Жемчужина Лабуана - Сальгари Эмилио - Страница 45

– Новые корабли не появлялись? – спросил он.

– Нет, – отвечал Янес. – Но канонерка не собирается покидать наши воды, а это плохой знак.

– Нужно укрыть в надежном месте все наше золото и драгоценности и на всякий случай приготовиться к отступлению.

– Ты боишься, что мы не выдержим осады?

– У меня тяжелые предчувствия, Янес: мне кажется, мы скоро потеряем этот остров.

– Сегодня или через месяц – не все ли равно, раз уж ты решил покинуть его. А наши пираты знают об этом?

– Нет, но сегодня вечером ты приведешь их ко мне, и я объявлю им о своем решении.

– Это будет тяжелый удар для них, брат.

– Знаю, но, если они захотят продолжать без меня, я не буду мешать им.

– Не думай об этом, Сандокан. Никто не покинет Тигра Малайзии, и все последуют за ним, куда он захочет.

– Я знаю, они очень любят меня, эти храбрецы. Будем работать, Янес, сделаем наш остров по возможности неприступным.

Они пошли к своим людям, которые работали с ожесточением, спешно возводя новые валы, устраивая на берегу батареи, подвозя к ним порох и снаряды, готовясь к длительной обороне.

Уже к вечеру эти укрепления имели очень внушительный вид, а со стороны бухты почти что неприступный.

Когда спустилась ночь, Сандокан велел погрузить все самое ценное на одно из больших судов и отправил его вместе с двумя другими на западный берег острова, чтобы вырваться, если поражение станет неизбежным.

В полночь Янес вместе с начальниками отрядов и всеми пиратами, свободными от вахты, поднялся наверх в дом, где Сандокан уже ждал их.

Зал, в котором он их принимал, был обставлен с исключительной роскошью. Огромные золоченые лампы изливали потоки света с потолка, заставляя сверкать золото и серебро гобеленов, переливаться всеми красками узоры старинных ковров, мерцать и светиться перламутр, который украшал богатую мебель.

Сандокан был одет в парадный костюм из шелка и бархата и зеленый тюрбан, усыпанный бриллиантами. За поясом у него был крисс, а на поясе сабля старинной работы в драгоценных ножнах и с золотой рукояткой, изображающей тигра с оскаленной пастью.

Марианна была одета в черное бархатное платье, расшитое жемчугом и серебром, оставлявшее открытыми ее прекрасные руки и плечи, на которые золотым дождем падали изумительные светлые волосы. Бриллиантовая диадема неописуемой ценности сверкала на ее голове.

– Друзья, мои верные тигрята, – сказал Сандокан, собрав вокруг себя свою неустрашимую банду, – я позвал вас сюда, чтобы решить судьбу моего Момпрачема. Вы видели, что я много лет без устали сражался против захватчиков, которые пришли на нашу землю, чтобы уничтожить нас, которые хозяйничают в наших морях, вытесняют нас с наших островов. Я не щадил ни себя, ни вас в этой борьбе. Но я чувствую, что отныне моя миссия закончена, я чувствую, что не смогу больше биться, как в былые времена. Я дам последнее сражение врагу, который, быть может, завтра придет осадить нас, но после этого скажу «прощай» Момпрачему и уеду далеко с этой женщиной, которую я люблю и которая станет моей женой. Хотите продолжать дело Тигра? Я оставляю вам мои суда, мои пушки. Если нет, если вы готовы последовать за мной, на мою новую родину, то я буду считать вас своими сыновьями.

Пираты, потрясенные его словами, молчали, но их лица, прокопченные пороховым дымом и обветренные морским ветром, выражали отчаяние. У многих на глазах показались слезы.

– Вы плачете! – воскликнул Сандокан с лицом, искаженным мукой. – Я понимаю вас, мои храбрецы. Не думайте, что я не страдаю при мысли, что больше никогда не увижу мой остров, мое море, потеряю мои корабли, уйду в неизвестность. Но этого хочет судьба, и я склоняю перед ней голову. Я не принадлежу больше никому, кроме Жемчужины Лабуана.

– Капитан, мой капитан! – вскричал Джиро-Батол, по щекам которого текли слезы. – Останьтесь с нами, не покидайте наш остров! Мы отстоим его против всех, мы поднимем сотни людей. Мы уничтожим Лабуан, Варауни и Саравак, если надо, чтобы никто больше не мог помешать счастью твоему и Жемчужины Лабуана!

