Гастарбайтер - Багиров Эдуард Исмаилович - Страница 29

Заплатив Виталику шестьсот долларов за ремонт передка и тормозной системы, я понял, что моё бахвальство пополам с упорством начинает подходить к концу. А тут ещё как-то утром я собрался отвезти до метро какую-то очередную подружку, даже завёл машину без проблем, но тут вдруг отвалился рычаг коробки передач и остался у меня в кулаке.

Девушке было смешно. Но мне было уже не до смеха. Эта колымага за пару месяцев довольно нерегулярной эксплуатации встала мне в несколько тысяч долларов. А всему виной моё ослиное упорство. И я клятвенно пообещал себе, что при первом же новом геморрое уже абсолютно точно навсегда избавлюсь от шведско-русской народной сказки.

Час «икс» наступил прямо на следующий же день, в ста километрах от Москвы, у Орехово-Зуевского поста ГАИ, что на Горьковском шоссе. Скорость под сто семьдесят в час – да, когда эта сволочь ездила сама, она была вполне способна дать такой гари, что мало не покажется! Ветерок в лицо, и всё такое, я, довольный, подпеваю какому-то радио… И тут машина начала резко терять скорость, а по поникшим приборам я понял, что она просто-напросто вообще заглохла. Приехали, подумал я. Наличных денег в кармане – триста рублей, и как волочь проклятое корыто до Москвы, вообще непонятно. На шоссе пыль, жара и духота, гаишники у поста, показывая на меня пальцем, веселятся вовсю, у меня через два часа важная встреча, а машина вообще не желает заводиться. И терпение моё лопнуло окончательно. Я позвонил Виталику:

– Виталик? Короче, решай скорее, машина продаётся, прямо сегодня… Нет, прямо сейчас! Полторы тысячи, и она твоя.

– Триста долларов дам, – глумливо заржал Виталик.

– Хватит шутить, мне сейчас не до этого. В разборке на Беговой мне дадут тысячу семьсот. Тебе отдам за полторы только потому, что спешу, и плюс ты мне сейчас оплатишь прицеп до Москвы, не менее пятидесяти долларов.

– Чего-чего тебе оплатить? Слушай, может, мне самому туда приехать? Я лично впрягусь в лямку и за полтинник дотащу твою самобеглую коляску…

Я раздражённо нажал на отбой и полез в записную книжку за телефоном разборки на Беговой. Виталик, видимо, осознал, что я не шучу, поэтому его номер моментально возник у меня на определителе.

– Брат, ну ты чего! Я ж прикалываюсь. Давай, вези, я всё оплачу, бабло уже готово.

В тот вечер я впервые за несколько последних месяцев вздохнул с облегчением. И покупать машину пропало желание надолго. Настроение было преотличным, и мне захотелось отправиться в какой-нибудь бар, расслабиться. Тут очень кстати позвонил Наковальня и предложил сходить на некую корпоративную вечеринку, куда его пригласила какая-то старая знакомая, чуть ли не одноклассница. Было любопытно – на подобных мероприятиях мне бывать пока не доводилось. Естественно, я согласился.

«В тренде»

Вечеринка проходила в одном из заведений на Садовом кольце, и в зале было довольно многолюдно. Мы с Андрюхой сидели за столиком, что-то пили и с живейшим любопытством разглядывали доселе незнакомый нам мир «стабильности и определённости». Вокруг бродили менеджеры обоих полов с отсутствующими взглядами и с огромным трудом сдерживаемыми понтами. Таких нередко можно увидеть на страницах глянцевых журналов – корпоративные самураи, евроменеджеры, которые едят сельдерей и пророщенные зерна пшеницы, в выходные ездят в Подмосковье кататься на сноубордах и горных лыжах, а потом, до одури напившись морковного сока, чинно и пресно трахают в презервативах своих таких же выхолощенных, как и они сами, экологически чистых подруг. У них всё распланировано и понятно: кредит на телевизор, кредит на «Форд-фокус», кредит на поездку в Гоа, в пятницу пиво в баре с друзьями, понедельник – день тяжёлый, перебрасывание друг другу по корпоративной почте массы тупых приколов с Анекдот.Ру, обсуждение шмоток и кто где тусовался на выходных и… всё. Других тем для общения нет, но зато у вышеописанных – вариаций тьма, в зависимости от офисной иерархии и размера месячного оклада. Парочка таких вот персонажей сидела с нами за одним столом и увлечённо рассуждала на темы космического масштаба.

