конец посидеть в столовой учебного заведения, самое шумное место, в котором гомон не исчезает даже на время пар. Все для того, чтобы не утопать в своих собственных мыслях. До сегодняшнего раннего утра, Генри не сомневался в правильности своего поступка. Он ушел от Эвана, не дав тому сказать и слова в свое оправдание. Да и может ли быть оправдание у такого поступка? Очевидно. Не может. Но слова Дилана все же всколыхнули в нем что-то, заставили задуматься, заставили захотеть выслушать парня. Но не идти же к нему теперь с вопросом «как ты мог так поступить со мной?». Глупо, пафосно, бестолково. Как он мог поступить….? Все предложения и планы мести Беаты, на которые согласился Броуди, были до…. До того, как все случилось, до того, как они решили быть вместе, до того, как Генри осознал свою слепоту.

- Эй! Харрисон! – его окликнул знакомый голос.

Генри обернулся и увидел направляющегося к нему Энди и мысленно поморщился, только этого рыжего ему не хватало для полного счастья. За приближающейся к нему фигурой стоял черный внедорожник Стондэлла, видимо, они все же живут вместе. Зависть – плохое чувство, но именно ее Генри чувствовал к Найту. Почему у него все так хорошо и радужно в то время, как у них с Диланом в отношениях полный пиздец?

Гранатовые серьги поблескивали в лучах осеннего неяркого солнца, его лучи путались в рыжих волосах и отсвечивали от белоснежной алебастровой кожи. Энди Найт был редким красавчиком, трудно с этим поспорить. Но Генри он чрезмерно раздражал. Даже совместно проведенный досуг не изменил его отношение к этому парню. Харрисону казалось, что этот мальчик не их круга, ему не место среди золотой молодежи, у него на лбу написано, как он относится ко многим их закидонам. Найт не понимает уклада и правил их жизни. Даже сейчас, когда он живет с Коуди, который очень и очень неплохо зарабатывает и имеет нехилое наследство в придачу, Энди диктует ему свои условия. Если Стондэлла это устраивает, его дело, но Генри не хотелось общаться с Энди, он считал это ниже своего царственного достоинства.

- Скажи, что ты перепутал меня с моим братом, - сквозь зубы процедил Генри, когда Найт поравнялся с ним.

- Нет, я хотел увидеть тебя, - Энди говорил тихо и растягивал слова, будто думал в этот момент совершенно о других вещах.

- Зачем?

Они шли рядом рука об руку, соприкасаясь рукавами курток. Их пара невольно притягивала взгляды проходящих мимо студентов. Слишком ярко и вызывающе они выглядели.

- Знаешь, - Энди остановился, - ты очень холодно ко мне относишься…

- Я тебя ненавижу, - прямо и открыто заявил Генри в глаза наглому выскочке.

- Ненавидишь…, - выдохнул Найт, опустив голову, но тут же поднял взгляд и пристально посмотрел в синие глаза. - Пусть так, только назови мне хоть одну причину, чем я тебе не угодил.

- Считаешь, что для того, чтобы тебе был неприятен человек, нужен повод?

- Неприятность и ненависть - слишком разные понятия…

- Слушай, оставь меня в покое, не путай, я не Дилан и не буду с тобой нянчиться, словно с младенцем. Ты никто, ничто, ты просто грязь под ногами, которая каким-то чудесным образом сложилась в причудливую фигурку и приглянулась моему брату. Но я не играю в игрушки Дилана, у меня есть свои! – под конец Генри уже сорвался на крик.

В их сторону косились обеспокоенные взгляды, а Энди стоял перед ним с открытым ртом, потому что не мог сказать ни слова, горло свело спазмом, глаза против воли наполнялись слезами, но упустить одну единственную прозрачную каплю, значит, еще больше унизиться в глазах этого избалованного ублюдка. Найт с силой толкнул Генри плечом и пошел прочь. Настроение так замечательно начавшегося дня, улетучилось, оставляя после себя горький, вязкий осадок.

Глупо было стараться поговорить с ним. Генри прав, он не Дилан и не обязан относиться к нему хорошо только из-за того, что Энди отлично ладит с братом. Мальчик зашел в здание в темноте между двойными дверьми, он все же смахнул одинокую слезинку, скользящую по фарфоровой коже. Ему никто так открыто не указывал на его место. Он уже привык к отношению Дилана и Коуди, которые воспринимали его, как равного и никак иначе. Правда оказалась слишком болезненной, а ведь Генри не сказал ничего из того, что ей не являлось.

- Привет малыш, - хрипло прошептали ему на ухо, обнимая руками за талию.

Энди повернул голову вправо и боковым зрением уловил черты лица человека, который только что ранил сердце жестокими словами, мальчик вздрогнул, но быстро сообразил, что перед ним Дилан, веселый и неунывающий, как всегда.