Моя бабушка курит трубку (сборник) - Сукачёв Гарик - Страница 27

27

Сказка

Сыну Саньке

Здесь злой Корунд,Потомок ЯнычаровВперяет взорВ далекие Вершины,И где-то рвется,Словно птица в небо,Тоскливый путникВ хижину лесную.Там птицы Пфень и Пфя,Там пенье сойки.И рыцари сигаютПо протокам,Ища своих невест,Спасая слабых.И колдуны грызутСвой черный корень.Когда ж взойдет Заря,Вдруг все затихнет.Исчезнут все русалкиИ колдуньи.А рыцариНа резвых иноходцахУмчатся прочьС невестами и скарбом.И только каменьНа дороге древнейОстанется валяться,Как валялся,Пока его к обочинеНе скинетНога животногоИль просто Человека.И будет молча изныватьВ пыли дорожнойЗлодей Корунд —Потомок Янычаров.

Товарищ жлобин, красный командир (песнь)

Сказки для детей

Я стою, раздвинув ноги,На проселочной дороге.Я стою, раздвинув ноги,И смотрю за горизонт.Там промчался на тачанкеДорогой товарищ Жлобин,А за ним рубать буржуевМчался красный батальон.Дорогой товарищ ЖлобинМашет крепкою рукою.А в руке сжимает саблю.Саблей рубит он врага.А на кожаном кожанеОрден реет над полями,Дорогой товарищ ЖлобинЭтот орден заслужил.Мы Республику СоветовОбожаем беззаветно.Мы Республику Советов,Словно женку, стережем.Дорогой товарищ Жлобин.Получив почетный орден,Он ровняет безвозмездноНа себя весь батальон.Эх, с такими вот руками.Да с такими вот ногами,С этим пламенным моторомГлавковерхом в пору стать.Я стою, раздвинув ноги,На проселочной дороге.Хай живет сто лет товарищЖлобин, в Бога душу мать!

«Долго-долго-долго пляшет огонёк…»

Долго-долго-долго пляшет огонёк,Только-только-только между двух дорог.Глаз твоих прекрасных звонкие лучи,Светят ясно-ясно в ветреной ночи.Что со мною будет? Будет что с тобой?Что нам скажут люди, милый ангел мой?До самозабвенья, до земли сырой,До изнеможенья болен я тобой!Где смеются Боги, там демоны грустятДве сошлись дороги, где встретил я тебя.Медью раскалённой кровь кипит в грудиСтану приручённый, будь не уходи!Смерть бери – не трушу, ведь жизнь она одна,А ну не трогай душу в ней живёт она.Глаз её прекрасных звонкие лучиЯсно-ясно-ясно светят мне в ночи,Ясно-ясно-ясно-ясно светят мне в ночи!Где смеются Боги, там демоны грустятДве сошлись дороги, где встретил я тебя.Медью раскалённой кровь кипит в грудиСтал я приручённый, будь, не уходи!Я ж тобою приручённый, будь не уходи!

Первая встреча

(Романс)

Ну что сказать Вам, я не знаюСлова – ничто. В них проку нет.Но Вас я нежно вспоминаю,Когда в окошках гаснет свет.Была зима, зима лихая.Шатра гирлянды над прудом.Гудки машин, звонки трамвая,С ротондой белою Ваш дом.Мы пили чай, Вы говорилиНегромко, с легкой хрипотцой,Вы улыбались и курили,Вы были вежливы со мной.Я дерзок был и непокладистНе соглашался, спорил я,А Вы лукаво улыбалисьИ молча, слушали меня.Теперь весна, листва из почекРванёт по городу к Кремлю.Я Вас люблю Галина Волчек,Галина Волчек, Вас люблю!

Рассказы, сказки, заметки

Кукарача

Небо было синим. Паровозик был зеленым. Равнина. Это была равнина, не было деревьев, и не было ничего, воды не было тоже. Была равнина и белый забор. Я не видел Китайской стены, но забор был белым, как Китайская стена. А ворота были черными. Такие черные железные ворота, и там перед ними рельсы. Зеленый веселый паровозик с двумя вагонами засвистел и остановился, пухая белым паром, как старый курильщик. «Пух-пух-пух», – пухает паровозик, и дядька, рыжий, веснушчатый, смолит папироску. А рядом с ним стоит испуганный парень лет семнадцати.

Потом ворота открылись, и паровозик въехал за забор. Дядька опять неприятно ощерился и цыкнул желтым прокуренным зубом.

В общем, за забором тоже ничего не было. По кругу лежали рельсы на желтом песке. В центре круга стоял брюнет кавказской наружности, в черных кожаных брюках и такой же куртке, с хлыстом в руках.

Паровозик стал ездить по кругу. Испуганный парень потел, а кавказец щелкал кнутом и улыбался. Когда паровозик заканчивал очередной круг, он доставал из кармана брюк большой журнал с ручкой и выставлял оценку.

Было страшно, но под голубым небом грохотала «кукарача», и я догадался, что и паровозик, и брюнет, и «кукарача» будут всегда.

1988 г.

Птица

На улице лежал опрокинутый мусорный бак. Мусора было много, он весь высыпался наружу и гнил. У мякиша белого хлеба, который являлся одной из составных содержимого бака, суетились воробьи. Их было много, но каждый хотел есть. Поэтому они вели беспрерывные массированные атаки, выражаясь военным языком, на мякиш. Некоторые ловкачи отщипывали огромные куски и тут же пытались улететь, что было не так легко.