Р-значит ракета (илл. М. Ромадина) - Брэдбери Рэй Дуглас - Страница 41

Но на самом деле свобода писателя в его книгах всегда кажущаяся. Он потому и писатель, что отражает и выражает действительность. Мир, который изображает Брэдбери, — продолжение и развитие действительности. Действительности земной. Она многообразна — поэтому и рождает в произведениях Брэдбери столько продолжений себя. Возможных — невозможных в принципе, реально угрожающих — и плодов «безудержного фантазирования». Впрочем, фантазия Брэдбери, повторяю, обеими ногами стоит на земле. На земле Соединенных Штатов Америки.

Рэя Брэдбери тревожит будущее Америки. Он боится за судьбу всей земли, остро ощущает угрозу фашизма. Его политические взгляды находят отражение в его произведениях. Вот почему он получил, кроме множества литературных премий, особую награду: как Эйнштейн когда-то, он внесен фашистами — на этот раз американскими — в список приговоренных к смерти. В день, когда они придут к власти… Но такого дня не будет — потому что и в Америке Рэй Брэдбери не одинок.

В рассказах этого сборника, почти во всех, Брэдбери рисует прекрасный мир, замечательных людей, великолепную и покорную человеку технику. В прекрасном мире тоже возможны трагедии — так гибнет отец мальчика из рассказа «Космонавт». Но это гибель в вечной борьбе человека с Природой. Гибель, в которой никто не виноват, и некого обвинять. И люди здесь — хорошие люди, и невозможно найти среди них так называемых отрицательных героев.

Герои соединены взаимной добротой, состраданием, больше того — сочувствием, они все родня друг Другу. И не только на людей распространяется их доброта. Разве мы сами, вместе с героями рассказа «Ревун», не сочувствовали одиночеству и тоске чудовищного морского змея? Дряхлое океанское чудище становится на минуту близким читателю, потому что его боль поняли герои «Ревуна». Они сохраняют в тайне нападение змея на маяк именно потому, что сумели ощутить безмерное чужое несчастье как свое собственное.

Такой мир создал Рэй Брэдбери для мальчишек, он привел их, повторяю, на самую широкую и солнечную улицу в городе, который построил своим воображением.

Но и эта улица пересекается с другими, не какими уж светлыми.

А мальчишки — это ведь люди, и они имеют право, они обязаны знать, что в жизни бывает всякое. Есть негодяи, пиявками присасывающиеся к чужому труду, как один из персонажей «Диковинного дива». Есть просто слабые существа, не способные выдержать подлинного испытания, как Экельс из рассказа «И грянул гром…»

Брэдбери славит доброту, но прежде всего призывает нас быть ответственными. Учит чувствовать свою связь с Вселенной, свое влияние на нее. Каждый шаг, каждый сегодняшний поступок самого обыкновенного человека меняет, быть может, судьбы мира. Его Экельс там, в мезозойской бездне времени, раздавил бабочку, жившую шестьдесят миллионов лет назад,- и другими стали в его стране язык, люди, правительство. Но ведь бездна времени лежит не только позади, но и впереди нас, и реальное Будущее так же педантично учитывает наши дела, как фантастическое Прошлое.

Сборник включил в себя не одну лишь фантастику. Вы прочли и историческую новеллу «Барабанщик из Шайлоу», и несколько глав автобиографической повести о детстве -«Вино из одуванчиков».

Но фантастические и нефантастические произведения Брэдбери не отделены друг от друга резкой границей. Может быть, потому, что его герои всюду одинаково человечны и одинаково реалистично описаны. Самый «земной» рассказ сборника, рассказ о больном старике и любопытных детях, называется «Машина времени».

А в рассказе, давшем сборнику имя, самое фантастическое — не ракеты на космодроме, не питательные капсулы на завтрак и даже не вибраторы службы погоды, разгоняющие утренний туман на улицах.

Нет, американскому фантасту все детали такого рода понадобились только как фон. Главное в будущем для него другое. Вот оно — то, о чем он действительно мечтает:

«Но ведь мы были мальчишками — и нам нравилось быть мальчишками; и мы жили в небольшом флоридском городе — и город нам нравился; и мы ходили в школу — и школа нам безусловно нравилась; и мы лазили по деревьям и играли в футбол, и наши мамы и папы нам тоже нравились».

Для современной Америки — Америки разобщенных семей и школ, нередко терроризируемых бандитами и расистами, такая идиллическая картина может быть только результатом головокружительного взлета фантазии.

Вот о чем мечтает Брэдбери, вот для чего он работает: чтобы людям нравилось жить.

Пишет Брэдбери и сказочную фантастику. Но и она насыщена реальностью. Его дядюшка Эйнар крылат — и сушит, летая, белье, выстиранное его женой. Из страха перед людьми не смеет Эйнар взлететь в воздух среди бела дня. Но потом придумывает, как ему быть. Он притворяется воздушным змеем.

Да, для того чтобы летать, живые герои сказки принимают теперь облик изобретений человека. Миф древних стал сказкой, когда в него перестали верить. Теперь наука воплощает сказки в жизнь — и мы верим даже тем из них, которые еще не осуществлены, и называем такие сказки научно-фантастическими рассказами. Наука берет на себя обязанность осуществлять фантастику, фантастика пытается предсказывать науке ее путь. Отличный союз!

И так приятно подсчитывать, какие нынешние открытия и изобретения времени угадали в своих романах Жюль Верн с Уэллсом. Раньше или позже, наверное, книги Брэдбери тоже будут читать, выискивая в них научные и технические открытия. Но науки, материалы которых его интересуют прежде всего, зовутся психологией и социологией. А предвидения относятся к той области, в которой если и работают инженеры, так только инженеры человеческих душ.

Жюль Верн и Уэллс не видели днем звезд, но знали, что они существуют. А у Брэдбери — и у Ральфа из рассказа «Р — значит ракета»- дело обстоит иначе.

«Днем нету звезд, а мы их все равно видим, правда ведь, Крис?»

Брэдбери видит звезды, далее если их нет; они должны появиться. Герои его редко ищут научную истину, но с ними — правда жизни, даже если у них на спине растут зеленые крылья, как у дядюшки Эйнара. И полеты в космос нужны Брэдбери не для того, чтобы зачерпывать длинной ложкой солнечное вещество, а чтобы на Марсе росли яблони, на Венере — пшеница, и «ничто, никогда не могло бы истребить человечество».

В творчестве Брэдбери оптимистические рассказы встречаются немногим чаще, чем «Солнечные Купола» на Венере — вспомним новеллу «Нескончаемый дождь». Под обложкой этого сборника концентрация таких «солнечных куполов» гораздо большая. Потому что для мальчишек (и девчонок) Брэдбери старается писать радостно. Потому что он сам мечтает о «солнечных куполах». Но вам надо помнить, что ими застроена только одна улица в городе Брэдбери. И все-таки тот, кто побывал даже на одной улице города, имеет право сказать: я был в нем.

Р. Подольный