Уйти, не оставив следов - Серова Марина Сергеевна - Страница 39

Генри кивнул.

– Приступайте. – И замолчал, предоставляя мне возможность заняться тестом.

Разработка действительно была новой, но вопросы не порадовали оригинальностью. Отвечала я быстро, заранее просчитывая подтекст, задуманный составителями теста. В Ворошиловке нам в самом деле часто приходилось решать подобные задачи. Инструктора уверяли, что подобные проверки помогают развить в курсантах изворотливость ума.

Я закончила и протянула листки Генри.

Он занялся подсчетом баллов, потом вслух зачитал результат, что выдал тест.

– Высокий уровень креативности. Иногда слишком высокий уровень креативности, что может вредить совместной деятельности. Поэтому в некоторых случаях ее нужно держать в узде. Если же вы работаете один или являетесь начальником, то у вас большие перспективы. Ну-ка, посмотрим. – Генри развернул листок, на котором я предсказывала результаты тестирования. Прочел. Помолчал немного. – Поразительно! Практически все совпало!

– Желаете, попробуем еще раз? Я выберу другие ответы, с тем чтобы уровень креативности был средним или, скажем, низким?

– Не стоит, Эжени, вы меня убедили. – Доктор призадумался. – Занятно вас тренировали. Скажите, а миссис Ландри умеет вносить погрешности в результаты тестирования или корректировать их в свою пользу?

– Нас обучали за небольшим исключением по единой программе. Но Ольга не делала особых успехов, патологическая честность и мягкость мешали. – Я усмехнулась. – Не переживайте, Генри. Вы можете полностью доверять тесту Аммона. Уверена, что подруга о нем раньше не слышала и сейчас отвечает честно и совершенно искренне, как вы и просили.

Через несколько минут Оля закончила с ответами на вопросы. Мистер Смит галантно поблагодарил нас за сотрудничество и попрощался до завтра. Ему было необходимо обработать результаты и, основываясь на них, приготовить тесты на следующий сеанс, который был назначен на завтрашний день.

Выйдя из офиса, мы решили немного пройтись шумными улицами лондонского центра. Оля жаловалась на усталость, напряженность в глазах. Сетовала на мой запрет созваниваться с мужем и детьми. Я ее утешала и просила потерпеть немного.

Во время прогулки я не забывала аккуратно осматриваться, проверяя, нет ли в толпе непрерывно снующих людей, на стоянке такси, автобусных остановках, лиц, интересующихся нашими особами. Соглядатаев по-прежнему не наблюдалось, что косвенно подтверждало мою теорию. Конечно, очень хочется просчитать того товарища, что все это время сливал информацию врагам. Вдруг повезет и получится узнать хоть что-то о противнике. Но как разработать схему, если я даже не предполагаю, кто это может быть?

Мы зашли перекусить в традиционный лондонский паб. Есть не хотелось, поэтому заказали чай с молоком и пирожные.

– Жень, а о чем вы там с мистером Смитом болтали, пока я на вопросы отвечала?

– Да так, – дернула я плечом, – кажется, меня слегка занесло. Рассказала о Ворошиловке и немного напугала нашего доктора.

– Тетя Мила расстроится, – хихикнула подружка, – такого жениха упустили.

– Это уж точно, – усмехнулась я в ответ, – но ты можешь ей и не рассказывать ничего.

– Главное, чтобы Генри с перепугу ничего жуткого про меня не сочинил. Слушай, Женя, может, мы зря к нему обратились?

– Опять ты об этом! Надо узнать, что с тобой происходит! Так нельзя, Оля. И потом, чего такого страшного он может обнаружить? Ты же должна понимать, что все это тестирование, подсчеты баллов – вещь относительная. Результаты могут колебаться как в ту, так и в другую сторону. Допустимые погрешности огромны.

– Хочешь сказать, что не веришь в подобное обследование?

– Ну, так это почти то же самое, что гадать на кофейной гуще или верить гороскопам. Я их никогда не читаю.

– А я всегда, – смутилась подружка.

– Тогда скажи, если прочтешь нечто типа: «На этой неделе звезды сулят вам новое знакомство и неземную страсть». А ты тем временем давно живешь в счастливом браке. Что делать будешь?

– Не знаю, – смущенно опустила глаза подружка, – наверное, постараюсь не выходить из дома.

– Прекрасно, – рассмеялась я. – Чтобы случайно не завести неожиданных знакомств?

– Да ну тебя! Все равно астрологические прогнозы иногда сбываются.

