100 великих архитекторов - Самин Дмитрий К. - Страница 47

Идея создания казенного учреждения для раненых и инвалидов, для сирот погибших воинов возникла в годы Семилетней войны с Пруссией. Первоначально предполагалось строить Дом Инвалидов в Казани, но затем было решено создать его в Москве. Он мыслился в духе прославленного Дома Инвалидов в Париже.

В проекте Дома Инвалидов, выполненного Ухтомским (1758—1759), от парижского прообраза сохранился лишь общий замысел композиции и соотношения ее основных частей. В центре возвышался величественный собор, а по сторонам размещались лечебные и жилые корпуса, скомпонованные в крупные симметричные блоки. В остальном архитектурные формы, художественный образ и идеи, вложенные в проект зодчим, были независимы от исходного образца.

Для возведения комплекса сооружений было намечено место на берегу Москвы-реки, в районе Симонова и Даниловского монастырей. В проекте ансамбля Дома Инвалидов, в котором слились все, казалось бы, противоречивые тенденции творчества Ухтомского, приобрели подлинное единство «регулярность» и «великолепие» – характерные свойства русской архитектуры середины 18-го столетия. В исторической перспективе проект Госпитального дома и Дома Инвалидов можно рассматривать как недостающее звено в общей цепи сооружений и ансамблей общественного назначения XVIII – начала XIX века. Этот проект Ухтомского явился предшественником общественных ансамблей будущего, осуществленных учениками зодчего – прежде всего Казаковым, а затем мастерами Петербурга и Москвы.

Ухтомский скончался 15 октября 1774 года.

УИЛЬЯМ ЧЕЙМБЕРС

(1723—1796)

Уильям Чеймберс родился 27 октября 1723 года в Гетеборге в семье шотландского купца, которая затем перебралась в Англию. Получив коммерческое образование, Чеймберс поступил на службу шведско-индийской компании. В двадцатилетнем возрасте он уехал с поручением отца в Индию и Китай, где его привлекло своеобразие индийских и китайских построек. Он постоянно делал их зарисовки. Его внимание также привлекли китайские сады и прикладное искусство азиатской страны. Вскоре он решил посвятить себя архитектуре.

Чеймберс отправился в Париж, где стал учеником Клериссо. Затем он уехал в Италию. Здесь он рисовал античные здания и постройки Ренессанса.

В 1755 году Чеймберс возвратился в Англию и, получив благодаря покровительству лорда Бьюта, доступ в поместье принца Уэльского в Кью, занялся планировкой этих знаменитых садов.

Чеймберс обратил на себя внимание всего мира. Не примкнув к движению английских архитекторов-эллинистов, исходивших в своем творчестве из архитектурных памятников Древней Греции, он широко пользовался палладианскими формами, освежая их по временам обращением к римской античности.

Крупнейшей постройкой Чеймберса был Сомерсет-Хауз (1776) в Лондоне, бывший королевский дворец, переоборудованный для правительственных присутственных мест – огромное здание, или, вернее, огромный комплекс зданий в 182 метра по фасаду. Будучи любимцем Георга III, Чеймберс истратил массу денег на эту постройку, своей торжественной массивностью близкую к вкусам предыдущего периода. Ему, однако, не удалось получить кредитов на возведение двух корпусов, которые он хотел присоединить со стороны Темзы по бокам центрального. Рустованный цоколь с огромными арками ворот, коринфские пилястры и колонны, украшающие верхние этажи, лоджии и т д., несмотря на все старания архитектора, не в состоянии должным образом расчленить облицованный портлэндским камнем фасад здания, оставляя общее впечатление инертности, с одной стороны, и грандиозности – с другой. Обилие и дробность тяжелых деталей давят на зрителя.

