Мореплаватели XVIII века - Верн Жюль Габриэль - Страница 85

Одну из шлюпок выбросило волнами на берег, и вместе с ней погибли ружья, сабли, патроны, канаты и множество других вещей.

«Но самым печальным в этой катастрофе, – говорится в отчете,- была потеря лучшего матроса «Натуралиста», уроженца Дьеппа, по фамилии Васс. Его три раза отбрасывало волнами, когда он пытался взобраться на корабль, и он исчез в пучине; товарищи не смогли оказать ему никакой помощи и даже убедиться в его смерти, так сильно разбушевалось тогда море, такая глубокая царила кругом тьма».

На улучшение погоды не приходилось рассчитывать; дул порывистый ветер, все время шел мелкий дождь; в густом тумане «Географ» вскоре потерял из виду «Натуралиста» и встретился с ним лишь на Тиморе.

Как только Боден закончил исследование острова Ротнест, где на случай разъединения была назначена встреча капитану «Натуралиста», он, ко всеобщему удивлению, отдал приказ направиться на север в залив Шарк к земле Эндрахт.

Вся эта часть австралийского побережья представляет собой низменность, почти лишенную каких бы то ни было неровностей, с песчаной, бесплодной почвой красноватого или сероватого цвета; прибрежная полоса тут и там прорезана неглубокими оврагами, в большинстве случаев с отвесными склонами, и во многих местах доступ к ней преграждают неприступные рифы, вполне оправдывающие название «железный берег», данное ей гидрографом Буланже.

Миновав остров Дёрк-Хартог, откуда начинается земля Эндрахт, Боден исследовал один за другим острова Дорр, Бернье, где видали полосатого кенгуру, затем залив Дампир и достиг, наконец, залива Шарк, который подробно заснял.

Вслед за землей Эндрахт, отличающейся совершенно бесплодными берегами, была пройдена земля Уитт, которая простирается от Северо-Западного мыса до полуострова Арнхемленд, тянущегося примерно на десять градусов в широтном направлении и пятнадцать градусов в меридиональном и изученного французскими мореплавателями во всех подробностях. Подвергаясь тем же случайностям и тем же опасностям, мореплаватели исследовали и назвали острова Лермит, мели Географ, которые с трудом удалось обойти, острова Беда, Ласепед, мысы Борда и Молльен, острова Шампаньи, Д'Арколь, Фрейсине, Люка и т. д.

«Во время плавания среди этих многочисленных островов,- говорится в отчете, – ничто не радует взора; земля голая, знойное небо всегда чисто и безоблачно; море совершенно спокойное, и только ночные бури вздымают волны. Казалось, человек избегает здешних неприветливых мест; во всяком случае, мы нигде не видели ни человеческих следов, ни поселений.

Мореплаватель, напуганный пустынным ландшафтом, подвергающийся бесконечным опасностям, приходит в изумление и отводит усталый взгляд от зловещих берегов; а вспомнив о том, что эти негостеприимные острова расположены поблизости от огромных азиатских архипелагов, щедро наделенных природой, он почти отказывается понять, как может существовать такое полное бесплодие рядом с таким изобилием».

Исследование северного берега Австралии закончилось открытием архипелага Бонапарта, расположенного на 13°15? южной широты и 123°30' долготы к востоку от Парижского меридиана.

«Отвратительная пища, которую мы получали со времени отплытия от острова Маврикий, подорвала здоровье самых

крепких людей; цинга уже начала свирепствовать, и многие матросы сильно от нее страдали. Запас воды приближался к концу, и мы убедились в невозможности пополнить его на этих унылых берегах. Приближалось время смены муссона, и нельзя было допустить, чтобы обычные для этого периода ураганы застали нас в здешних водах. Наконец, следовало раздобыть шлюпку и соединиться с «Натуралистом».

Все эти соображения заставили командира направиться к острову Тимор, и 22 августа он бросил якорь на рейде Купанга».

