Полуденная буря - Русанов Владислав Адольфович - Страница 20

Хродгар вступил в поход за Ауд Мор в войске Витгольда уже полусотенником копейщиков. Как-никак двадцать четыре года без малого отдано армии. Другие за втрое меньший срок до капитанов, пятисотников, дорастали. Так то ж благородные господа – по десятку имен предков на память перечислят. А отец Хродгара начинал оруженосцем. Его молодость в самый раз пришлась на войны с Повесьем. Ох и оттаскали друг дружку тогда за вихры трегетренцы с веселинами. Веселое времечко было, но многим баронам кровушкой отхаркнулось. Непростое это дело – бородачей бить. Они сами кого хочешь поучат уму разуму.

Взять, к примеру, последнюю войну. Остроушью. Арданам дружины Эохо Бекха так наклали, что те только за Ауд Мором опомнились. И обозы побросали, и раненых оставляли нелюдям на растерзание. А спервоначала-то как резво взялись. Больше Экхардова войска никто замков сидовских не попалил. А вот веселины нет, не побежали. Вместе с недавними противниками трейгами слитно стояли на поле близ Кровавой Лощины. Хоть и диковато многим уроженцам западной части Трегетрена было видеть рядом с собой, на одной и той же стороне, мужиков с заплетенными на висках косичками, вместе строй держали. Насмерть. Потому и устояли.

Так вот. Отец Хродгара умудрился отличиться то ли в бою, то ли в мелкой стычке. Барона, коему он служил, кто-то с коня ссадил – шлемом о кочку. Благородный и впал в беспамятство. А оруженосец не удрал сломя голову, а остался над ним стоять. Свой меч сломал, принялся баронской железякой отмахиваться. Четверых веселинов положил. А что? Крепок был старик в молодости. Он и на шестом десятке оленя-трехлетка запросто на плечи кидал. Да и Хродгар в него пошел. Храбрый оруженосец получил копьем в бок, шестопером вскользь, хвала Отцу Огня Небесного, по затылку, а мелких порезов да ушибов и не считал никто, но барона отстоял. За что и шпоры рыцарские вскорости получил.

Шпоры эти дали ему возможность спокойно доживать век в том самом замке, в котором службу начинал, но уже не на подхвате – принеси, подай, почухай, – а обучая хозяйских отпрысков верховой езде и умению со всяким-разным оружием обращаться. А сыну его, когда тот родился, подрос да малость пообтерся, помогли в войско Витгольда поступить. К копейщикам. Вначале десятником. Для простолюдина это был бы предел мечтаний, но сыновья рыцарей с таких должностей только начинают. Потом полусотенником. Война с остроухими, короткая, кровавая и жестокая, сделала Хродгара сотником. Слишком много командиров погибали под метким выстрелами сидовских арбалетов; находили смерть, напоровшись на засаду мстителей наподобие отряда бешеной Мак Кехты.

Теперь его поставили во главе одного из отрядов, отправленных королем на границу с Ард’э’Клуэном. Полсотни копейщиков, полсотни лучников. Новобранцы, выученные по мишеням стрелять да соломенные чучела тыкать копьями. Но среди них чудом затесалось и десятка два ветеранов, прошедших не одну пограничную стычку и всю последнюю войну. А кто в последней войне выжил, нынче дорогого стоит. На них Хродгар рассчитывал в первую очередь, если дело дойдет до войны с северным соседом. А дойти может запросто.

Вот ведь как короли рассуждают. Витек Железный Кулак с Экхардом рассорился. С ныне покойным Экхардом, Первым. Да и с сыночком его не стал мириться. Горд Витек, ой как горд. Ни за что не простит королевской семье, что дочкой его побрезговали, пренебрегли наследницей тала Ихэрен. А тал, надо сказать, у Витека могучий. Никак не слабее Восточной марки Трегетрена. А то и посильнее. Леса, изобильные дичью, распаханные луга, дающие добрый урожай ржи и проса, богатые рудой отроги Железных гор на западе края – все это несло талу богатство и процветание, а его талуну – уверенность в завтрашнем дне. Выдав дочь хоть за вдового Экхарда, хоть за его по молодости лет еще не женатого сынка, Хардвара, ныне ставшего королем, Витек стал бы вторым человеком в Ард’э’Клуэне, а со временем и первым, может быть.

Видно, о том и Экхард подумал, коль отослал девку назад к батюшке. Добро, если девку. Впрочем, на такое оскорбление ихэренского талуна даже король не пошел бы. Наверняка пальцем не притронулся.

