Дочь доктора Фу Манчи - Ромер Сакс - Страница 33

Свази-паша был обречен! Так же, как и я, единственный человек, который мог его спасти.

Петри с Веймаутом рассказали мне, что обыскали дом шейха от крыши до подвалов. Должен заметить, что один подвал вы все-таки пропустили, а именно тот, в котором заперли меня.

Я совершенно не представлял себе, сколько провалялся без сознания. Мои наручные часы разбились при падении. Об обыске, который вы проводили, я, разумеется, ничего не знал. Лишь две вещи занимали в то время мой мозг: ваша судьба, Гревилль, и судьба Свази-паши.

Я тщательно осмотрел окно. Забранное ржавой железной решеткой, оно было тем не менее не таким уж маленьким, и я без труда определил, что нахожусь в подвале и что на дворе раннее утро. Я вновь удостоверился, что мне не удастся выбраться ни через него, ни через дверь. И, поскольку до меня не доносилось ни звука, волей-неволей вынужден был смириться с перспективой самой ужасной из смертей — от голода и жажды рядом с запотевшим графином, стоящим над моей головой на подоконнике.

Судя по моему состоянию, без сознания я пробыл всего лишь несколько часов. Невольно я отметил характерный для китайцев фатализм: если бы кто-нибудь посторонний прошел мимо моего узилища, он мог бы мне помочь освободиться. Разумеется, я отдавал себе отчет, что такая возможность ничтожно мала, иначе Фа Ло Ше, с ее предусмотрительностью, вряд ли пошла бы на риск, но все же решил попытаться. Голова моя раскалывалась от боли, мучительно хотелось пить, но сил я еще не растерял и потому во всю глотку принялся взывать о помощи сначала по-английски, потом по-арабски. После каждой фразы я напряженно вслушивался. Ни звука!

Постепенно мною все больше и больше овладевало прямо-таки буддистское смирение. Тем не менее я не собирался ограничиваться лишь пассивными методами. Сесть было некуда, разве что на пол, поэтому я, почувствовав внезапно странную слабость, прислонился к двери и принялся размышлять, что делать дальше.

И как раз в этот момент послышался голос друга. Если бы не он, меня бы сегодня с вами не было. Я услышал вой собаки!

— Саид! — воскликнул Петри.

— В этот миг я почувствовал, что фортуна вновь повернулась ко мне лицом, — улыбнулся Найланд Смит. — Силы мои утроились. Подскочив к окну, я тут же завыл в ответ. Сигнал повторился. Я снова ответил. И через пару минут сверху раздался голос Саида.

Не стану останавливаться на подробностях, скажу лишь, что он сбегал к машине за веревкой, мгновенно выломал насквозь проржавевшую решетку, и через несколько минут я благополучно выбрался из темницы, оказавшись на опушке пальмовой рощицы. Не вините себя, Веймаут, что вам не удалось обнаружить эту каморку при обыске — без сомнения, она именно для того и создавалась. Я почти не сомневаюсь, что с домом ее связывал лишь отлично замаскированный подземный ход, выходящий из какого-нибудь подвала.

Мозг мой лихорадочно работал. Необходимо было воспользоваться случаем. Под монашеским одеянием на мне осталось арабское платье, и это оказалось как нельзя более кстати. Можете мне поверить, Гревилль: у меня болела о вас душа, но я ничего не мог сделать. Надо было как можно скорее добраться до Стамбула. Теперь вы понимаете, почему не обнаружили нашей машины: я воспользовался ею, чтобы достичь железной дороги. К счастью, денег у меня оказалось достаточно, и через неделю после обыска в доме шейха Исмаила я уже оказался в Константинополе. Через полицию Кемаля я первым делом ознакомился с последними сведениями из Скотланд-Ярда. Ну, а остальное вы уже знаете.

— Зато кое-чего не знаете вы, — проговорила миссис Петри, когда рассказчик замолк. — Сегодня в Лондоне я видела его! Фу Манчи сейчас в Лондоне!

Найланд Смит резко повернулся.

— В этом вопросе вы никогда не ошибаетесь, Карамани, — протянул он, серьезно глядя на нее. — В Париже Фу Манчи занимал номер по соседству со Свази-пашой.

Снизу, с Пикадилли, доносились звуки автомобильных клаксонов.

