Ничто не случайно - Бах Ричард Дэвис - Страница 36

Мы съели свои неповторимые оладьи с вишнями и еще раз посмотрели на полученную линию. Вплоть до складки план муравья был довольно-таки хорошим. Летим на восток и на юг, описывая полукруг, который заканчивается возле Ганнибала, штат Миссури. Потом мы отведаем на вкус настоящего лета на юге штата Иллинойс, попадая как раз в сезон летних ярмарок. На этих ярмарках могут быть неплохие заработки.

Итак, решение принято, сосуд для воды наполнен, мы говорим «до свидания!» нашей официантке, даем ей на чай за ее красоту и отправляемся к аэроплану.

Через полчаса мы снова в воздухе, пробивая себе путь против ветра. Муравей, правда, ничего не сказал нам о том, что ветер будет дуть нам навстречу. И чем дальше мы летим, тем больше меня возмущает поведение этого глупого муравья. Мы летели над несколькими городами, где не было места для посадки, над одинокой военной частью и дальше, над миллионами акров фермерских полей. Было очевидно, что если на востоке и есть где-то сахар, то нам его не найти.

Возле Григвилла, штат Иллинойс, была неплохая ярмарка, но нигде поблизости не было места для посадки, кроме соседнего поля с пшеницей. Ее золотистый цвет не был иллюзией. Если принять во внимание цены на пшеницу на рынке, одна посадка на такое колосистое поле обошлась бы нам никак не меньше, чем в 75 долларов.

Мы летели дальше, дни шли, и наше богатство начало потихоньку подтаивать.

Возле Рашвилла тоже была ярмарка с толпами потенциальных пассажиров, а также лошадьми и тележками, расположенными вокруг в радиусе четверти мили. Но опять не было места для посадки. Мы угрюмо покружили над ней и направились дальше, проклиная муравья.

В конце концов мы вернулись в Ганнибал и побеседовали с Виком Кирби, старым летчиком, который заведовал здесь аэропортом. Мы пробыли у него некоторое время, заправились здесь бензином со скидкой, потому что на все старые аэропланы на бензозаправке Ганнибала распространяется скидка, и, следуя совету Вика, полетели на север, в Пальмиру, штат Миссури.

Эта Пальмира не имела ничего общего с Пальмирой штата Висконсин, которая, оставшись в нашем далеком прошлом, реяла у нас в памяти сквозь столетия. Взлетно-посадочная полоса была здесь короткой и узкой, ограниченной с одной стороны хозяйственными постройками, а с другой – высокой кукурузой. Мы остановились, но прокатив всего лишь одного пассажира, вновь поднялись в воздух и устремились на юг без всякой цели, петляя туда-сюда по штату Миссури и снова скатываясь на восток, в Иллинойс.

Приземлившись однажды на травяном поле вблизи Халла, я понял, что мы установили рекорд по количеству перелетов через штат Миссури за один день.

В этом городке с населением в пятьсот человек мы продали всего лишь пять прогулок в небо и обнаружили, что сенокос, на котором мы остановились, был только день назад выделен властями штата Иллинойс под место для посадки самолетов. В этом городке был сильный авиаклуб, который на добровольные пожертвования смог даже построить себе блочное здание под контору.

– Вы – первые пилоты, которые приземлились на этом поле с тех пор, как оно официально стало аэропортом! – слышали мы снова и снова. Нам также повсеместно повторяли, что это для нас очень большая честь. Хотя, если задуматься, это смешно. Нам не было никакого дела до аэропортов. Мы каждый раз просто искали небольшую полоску травы, чтобы приземлиться, и вот случилось так, что очередной сенокос был объявлен аэропортом прямо перед тем, как наши колеса прокатились по нему.

Пролетав весь этот день и израсходовав два полных бака горючего, мы заработали двенадцать долларов наличными.

– Знаешь, Стью, мне кажется, что в Иллинойсе только Пекатоника – это место для нас, не так ли? А здесь, если мы задержимся еще хотя бы на один день, с нас потребуют специальное разрешение от властей на пользование государственным аэропортом.

Стью что-то промурлыкал в ответ, напялил на себя никому не нужную сетку для защиты от комаров и повалился на свой спальный мешок.