– Миледи! – воскликнул Джуйоко. – Останьтесь и вы, мы защитим вас от всех, мы грудью встанем против всех ваших врагов, мы сделаем вас королевой.

– Останьтесь, миледи! Останьтесь на Момпрачеме! – кричали все, обступив девушку.

Неожиданно она вышла вперед, сделав знак пиратам умолкнуть.

– Сандокан, – сказала она решительным голосом. – Если бы я попросила тебя отказаться от твоей мести, перестать быть пиратом, а сама порвала бы навсегда ту слабую нить, которая связывает меня с моими соотечественниками и предпочла бы родине этот остров, ты бы согласился?

– Ты, Марианна, остаешься на моем острове?

– Ты хочешь этого?

– Да, и клянусь тебе, что не возьму в руки оружие, кроме как для защиты моей земли.

– Момпрачем теперь моя родина, и я остаюсь здесь!

Сто сабель поднялось и скрестилось перед грудью девушки, сверкнув, как сто молний.

– Да здравствует королева Момпрачема! – закричали пираты в один голос. – Горе тому, кто тронет ее!..

Глава 27

БОМБАРДИРОВКА МОМПРАЧЕМА

На следующий день точно удесятерились силы пиратов Момпрачема. Это были не люди, а титаны, которые работали с нечеловеческой энергией, укрепляя свой остров, готовя его к обороне. Никто не собирался уже его покидать, поскольку Жемчужина Лабуана поклялась остаться здесь, с ними.

Они трудились на батареях, рыли новые рвы и траншеи, били сваи, чтобы усилить редуты, защищали орудия мешками с песком, рубили деревья для заграждений, строили новые бастионы, на которых устанавливали орудия, снятые с праос, готовили гранаты и мины, отливали пули, точили кинжалы и сабли.

Королева Момпрачема, прекрасная, юная, во всем блеске своей сверкающей красоты, была там, среди них, и вдохновляла их своим голосом и улыбками.

Сандокан ни на минуту не уходил с позиций и работал энергично, с лихорадочной страстью, которая временами напоминала безумие. Он то и дело бежал туда, где было нужно его вмешательство, хватался за канат, помогая своим людям перетаскивать орудия, руководил саперными работами и успевал везде благодаря самоотверженной помощи Янеса, который, казалось, забыв свое обычное спокойствие, тоже развил кипучую деятельность.

Канонерка, которая крейсировала вдали, наблюдая за ходом работ, своим присутствием только подбадривала и воодушевляла пиратов, которые видели, что усилия их необходимы, ибо с часу на час нужно ждать мощной эскадры, которая придет вслед за ней.

К полудню в поселок прибыли несколько пиратов, которые выходили в море на разведку на быстроходной шхуне, и известия, которые они принесли, были хорошие. Канонерка, по виду испанская, показалась утром в восточном направлении, но на западном побережье никто не появлялся.

– Я жду серьезной атаки, – сказал Сандокан Янесу. – Англичане не явятся к нам одни, вот увидишь.

– Неужели они свяжутся с испанцами и голландцами?

– Да, Янес, что-то подсказывает мне это.

– Они увидят, что наш остров им не по зубам. Момпрачем становится неприступным.

– Так и есть. Не будем отчаиваться. А в случае поражения ваш праос стоит наготове.

Они снова взялись за работу, в то время как несколько их посланцев отправились на соседние острова вербовать среди туземцев самых храбрых людей.

К вечеру поселок был готов выдержать осаду и представлял собой пояс укреплений весьма внушительный.

Три линии бастионов, один мощней другого, полностью прикрывали его, представляя собой полукруг.

Заграждения и широкие рвы делали атаку на эти форты почти безнадежной.

Сорок шесть пушек разного калибра разместились на центральном редуте, полдюжины мортир и шестьдесят спингард защищали площадь, держа под обстрелом всю бухту, готовые бить снарядами, гранатами и картечью по вражеским судам.

В течение ночи Сандокан приказал снять мачты и пушки со всех своих праос и затопить их в бухте, чтобы враг не смог ни завладеть ими, ни свободно маневрировать там. Утром он послал несколько шлюпок и пирог в открытое море следить за подходом врага.