Одержимый - Санин Владимир Маркович - Страница 57

С силой хлопнула тяжёлая дверь рубки.

— А, «Кострома» сматывает удочки! — послышался голос Корсакова. — Наперегонки, Антоныч?

— Не угнаться, Виктор Сергеич, — скорбно поведал Лыков. — Она после капремонта, не машина у неё, а зверь.

— Курс семьдесят пять, — выходя из штурманской, негромко приказал Чернышёв и перевёл ручку машинного телеграфа на «полный вперёд».

— Есть, курс семьдесят пять. — Перышкин лихо крутанул штурвал.

— Одерживай! — рыкнул Чернышёв. — Пошёл… противолодочным зигзагом… Точней на курсе!

— Есть, точней на курсе…

Боковым зрением я следил за Корсаковым. Уж он-то хорошо понимал, что такое курс семьдесят пять — «Семён Дежнев» уходит в открытое море; Корсаков посматривал то на Чернышёва, то на Лыкова, ожидая разъяснений, но и тот и другой будто забыли, что он здесь находится.

— У нас новости? — спросил он.

Ему никто не ответил.

— Алексей Архипович, у нас новости? — настойчиво переспросил Корсаков.

— Ах, вы ко мне… — встрепенулся Чернышёв. — А я думал, Виктор Сергеич, вы про себя рассуждаете, как Паша. Он иногда погрузится в свои мысли, забудется и такое выдаст, что обхохочешься!

Он протянул Корсакову листок с радиограммой и включил трансляцию.

— Палубной команде приступить к околке льда!

— Лёд пока что вязкий, — подал голос из тёмного угла рубки Ерофеев. — Лучше всего пешней и лопатой. Разрешите, Архипыч?

— Побереги силы, Митя, — сказал Чернышёв. — Может, пригодятся.

В распахнувшейся двери тамбучины показался Птаха, обвязанный страховочным концом. Широко расставив, ноги, он сильными ударами пешни сбил лёд со штормового леера, прикрепился к нему карабином и махнул рукой. Один за другим из тамбучины вышли Воротилин, Дуганов и ещё трое матросов.

Подсвечивая себе фонариком, Корсаков прочитал радиограмму и вернул её Чернышёву.

— Все-таки не понимаю, — сказал он, — разве «Байкал» терпит бедствие?

Лыков чуть слышно выругался и постучал по дереву штурвала.

— Капитан на «Байкале» молодой, из вчерашних старпомов, — глядя в локатор, ответил Чернышёв. — За молодёжью, Виктор Сергеич, глаз да глаз нужен, горячая она, что твой кипяток! Антоныч, ты за палубой проследи, чтоб не лихачили.

— Вы так и не разъяснили… — начал Корсаков.

— Я в радиорубку, Антоныч, — пошёл к двери Чернышёв. — Всех посторонних прошу покинуть мостик.

— Но я… — встрепенулся Корсаков.

— Прошу покинуть! — повторил Чернышёв.