Мир короля Артура - Сапковский Анджей - Страница 19

МИСТЕРИЯ ЛЮБВИ

Нет ни неба, ни земли, ни бездны, ни ада.

Есть только Беатриче. Да, собственно, и ее тоже нет.

Ян Лехонь

And therefor all ye that be lovers, calle unto youre remembraunce the monethe of May.

«И поэтому все те, кто когда-либо был любовником, призывают в воспоминаниях месяц май. (англ.)» Сэр Томас Мэлори

1275 год. Флоренция. Некий Данте Алигьери, прогуливаясь, неожиданно видит девятилетнюю девочку, резвящуюся в ручье. Девочка — Беатриче Портинари, дочь флорентийского дворянина. Молоденькая Беатриче видит глаза поэта. Она еще не знает, что в этот момент все решилось. Еще не знает, что обретет бессмертие, что будет известна всему миру, а имя ее на веки веков будет связано с чистой, возвышенной, идеальной любовью. Беатриче Портинари об этом еще не знает. Но Данте уже знает.

Лес Брокилианде. Чародей Мерлин, прогуливаясь, натыкается на светлый ключ, у которого сидит прелестная черноволосая девочка. Мерлин неожиданно понимает, у него возникает поразительная уверенность, что все уже решено. Он знает, что ради этой девочки он отдаст все. Свою чародейскую силу, славу, обязанности перед Артуром и Британией. «Кто ты, о прелестная?» — спрашивает он. Девочка поднимает фиолетовые глаза. «Я — Нимуэ, — отвечает она. — Ты только что обрек себя на меня».

Май (the monethe of May). Ланселот прибывает ко двору Артура и видит Гвиневеру…

Тристан прибывает в Ирландию и видит Изольду… Вся любовная литература мира.

Камелот. Двор короля Артура. Праздничный день. Для одних — Троицын День. Для других — время мистерии Бельтайн. Перед глазами собравшихся в тронной зале рыцарей Круглого Стола появляется Чудотворный Сосуд.

Джозеф Кэмпбелл в упомянутой выше книге утверждает, что явление Грааля глазам рыцарей Артура соотносится с ощущением «эстетического очарования» (aesthetic arrest), восхищения, именно такого, которое охватило Данте Алигьери при виде плещущейся в ручье Беатриче. При этой сцене с Данте (как и с рыцарями) происходит перемена: томление его сердца, до того смертно чувственное и прозаическое, осветилось поэзией. А книга Теодора Парницкого называется «Только Беатриче», и в книге этой звучат такие слова:

«Ты окрепнешь, станешь отважнейшим меж отважных, ибо Грааль — источник могущества и отваги, а Грааль над Граалем — моя женственность».

Есть только Беатриче. И, собственно, ее нет. Энигма. Загадка. Тайна. Мистерия.

Вся любовная литература мира.

Грааль — это женщина.

Но слова, приведенные Теодором Парницким, произнесла не женщина.

Их произносит Богиня.

Поскольку — как говорит Марион Зиммер Брэдли в «Туманах Авалона» — богов много и много у них имен. Но Богиня только одна. Великая, Белая, Тройственная. Та, которая была, есть и будет.

ВЕЛИКАЯ, БЕЛАЯ, ТРОЙСТВЕННАЯ

У бриттов была своя Дон, у гоиделов своя Дана и ее дети. Но кто и для кого построил Стоунхендж около 1800 года до рождения Христа и более чем за два тысячелетия до короля Артура? Кто и для кого возвел в Ирландии каменные постройки Бруга на Боинне или Нью-Гранж в те времена, когда в Египте еще не построили ни одной пирамиды?

Это сделали не кельты, их экспансия на Британские острова началась лишь около VI века до Р.Х. Значит, постройки — дело рук «иберов»? А может, неведомой, прадревней, кто знает, действительно первоначальной народности Острова? А для кого и зачем их возвели? Меня не убеждает ни Дэникен, ни выдумки о «календарях», «астрономических обсерваториях» или «сигналах для космитов». Подобные Стоунхенджу сооружения могли выражать только одно — почитание. Их строили для богов.