– Мне тут так повезло, ты не представляешь! Зашёл на днях в Le Form и купил на сэйле маечку от Симачёва. Всего семьдесят евро, ты только представь!

– Вау, круто! А мне чё-то как-то Москино больше нравится. У него дизайн прогрессивней, да и в апрельском GQ писали…

– Да ну, ты что! Москино для лохов и приезжих! В тренде надо быть, в тренде!

– Я и так в тренде. И в апрельском GQ же писали…

– Кто в тренде? Ты? Да ни в каком ты не в тренде! Был бы ты в тренде, ты про Москино бы не ляпнул! А в GQ главный редактор вообще гомосексуалист. Ему верить – себя не уважать!

Наповал сражённый столь убедительными аргументами тот, который «не в тренде», понуро повесил голову. Было очевидно, что стыдно ему стало по-настоящему. Мы с Наковальней переглянулись и громко захохотали. Парочка вздрогнула, насторожённо воззрилась на нас, снялась с мест и растворилась в толпе.

– Слышь, Жень, а что такое «в тренде»? – вопросил Наковальня, икая и утирая слёзы.

– А хрен его знает, – ответил я, разбавляя виски колой. – Из их разговора я понял только одно: мы с тобой лохи полные. Ну, или приезжие, выбирай сам, – и мы снова захохотали. Подошла пригласившая нас подружка, хрупкая светловолосая девушка в вечернем платье. Была она разрумяненная и возбуждённая – ей здесь, естественно, очень нравилось.

– Ну, как вам тут, мальчики? Не скучаете? Не правда ли, у нас очень гламурненько?

– Ну да, Анечка, – ответил Андрей, и мы снова рассмеялись. – Здесь просто преотличненько. Даже в некоторой степени духовненько.

– Ой, я рада, что вам понравилось, – затараторила девушка. – Вы не стесняйтесь, общайтесь, пейте, с девушками знакомьтесь, а то сидите тут вдвоём, как два бирюка, ну, или педика. Да ещё и одеты, как на базаре – джинсы да футболки… Ну, всё, я пойду ещё потанцую, – и исчезла.

– Ну, блин, дают, – улыбнулся я. – И чего, они всегда такие?

– Наверное, – Наковальня недоумённо пожал плечами, – несчастные люди. Мечутся всю жизнь, как белка в колесе, никакого духовного развития. Офис – дом – клуб по пятницам – офис. Ну, фитнес ещё иногда. И глянец. И кредиты, кредиты, кредиты. Пластиковые люди.

– Но девушки тут есть очень даже симпатичные, – заметил я, оглядываясь вокруг. – Вон та, к примеру, посмотри, очень ничего, ухоженная.

– Ну, сейчас все ухоженные, Жень. Солярий там и всё такое. А в голове что? Общался тут со своей любовницей на днях, с Лилькой Глушенко. Тоже из этих, корпоративных, в каком-то говенном журнальчике работает. Весь вечер рассказывала мне, как я неправильно живу. Раздолбаем называла. И Машку мою опускать пыталась, что она дома сидит и карьеры не делает. А вот у неё, говорит, всё правильно, конкретно и стабильно, и карьера на уровне. А на самом деле что? Девке под тридцатник, ни семьи, ни детей нет и в помине – всё принца искала, и в глазах безнадёга. Безнадёга дряблотелой тётки под четвёртый десяток. Но она ещё пыжится. Знаешь, как себя называет? «Баба с баблом»! О как! А какое там, на хрен, бабло? Десять последних лет жизни у неё ушло на то, чтобы выслужить кредит на занюханную однушку в сгнившем бараке, у Третьего транспортного кольца. И сидит теперь в ней, довольная по уши. А оставшиеся полжизни у неё уйдут на выплату этого самого кредита. Зомби чистой воды.

– А на фига ты с ней встречаешься? Я и трёх дней бы с такой не выдержал. Тебя не угнетает?

– Нет, дело не в этом, – Наковальня задумчиво почесал переносицу. – Я к ней какой-то академический интерес испытываю. Всё жду, когда её в дурку увезут. Вот вечерок пробуду с ней, а когда начинает ехать крыша и глаза кровью наливаются, уезжаю домой. И вот приезжаю я, а мне Машка моя дверь открывает, и глаза у неё сияют, и нежно так в висок целует… И мозг не выносит. Красота! А у этой только и разговоров, что о деньгах, шмотках и клубах. Все, которые негламурные, у неё лохи. Вот у тебя, к примеру, какие часы?