Элизабет Тейлор. Клеопатра Голливуда - Бенуа Софья - Страница 18

На прогулке с Кристофером

В конце концов Элизабет подписала новый пятилетний контракт со своей студией (с окладом в 5 тысяч долларов в неделю), Уайлдинг – трехлетний контракт также с MGM (с окладом в 4 тысячи в неделю). Лиз также взяла в кредит у студии 50 тысяч, на которые купила роскошный особняк с бассейном и идеальными газонами. В новом доме, населенном бесчисленным количеством четвероногих любимцев – собак и кошек всех мастей, актерская чета стремительно обзавелась двумя детьми. 6 января 1953 года родился первенец Элизабет и Майкла, названный в честь отца, Майкл Говард, а 27 февраля 1955 года – второй сын, Кристофер Эдвард.

До того, как Тейлор была признана серьезной драматической актрисой, ее часто снимали в музыкальных и комедийных фильмах. На фото: фрагмент из фильма «Любовь лучше, чем когда-либо», 1952 год

Все пять лет брака у руля семейной лодки стояла Лиз: ее муж был мягким, ленивым человеком, глядя на которого было странно, что он вообще чего-либо достиг в своей жизни. Уайлдинг не любил свою работу, предпочитая как можно больше времени поводить не в студии, а дома: рисуя или просто лежа в шезлонге возле бассейна. Такое расслабленное отношение к работе наряду с гигантскими расходами семьи (и Лиз и ее муж привыкли сорить деньгами) привело к тому, что долги стремительно накапливались. Китти Келли вспоминала:

«Уайлдинги купались в роскоши и вечно что-то покупали, соря деньгами направо и налево. У них вошло в привычку дарить друг другу новые машины. Элизабет объявила, что два ее самых любимых увлечения – это наряды и бриллианты. Уайлдинг стремился потрафить супруге, для чего щедро одаривал ее бриллиантовыми колье, сапфировыми браслетами и кольцами с изумрудами. Но поскольку сам ни денег не имел, то покупки оплачивала Элизабет. Вскоре она уже жаловалась Монтгомери Клифту, что когда-то мечтала о сильном, здоровом парне, которым будет заботиться о ней, покупать ей драгоценности и меха, а в результате дело кончилось тем, что теперь она сама оплачивает все счета.

…Вместе Уайлдинги зарабатывали более 350 тысяч долларов в год, но расходы едва не разорили их. Вдобавок к «слабостям» Элизабет, требовалось делать ежемесячные взносы по закладной, платить проценты по эмгеэмовскому кредиту, выплачивать жалованье личному секретарю Элизабет, Пегги Ратледж, а также садовнику, повару, горничной и няне новорожденного младенца, Кристофера.

По дому бродили четыре собаки, пять кошек и две утки. Кошки когтями в лохмотья разодрали дорогие обои, утки клевали мебель, а собаки откладывали свои ежедневные кучки прямо на толстом белом ковре в гостиной. Элизабет держала своего пуделя, Джи-Джи, и всех щенков в детской комнате вместе с младенцем, чем приводила няню в бешенство – ведь ей то и дело приходилось спотыкаться возле колыбельки о кучи затвердевшего собачьего дерьма.

Этот зверинец поверг в ужас даже Сару Тейлор, которой теперь было позволено навещать дочь раз в неделю.

«Я все-таки не удержалась и сказала: «Послушай, Элизабет, не разрешай Джи-Джи лизать младенца!» Она только уставилась на меня в изумлении: «Господи, мама, подумай, что ты говоришь! Неужели тебе не известно, что собачья слюна – самая чистая вещь в мире – она убивает микробы! Природа нарочно так придумала, чтобы позаботиться о животных и их потомстве!»

Элизабет понятия не имела, как готовить, убирать, закупать провизию, но это ее мало заботило.

«Она разбрасывает вещи по всему дому, – вспоминал Уайлдинг. – Все равно где. После нее кажется, будто по дому прошел ураган с той разницей, что ураган не перевернет все вверх дном так, как она».

Уайлдинг терпел неряшливость Элизабет, однако никак не мог привыкнуть к ее нерасторопности.

«Никак не могу взять в толк, почему у нее напрочь отсутствует чувство времени, – говорил он. – Наверно, это у нее от природы».

Вечно опаздывающая Элизабет заставляла людей ждать часами, пока сама она в это время занималась макияжем, причесывалась или красила ногти. Казалось, она всем своим видом давала понять: «Я буду делать все, что хочу и когда хочу». Она никогда не извинялась за свою вопиющую медлительность, а если ей делали замечания, то не лезла за словом в карман.

«Я бы советовал вам не перечить ей, – предупреждал Уайлдинг. – Она легко раздражается».

Уайлдинг, который избегал какой бы то ни было конфронтации, в начале их брака во всем потакал жене. Он ублажал ее как только мог – рисовал ее портреты, увешал все стены в доме ее фотографиями. На кофейном столике копились кипы журналов, с Элизабет на передней обложке. И, тем не менее, даже этих знаков внимания ей было недостаточно».

На съемках фильма «Слоновья тропа»

И вот это самое «недостаточно» постепенно накапливалось, создавая растущее напряжение между супругами. Майкл со временем стал все больше раздражать вспыльчивую Элизабет, а она своими выходками все чаще заставляла его жалеть о том, что он покинул Англию, женился и так стремительно изменил свою отлаженную, неспешную английскую жизнь. В один прекрасный день Элизабет, которая с головой погрузилась в работу и совсем перестала уделять время семье, во всеуслышанье заявила:

– Боюсь, что после пяти лет совместной жизни мы с Майклом Уайлдингом пришли к отношениям, которые больше для нас подходят – к отношениям брата и сестры.

Счастливые родители с сыновьями Кристофером и Майклом, 1956 год

Глава VI. Самолет «Счастливая Лиз»

Убедительна и прекрасна

Я знаю, что я красива, хотя ноги у меня коротковаты, стопы великоваты, а бедра широковаты. Кроме того, у меня несколько подбородков, и вообще я слишком полна. Можно быть толстой и все-таки обладать сексапилом. Все зависит от того, кем ты себя чувствуешь.

Элизабет являлась воплощением капризной звезды. Буквально во всем – в манере одеваться, вести себя, во всех своих замашках и ужимках – это была стопроцентная кинозвезда.

Семейная лодка Лиз медленно и верно погружалась в пучину, из которой нет возврата.

Тейлор вспоминала:

– Я была мертва, в двадцать четыре года уже была старухой. В моей жизни не было не единого просвета. Мы по утрам просыпались без всякой надежды на будущее. Нам было нечего делать и не о чем говорить друг с другом. Все наше существование было лишено какого-либо смысла.

«Элизабет являлась воплощением капризной звезды. Буквально во всем – в манере одеваться, вести себя, во всех своих замашках и ужимках – это была стопроцентная кинозвезда…», – Эвелин Кейс

Спасением от тоски для Элизабет стала работа: на съемочной площадке она выкладывалась и уставала так, что было совершенно некогда анализировать происходящее с ее браком и пытаться что-либо наладить.

Возраст, опыт и любовь к своему ремеслу (в отличие от Майкла Лиз появлялась на съемочной площадке не только ради денег, но и ради удовольствия, которое приносила ей работа) сделали свое дело: Элизабет Тейлор начала удивлять критиков. Многие из экспертов не ожидали от нее ничего существенного, считая главным и единственным козырем Лиз сексапильную, яркую внешность. Однако очередные фильмы с участием Тейлор выходили в прокат и становилось очевидным, что когда-то посредственная актриса превратилась в настоящую профи.