Мы не будем входить в подробности приема, оказанного мореплавателям. Конечно, сердце всегда радуется ласке; но если воспоминания о ней драгоценны для того, на чью долю она выпала, то для читателя рассказ об этом не представляет такого же очарования. Необходимо лишь упомянуть, что команда очень нуждалась в отдыхе и что десять человек, болевших тяжелой формой цинги, были высажены на берег. А сколько оставалось других, чьи распухшие, кровоточащие десны говорили о плачевном состоянии!

Цинга быстро поддалась лечению обычно употребляемыми в подобных случаях средствами, но, к несчастью, ее сменила дизентерия, за несколько дней уложившая на койки восемнадцать человек.

21 сентября показался, наконец, «Натуралист». Его командир терпеливо ждал «Географа» в заливе Шарк, куда Воден не явился, хотя и назначил его местом встречи. Офицеры «Натуралиста», воспользовавшись длительной стоянкой, составили самый подробный план побережья и островов Ротнест, а также реки Эйвон.

На острове Дёрк-Хартог капитан Гамелен обнаружил две оловянные тарелки с выгравированными надписями на голландском языке. Одна надпись сообщала о посещении 25 октября 1616 года судна «Эндрахт» из Амстердама, вторая – о пребывании в этих местах в 1697 году корабля «Гелвинк» под командованием капитана Фламинга.

В результате исследований, проведенных «Натуралистом», было установлено, «что так называемый залив Шарк представляет собой большую выемку берега глубиной примерно в пятьдесят лье, если считать от мыса Кювье на севере до конца бухты Анри-Фрейсине, что весь восточный берег образован исключительно материком, а западный – островком Кокс, островами Бернье, Дорр, Дёрк-Хартог и отчасти материком. Посредине этого обширного залива выдается полуостров Перон, к востоку и к западу от которого находятся бухты Гамелен и Анри-Фрейсине».

Болезни, свирепствовавшие среди несчастных мореплавателей, привели к тому, что между командиром Боденом и его ближайшими помощниками на время воцарился мир. Его самого мучила злокачественная перемежающая лихорадка. Болезнь протекала в такой тяжелой форме, что в течение нескольких часов его считали мертвым. Это не помешало ему через неделю после выздоровления посадить под арест мичмана Пике, которому высшие офицеры обоих кораблей продолжали выказывать самое искреннее уважение и дружбу. По возвращении во Францию Пике был произведен в лейтенанты, что уже само по себе говорит о том, что никакой вины за ним не имелось.

Капитан Боден нарушил порядок исследований, предложенный Академией наук. Теперь ему следовало направиться к Тасмании. Покинув Тимор 13 ноября 1801 года, французские моряки ровно через два месяца увидели южный берег этого острова. Болезнь продолжала свирепствовать с той же силой, и число ее жертв стало довольно значительным.

Оба корабля вошли в пролив Д'Антркасто, не замеченный ни Тасманом, ни Куком, ни его спутником Фюрно, ни Марионом; открытие этого пролива явилось результатом заблуждения, которое могло привести к очень опасным последствиям.

Стоянка там имела целью пополнение запаса воды. Поэтому несколько шлюпок немедленно были посланы на ее поиски.

«В девять часов тридцать минут, – рассказывает Перон,- мы находились у входа в бухту Суон. Это место показалось мне самым живописным и приятным из всех, виденных мной во время нашего длительного плавания. В глубине бухты открывается панорама семи цепей гор, постепенно повышающихся по мере отдаления от берега. Справа и слева, со всех сторон бухта окружена высокими холмами, образовавшими под действием стихии множество маленьких округлых мысов и романтических бухточек. Повсюду буйно развивается растительность; берега поросли могучими деревьями, стоящими такой сплошной стеной, что проникнуть в такую лесную чащу почти невозможно. Бесчисленные попугаи различных видов в самом ярком оперении порхали среди вершин, а в тени ветвей резвились прилетевшие из-за моря очаровательные синицы с кольцом из синих перьев вокруг Шеи. Море в бухте было исключительно спокойным, и лишь мелкая рябь появлялась на его поверхности, когда проплывали огромные стаи черных лебедей».