– Чушь это, совпадение. При составлении гороскопов специально используются общие формулировки, которые подойдут примерно семидесяти процентам читателей. А дальше просто: подсознательно ты запоминаешь предсказание, которое сбылось, и забываешь то, что не оправдало ожиданий…

Внезапно я прервала свою болтовню, обратив внимание на состояние подруги. Оля замерла в кресле с неестественно выпрямленной спиной, ее руки были опущены на колени. Лицо застыло, как восковая маска, невидящие глаза, как стеклянные, смотрели в пустоту.

– Оля! – позвала я. – Оля, отзовись! Да что с тобой?! – стала я тормошить подругу. Но она не отвечала и, казалось, впала в какой-то непонятный транс.

На несколько мгновений я растерялась. Что делать? Можно, конечно, подождать, проследить, что будет дальше. Но мы находимся в общественном месте, за столиком в многолюдном кафе. Вдруг в подобном состоянии Оля способна навредить окружающим или себе? Поэтому я, мысленно прося прощения, нырнула под стол и сильно сжала кисть подруги болевым приемом, который обычно применяется для захвата.

– Больно, пусти! Женя, что ты делаешь?!

– А ты?! – Я вылезла из-под стола, отпуская Олину руку. – Пришла в себя?

– Я что, отключилась? Надолго?

– Насколько могу судить, всего минут на десять, – дернула я бровью. – Что последнее помнишь?

– Мы разговаривали. Ты шутила про гороскопы. Больше ничего. Потом провал! Господи, Женька, это опять случилось!

– А ты еще обследоваться не хотела! – резонно заметила я.

Пока Оля несколько минут молча занималась самобичеванием, я призадумалась.

– Похоже, логическая система мистера Смита не работает: ты не боялась, не злилась, ведь так? Ни с кем не ссорилась, значит, выброс адреналина не может провоцировать приступ.

– Что же тогда? – всхлипнула подруга.

– Шут его знает. Но мы обязательно во всем разберемся.

– Женя, мне расхотелось сидеть в кафе. Поехали домой.

– Есть другое предложение. Давай сегодня останемся в Лондоне.

– Ладно, если честно, я очень устала и хочу лечь в постель поскорее. Пойдем в гостиницу?

– Помнится, у Мари была квартира в городе. Если для тебя это не будет слишком тяжело, давай остановимся на ночь там. Ты отдохнешь, а я тем временем осмотрюсь немного.

– Свекровь не владела недвижимостью, просто арендовала небольшую квартирку на Кенсингтон Хай-стрит. Это тихий безопасный район, рядом парк. Майк постоянно шутил, что в ее возрасте несолидно снимать жилье. А Мари ворчала в ответ, что любимый район заполонили иностранцы. Шагу нельзя ступить, чтобы не наткнуться на богатого араба, россиянина или поляка. И как только ей станет невмоготу, придется искать другую квартиру, вот тогда можно будет приобрести жилье, – грустно усмехнулась Оля. – У меня есть ключи. Если желаешь, можем поехать. Правда, я не совсем понимаю, что ты хочешь там найти.

– Пока не знаю, – пожала я плечами в ответ.

Если честно, я сама до конца не осознавала, что именно собираюсь искать в квартире Мари. Но понимала – в свой предыдущий приезд, обеспокоенная судьбой подруги, я все силы бросила на то, чтобы вытащить ее из тюрьмы. По сути, у полицейских не было веских доказательств Олиной вины. Поэтому мне удалось довольно быстро добиться ее освобождения. И я, удовлетворенная результатом, успокоилась и оставила личность Мари без внимания. Потом, после неожиданных откровений подруги о давней семейной тайне, совсем забыла о матери Майка.

А ведь это в корне неверно. При расследовании скоропостижной смерти, будь то убийство или несчастный случай, нужно постараться узнать как можно больше о пострадавшем. С кем человек дружил, имелись ли враги или просто недоброжелатели? Что же я смогла узнать о Мари? Женщина любила модные журналы, курила тонкие сигары и нервничала перед смертью. А еще кто-то тщательно убрался в ее комнате. И это было не просто наведение порядка с целью соблюдения правил гигиены, когда смахивают пыль и протирают пол. Отсутствовал сотовый телефон Мари, блокнот или ежедневник. В комнате не было ни единого клочка бумаги: ни чеков, ни счетов, ни записок. На похоронах и поминках присутствовали только члены семьи Ландри и прислуга. Но ведь так не бывает, чтоб у женщины совершенно не водилось приятелей, подруг, просто хороших знакомых.