ГЛАВА X

ХОЛДСКОЕ АББАТСТВО

— Тут все выглядит таким мирным, — нервно прошептала Райма, вцепившись в мою руку, — и вместе с тем, Шан, я почему-то никогда не чувствовала себя здесь в безопасности. Я тебе еще не говорила, что вчера ночью увидела из окна привидение Холдского аббатства?

— Просто игра воображения, дорогая, — успокоил я ее. — Каждый из этих бывших монастырей считает делом чести обзавестись собственным монахом-призраком. Впрочем, даже если он в самом деле существует, наверняка при жизни был изрядным выпивохой, да и после смерти остался тем же рубахой-парнем…

В довершение ко всем нашим треволнениям, осенняя погода в Англии, как всегда, не радовала. Весь день собиралась гроза, с запада медленно надвигались черные тучи. Раскаты грома были слышны уже с утра. Наконец она разразилась двумя короткими, но очень сильными ливнями, и сейчас, хотя мрачные скопления облаков еще виднелись вдали, небо над нами было безоблачным.

Мы прогуливались по саду, наслаждаясь свежим послегрозовым воздухом. Деревья шелестели, сбрасывая с листьев последние капли, но дорожка уже высохла. Я не очень беспокоился по поводу Райминых тревог: они были естественны, учитывая испытания, через которые ей пришлось пройти недавно. Когда сэр Лайонел предложил нам покинуть Лондон и отдохнуть в его норфолкском поместье, никто не приветствовал эту идею так горячо, как я. Несмотря на отчаянные усилия инспектора Уэйла и его помощников, все следы мадам Ингомар и еще более опасного исчадия ада, ее отца, будто растворились в воздухе.

Найланд Смит был уверен, что сэр Лайонел, выполнив отведенную ему роль в планах Фа Ло Ше, может не опасаться дальнейшего внимания с ее стороны, и мы, расположившись в Холдском аббатстве, много лет назад купленном Бартоном и превращенном в поместье, беззаботно предались невинным забавам сельской жизни.

— Странная вещь, — продолжала меж тем Райма, и я внезапно насторожился, услышав в ее голосе ноты глубокой озабоченности, — с тех пор, как к нам присоединился мистер Смит, я чувствую себя не в большей, а в меньшей безопасности!

— Любопытно, — пробормотал я. — Как ни странно, у меня точно такое же ощущение.

— Я допускаю, что после последних событий слишком легко ударяюсь в панику, — призналась Райма. — Но ты обратил внимание на это семейство цыган, что расположилось чуть ниже большого поля?

— Да, дорогая. Я проходил сегодня мимо и видел подростка; он мне показался очень красивым, хотя я был довольно далеко, и какую-то ужасную старуху, похожую на ведьму. Они тебя беспокоят?

Райма нервно рассмеялась.

— Не то чтобы беспокоили… Подростка я не видела, но встретила женщину и мужчину, и, знаешь, у меня от их вида мурашки по спине поползли… — Она оборвала фразу и, прислушавшись к чему-то, испуганно прошептала: — О, Шан! Что это?

Низкий, мурлыкающий звук достиг моих ушей. Странный и продолжительный… Я застыл в недоумении, чувствуя, как пальцы Раймы все сильнее сжимают мои. Потом до меня дошло. Не разбирая дороги, я подтащил Райму к зарешеченному окну крытой галереи, соединяющей основное здание с комнатами слуг.

— Сейчас ты поймешь, дорогая, — прошептал я.

Яркий лунный свет озарял помещение; на полу, свернувшись клубком, лежало грациозное, похожее на кошку создание и, подняв маленькую усатую головку, внимательно наблюдало за нами; его золотистая, с черными пятнами шкура блестела в сумерках. То был индийский гепард сэра Лайонела, хотя и прирученный, но временами опасно раздраженный. Зоология всегда занимала прочное место в сердце моего шефа.

— О, слава Богу! — воскликнула Райма, глядя в красивые хищные глаза. — Мне бы следовало и самой догадаться! Но я никогда раньше не слышала, как он мурлычет.

— Очевидно, пребывает в хорошем настроении, — улыбнулся я.

Зверь с дружелюбным, как мне показалось, ворчанием встал, зевнул, демонстрируя ленивую кошачью грацию, снова заворчал и, будто в припадке внезапной слабости, утомленно свалился на пол. Мне это показалось неплохой пародией на пьяного забулдыгу. Позже выяснилось, что мысль моя оказалось куда более точной, нежели я мог предположить.