Гораздо живее и элегантнее небольшие постройки Чеймберса – парковые жилые павильоны – «казино». Снаружи это маленькие храмы, внутри в них три-четыре комнаты, а в полуподвале кухня и другие служебные помещения. Наиболее известно его казино в Марине близ Дублина (1761), затем павильоны в парках замков Уилтон-хаус, Тэнфилдхолл в Йоркшире и т д.

Чеймберс и его современники-архитекторы считали, что они живут в одну из благоприятнейших для их искусства эпох. Огромно было число возводившихся зданий, и здания эти возводились в основном с преобладанием эстетических целей. Интересы жизненного уклада их хозяев не могли при этом, однако, не сказываться на стилевых установках. Нельзя было не желать, например, большего удобства, большей рациональности в расположении комнат, в их освещении, большего уюта и т д.

Патетическое прославление римской архитектуры в сборниках Пиранези, разумеется, не могло не найти живейших откликов во вкусах английских зодчих и поклонников Италии – аристократических «дилетанти».

Уильям Чеймберс занимался и парковой архитектурой. Он внес экзотические мотивы (в частности, китайские) в английские парки.

Заморская торговля Англии во второй половине века приобрела гораздо больший размах, чем в первой. Роль ее в экономике страны становилась все значительнее. Связи с заокеанскими странами увеличивались, рос и интерес к ним. Неудивительно, что и интерес к их искусству вспыхивал то в одной, то в другой отрасли английской художественной жизни.

Вывезенный Чеймберсом из Китая вкус к причудливому нашел себе подготовленную почву. Английское прикладное искусство (например, керамика) восприняло дальневосточные мотивы. Теперь речь шла о применении их к садовому строительству.

Первым применением нового «китайского стиля» в садовом искусстве была работа Чеймберса в парке замка Рокстон в Оксфордшире, а в 1758—1759 годах им были разбиты прославленные сады в Кью в окрестностях Лондона (ныне – Ботанический сад).

То вовсе не было простым воспроизведением китайского стиля садов. Вместе с подражанием Китаю здесь встречались мотивы, напоминающие о самых разнообразных эпохах и странах. В Кью, наряду со знаменитой, высотою в пятьдесят метров, китайской пагодой и «обиталищем Конфуция», уживались храмы Солнца, Беллоны, Пана, Эола, мечеть, руины готической церкви и пр. Одна картина сменялась другою, разнообразие их должно было вызывать смену настроений у путника, смена настроений – смену размышлений.

Как реакция на прежний английский парк появились новые веяния: стремление к занимательности, к экзотичности парковых павильонов и парковых насаждений. Принципы «разнообразия» теперь торжествовали над принципами «простоты» и «естественности». Вкус к экзотике, к раритетам, привозимым из дальних стран английскими мореплавателями, интерес (как к курьезу) к произведениям искусства далеких стран, к акклиматизации растений этих стран не могли не содействовать дальнейшему развитию страсти к заморской растительности в парках. Эту страсть энергично обслуживало «Лондонское общество садоводов», рассылавшее по всему свету своих агентов.

Новый вид английского паркового искусства имел огромное влияние на всю Европу. На континенте чеймберсовский стиль получил название «англо-китайского». Его называют также стилем «парков с сюрпризами». В Англии он вошел звеном в ту стилистическую полосу, которая прошла в середине XVIII века через все прикладное искусство и архитектуру – полосу смеси рококо и китайщины. Разумеется, парк оставался излюбленной областью, где насаждались и «готические» реминисценции: руины готических часовен и т д.

Описание Кью издано Чеймберсом уже в 1763 году. Но только в 1772 году, когда вкус к «китайщине» уже начал ослабевать, появился трактат Чеймберса о восточном садоводстве.

Идеи Чеймберса встречали живейший отпор со стороны защитников «естественности» и «безыскусственности». Идеи Руссо о природе находили себе в то время особенно благоприятную почву в Англии.

Чеймберс дожил почти до восьмидесяти трех лет и умер 17 февраля 1796 года в Лондоне.