Так или иначе, а грызня в соседнем королевстве здорово сыграла на руку Витгольду. Трегетренский монарх живо смекнул, что к чему. Витек заявил об отсоединении тала от Ард’э’Клуэна? Замечательно! Чем слабее арданы, тем легче им навязать свое мнение, склонить к выгодному союзу, а то и продиктовать волю, если приспеет нужда. Объявил Экхард войну супротив мятежного владетеля? Просто великолепно! Как ни крути, ард’э’клуэнское войско посильнее будет, чем ихэренское. Покочевряжится Витек Железный Кулак и поползет на брюхе просить подмоги. К кому? Да к Витгольду. К кому же еще? И Трегетрен поможет. За милую душу. Но в обмен на вассальную присягу. А Ихэрен – это почти восемьдесят лиг с севера на юг и около пятидесяти с запада на восток. Рожь, просо, конопля, кожи туров, мясо, железо, медь, древесный уголь. Мастеровые, крестьяне, воины, торговцы. Не говоря уже о том, что с левого, ихэренского, берега Аен Махи видно Фан-Белл, как на ладошке.

Вот и усилил Витгольд пограничные форты. А барон Гебер пока с Витеком поговорит по душам. Он на такие дела мастак. Заладится у него с ихэренским талуном, отряды, приданные фортовым гарнизонам, пойдут на подмогу Витеку. Не заладится – оседлают все тракты, ведущие через границу. Окажется тогда Железный Кулак между молотом и наковальней, а в королевских кузнях еще и не такие кулаки плющили.

От размышлений Хродгара отвлек запыхавшийся паренек-лучник. Бегом бежал, чтоб успеть донесение командиру передать. Льняные вихры, простоватое совсем детское лицо, – в расшибалочку ему играть, а не со смертью тягаться. Сотник его вспомнил. Рябчик. Прозвище прилепил молодому воину Берк Прищуренный. Но тем не менее паренек службу знал отменно. Шутка сказать, единственный десятник в отряде Хродгара не из стариков.

За десяток шагов до командира Рябчик перешел на шаг, за три – остановился, отсалютовал.

– Дозволь доложить, господин сотник?

Щеки парня полыхали маками. Не поймешь, то ли взопрел от бега, то ли от гордости и усердия.

– Давай, – махнул рукой Хродгар. – Чего там?

– Конный отряд. Десятка четыре.

– К нам идут?

– Теперь к нам.

– Как так?

– Они вроде как мимо направлялись, а после к нам завернули.

Сотник вскочил, отряхнул штаны:

– Что за одежа?

– Не видать пока.

– Ладно. Десятники, ко мне!

Десятники собрались бегом. Хродгар и команду закончить не успел, а младшие командиры уже застыли перед с ним, вытянувшись как положено. Худощавый Дыг. Седой, словно болотный лунь, Ногар. Низенький, кривоногий Прыщ. И другие...

– Так. Копейщики, щитоносцы – первая линия. Лучники – вторая. Без команды не стрелять. Десяток Прыща подводы охраняет.

Десятники отсалютовали, развернулись выполнять. Все, кроме Рябчика.

– Господин сотник, – молодой лучник переступил с ноги на ногу, – дозвольте обратиться.

– Что там еще? – грозно встопорщил усы Хродгар.

– Мой бежит.

– Какой такой – «твой»?

– Я Ферга поставил следить за конными. Если чего – бежать докладывать.

– Это он, что ли?

– Так точно. Он. Бежит.

– Чо-то рожа сильно довольная...

Ферг, с трудом переводя дух, выпалил:

– Наши!

Опомнился, исправил оплошность:

– Виноват. Дозвольте доложить, господин сотник?

– Докладывай.

– Наши.

– Конники?

– Так точно. Конники.

– Как узнал?

– Накидки петельщиков. Со знаком Огня. И командир ихний...

– Что, лысый? – Хродгар ощутил удивительное волнение. Будто к заветной тайне прикоснулся.

– Так точно. Лысый. Здоровый...

– Валлан! – воскликнул командир, но отменять распоряжение о встрече незваных гостей не спешил.

Хитро прищурившись, он наблюдал, как копейщики составили плотный строй – первый ряд с продолговатыми прямоугольными щитами, копья выставлены на уровне живота; второй – без щитов, копья просунуты над плечами первого, против всадников. Так лесной еж, вступая в схватку с гадюкой, надвигает на лоб игольчатую челку – попробуй подступись.