– Ты родился здесь, правда? – спросил он и сразу же уснул.

Я никогда так и не понял, что должно было значить его последнее замечание.

Глава 15

Я ПРОСНУЛСЯ В ШЕСТЬ тридцать под щелчок затвора фотоаппарата «Polaroid». Мужчина снимал, как мы спали под крылом.

– С добрым утром, – сказал я. – Не желаете ли прокатиться с утра пораньше?

С моей стороны это был скорее рефлекс, чем стремление заработать три доллара.

– Быть может, попозже. Сейчас я снимаю. Вы не возражаете, я надеюсь?

– Нет, – ответил я и снова уронил голову на свою походную подушку, погружаясь в сон.

В следующий раз мы проснулись вместе в девять часов и заметили толпу людей, которая стояла на некотором расстоянии и оттуда рассматривала аэроплан.

Один парень с интересом посмотрел на меня и снова принялся изучать имя, написанное на ободке кабины биплана.

– Скажи, – отозвался он наконец, – ты – это тот Дик Бах, который пишет иногда рассказы для журнала о самолетах, правда же?

Я вздохнул. Прощай, Халл, штат Иллинойс.

– Да. Это я. Пописываю иногда.

– У меня есть предложение. Давай ты станешь здесь, возле кабины, и я сниму тебя.

Я встал, радуясь тому, что ему нравятся мои рассказы, но лишаясь статуса анонимного пилота.

– Стью, собирай вещи.

Иллинойс в середине лета больше всего напоминает живописную зеленовато-дымчатую печку, и мы носились по его душному небу, как растревоженная пчела. Долгие дни мы летали вдоль реки Иллинойс, но так и не нашли для себя выгодной работы. Затем однажды во второй половине дня на горизонте появился город. Это был Монмаут, штат Иллинойс. Население 10 000 человек. Аэропорт к северу от города.

Когда мы кружили над городом, Стью вопросительно взглянул на меня, и я в ответ пожал плечами. Здесь по крайней мере было земляное поле, что уже немало. Теперь все дело было в том, заинтересуются ли жители такого большого города возможностью прокатиться на биплане странствующих пилотов.

Сейчас выясним, подумал я. Мы будем все делать так, будто это маленький городок. Приземлившись, мы подрулили к бензозаправке и заглушили мотор.

Поблизости в одном ряду стояли девять аэропланов. С другой стороны находился кирпичный ангар, в котором размещался старинный локомотив.

Человек, который приехал, чтобы открыть заправочную станцию, проработал в аэропорту Монмаута тридцать лет и не раз летал на биплане.

– Я летал, когда здесь только появились первые шесть инструкторов, а затем восемь, – сказал он. – Здесь тогда училось летать тридцать человек, и было великое множество аэропланов. Была и другая взлетная полоса, вон там, где сейчас кукурузное поле. Это самый старый постоянно действующий аэропорт в Иллинойсе, вот что я вам скажу. Он работает с 1921 года.

К тому времени, когда мы вылезли из его машины возле ресторана, находящегося в полумиле от аэропорта, мы узнали кое-что о том, как в Монмауте обстоят дела с авиацией. Ее слава ушла в прошлое. Когда-то это был город, в который заезжали самые известные пилоты, а теперь здесь летают по выходным лишь несколько любителей.

Наше знакомство с жителями города началось в прохладном зале ресторана с официантки по имени Бет. Она интересовалась аэропланами, но обнадежила нас только гамбургерами.

– Лето – не самое подходящее время для вас. Все ученики колледжей разъехались по домам.

Затем последовала продолжительная тишина, и Бет оставила нас одних, подарив на прощание грустную улыбку.

– Да-а, – устало сказал Стью. – Не очень весело. Куда мы полетим дальше?

Я перечислил несколько мест, но все они были не более перспективными, чем Монмаут.

– …в крайнем случае мы можем попытать счастья в Маскатине.

– Название как-то слишком напоминает о москитах, – отозвался Стью о городе, на который я возлагал надежды.

– Ладно, теперь за работу. Давай попробуем сделать здесь все как обычно, и посмотрим, что из этого выйдет. Попытка – не пытка, ты ведь знаешь. Может быть, стоит прыгнуть разок с парашютом, чтобы хоть как-то расшевелить людей.