Богов много, и много у них имен. Но Богиня только одна. Та, изображения которой выскребали на стенах пещер, фигурки которой вырезали из клыков мамонтов не за два, а за двадцать пять тысячелетий до рождения Христа. Та, которая есть Тройственная: Дева, Беременная Мать и Старуха-Смерть. Та, что пришла из Хаоса еще до возникновения Времени.

Та, что отделила Воды от Небес и плясала на них, а ее пляски породили ветер — и мир начал дышать… Она дарит жизнь и жизнь отбирает — для того, чтобы она возникла вновь. Великая Богиня, которой позже дали множество имен: Мут, Анат, Иштар, Тиамат, Астарта, Инанна, Кибела, Изида, Шакти, Гея, Артемида, Терра Матер, Бона Дея, Минерва, Диана, Лилит, Дану, Дон, Ардуйна, Эпона, Кериддвен, Арианрод, Морриган… Та, жрицей которой скорее всего была Мария из Мигдал-Эля, позже названная Марией Магдалиной… Та, для которой устраивали танцы на Крите, в честь которой устанавливали менгиры и кромлехи. Для которой построили Стоунхендж, Эвбери, тумулкясы Бруга на Боинне.

Та, которую кельты почитали в образе матрон… Та, изображение которой красовалось на щите Артура при битве под Бадоном…

Та, которая была, есть и будет.

В «Туманах Авалона» культ Великой Богини образует центральный пункт до— и раннехристианской культуры Британии, и факт этот действительно разгоняет туманы, покрывающие артуровский миф. Заинтересовавшиеся легендой Артура не могут позволить себе роскошь игнорировать эту книгу. Марион Зиммер Брэдли невероятно искусно сплела культ Великой Богини с легендой, с Артуром, с Экскалибуром, с Граалем, с личностью Мерлина-Талиесина, с Вивьен и Морганой, чрезвычайно убедительно показала конфликт Старого (Великая Мать) и Нового (христианство с его монополией на истину). Своим успехом книга — кроме несомненного таланта миссис Брэдли — обязана еще.., кое-чему. Это «кое-что» — прекрасное и глубокое знание всего, что касается культа.., существующего и в наши дни.

Увы, в польском издании «Туманов Авалона» опущено авторское вступление, в котором Марион Зиммер Брэдли благодарит некоторых лиц и указывает источники, из которых черпала. А лица эти — теоретики, идеологи и предводители современных поклонников Великой Богини, сплотившихся в неокельтском и неодруидском (и очень феминизированном) движении под названием «Викка».

Во-первых, это Джеральд Броссо, фактический создатель и ведущий теоретик движения. Во-вторых, Маргарет Мюррей, британский антрополог, автор трудов «The Witch Cult in Western Europe» (1921-й) и «The God of the Witches» (1931), доказывая, что действия, известные нам под ярлыками «чары» и «шабаш ведьм», по существу, являются продолжением древнейших, уходящих в глубокий палеолит религиозных обрядов в честь Великой Богини. Мюррей стала вторым после Гарднера идеологом виккан. В-третьих, Стархью, писательница, автор книги «The Spiral Dance». В-четвертых, Элисон Гарлоу, жрица «Викка» из секты «Covenant of the Goddess», Следует знать, что с движением «Викка» связан известный автор фэнтези Дайана Паксон, а книги Толкина, Урсулы Ле Гуин и других мэтров литературы такого рода всегда можно найти в книжных лавках викков.

Движение «Викка» можно, конечно, рассматривать как чудачество (да оно в определенной степени чудачество и есть), но того, что культ Великой Богини представляется самым старшим из известных человечеству, отрицать нельзя. Кто хочет, пусть прочитает «Белую Богиню» Грейвса. Я же не скажу больше ни слова. Не имею права. Мне нельзя.

Ну разве что еще только одно: основными культовыми предметами виккан, без которых не может состояться ни одна викканская мистерия в честь Великой Тройственной, являются чара (чаша) и меч.

Грааль и Экскалибур.

Дальше — тишина.