Фрейд - Сартр Жан-Поль Шарль Эмар - Страница 56

(21)

Вечер того же дня. Перед зданием Медицинского общества.

Фасад здания не изменился с 1886 года. Он такой же старый, такой же причудливый.

Но в этот вечер здание «зазвучало»: сквозь открытые дверь и окна вырываются вопли, непонятные крики, свист.

Время от времени голос Фрейда произносит какую-то фразу – кстати, для зрителя непонятную, – воспользовавшись ненадежным затишьем, и гвалт резко вспыхивает снова.

Появляются двое хорошо одетых гуляк. Смеясь, они прислушивают­ся. Проходя перед дверью, замечают привратника, который, спокойно оседлав стул, покуривает сигарету в полнейшей расслабленности.

Один из мужчин. Ну и дерут же они глотки.

Привратник (философски). А как же! (Вместо объясне­ния.) Ученые.

Второй гуляка. Да, приятно знать, что и они лаются, как все.

Уходят.

К тротуару подъезжает фиакр, останавливаясь чуть поодаль от входа. Кучер старый, лошадь еле дышит, повозка не слишком чистая. Позднее мы узнаем, что это наемный фиакр, которым иногда пользу­ется Фрейд, нанося визиты своим больным.

В фиакре сидит Марта, бледная, вся на нервах. Она слышит крики и понимает, что ситуация гораздо серьезнее, чем она предполагала.

Марта. Который час?

Кучер (глядя на часы). Четверть одиннадцатого.

Марта. Сейчас закончится. Когда он выйдет, я подойду к нему. Как только он сядет, погоняйте лошадь и вперед.

Кучер. Хорошо, фрау.

Зал.

Со времени первой лекции Фрейда (1886) он не изменился.

Появились новые лица, но и самым молодым не меньше сорока. Двоих в зале нет: Мейнерта и Брейера. Место Брейера не занято. Вокруг зала по стенам расставлены бюсты величайших венских врачей начиная с XVIII века. Одна, совсем недавняя, скульптура воспроизводит голову Мейнерта. Под бюстом его фамилия выграви­рована золотыми буквами.

Присутствующие располагаются в зале, как и раньше; председатель сидит, Фрейд стоит. Он бледен, но презрительно улыбается. Зал неистовствует. Стоит сплошной вой: можно различить отдельные слова, обрывки фраз. Свистят, топают ногами и т.д. и т.д.

В хоре голосов слышится:

«Психиатрия для свиней»,

«Фантазии старой девы»,

«Научная сказка»,

«Ничего себе сказочка!»

И т.д.

Во время этой бури ярости и грубости Фрейд спокойно смотрит на бюст Мейнерта.

Фрейд (воспользовавшись затишьем, он заканчиваетсвою лекцию словами, брошенными в зал с презритель­ной иронией). Я благодарю моих коллег за их благосклонное внимание. Вы не перестали проявлять спокойствие и объектив­ность, как это надлежит настоящим ученым.

Новые вопли. Несколько врачей, из самых молодых, переглянувшись, выскальзывают на улицу.

Председатель (полный мужчина, кстати, столь же воз­мущенный Фрейдом, как и его коллеги, встает и объяв­ляет при всеобщем шуме). Заседание окончено.

Фрейд складывает свои бумаги. Глаза его мрачны и строги, но на губах блуждает торжествующая улыбка, словно бы он радуется глупому поведению своих собратьев.

На улице.

Из фиакра Марта с беспокойством наблюдает за несколь­кими врачами (теми, что вышли из зала), которые выстроились по обе стороны двери с явным намерением освистать или избить Фрейда. Привратник, тоже встревожившись, покинул свой пост и убежал; похоже, он хочет предупредить полицейского, которого мы видим метрах в ста отсюда совершающим вечерний обход.

Врачи явно сговорились друг с другом. Один из них, самый высокий и сильный (черные бакенбарды, красное лицо, явный сангвиник), выглядит предводителем этого маленького отряда.

Он говорит (с места, которое занимает Марта, невозможно расслы­шать его слова) со злобной улыбкой и сильным возбуждением. (В руке у него трость.)

Фрейд (в цилиндре и сюртуке) выходит в одиночестве из зала. Врачи сразу же начинают кричать.

Врачи (хором). Грязный еврей! Грязный еврей! Жидовская свинья! В гетто, убирайся в гетто!

Фрейд на мгновение останавливается, глаза его сияют веселой и почти радостной яростью. Потом медленно идет между рядами врачей, словно на торжестве.

Поравнявшись с предводителем манифестантов, который, размахивая тростью, словно дирижер, направляет этот хор, Фрейд спокойно останавливается и тыльной стороной ладони сбивает с него цилиндр, падающий в сточную канаву.

Фрейд (ледяным тоном). Грязный антисемит, подними шляпу.

Тот замахивается тростью. Но тут подбегают привратник и двое полицейских, чтобы разнять их.

Другие члены маленькой группы, растерявшись, умолкают. Марта, которая выскочила из фиакра, тянет Фрейда за рукав, увле­кая за собой. Как только они сели, кучер хлестнул лошадь.

У Фрейда и страдающий, и торжествующий вид. Он оборачивается и видит, как антисемит с бакенбардами наклоняется, доставая из сточной канавы свой цилиндр. Он снова садится рядом с молчаливой и холодно-спокойной Мартой.

Фрейд (спокойно улыбаясь). Я расплатился с одним старым должком.

(22)

Несколько минут спустя на первом этаже дома в Берггассе.

Фрейд с Мартой стоят перед дверью с табличкой: «Кабинет доктора Фрейда».

Фрейд (ласково). Спасибо тебе, Марта. (Пауза.) Поднимай­ся без меня и ложись. Мне нужно написать письмо.

Марта (с ледяной иронией, которая вошла у нее в при­вычку). Флиссу?

Фрейд (спокойно). Да.

Он достает связку ключей, склоняется к замочной скважине и открывает дверь. Марта поворачивается и идет к лестнице. Фрейд входит в комнату.

Фрейд в своем кабинете. Он зажигает керосиновую лампу, ставит ее на письменный стол и снимает сюртук. Потом, оставшись в жилете, расстегивает воротничок и садится перед бюваром.

На мгновение он задумывается, по лицу его блуждает торжествую­щая улыбка, но от скорби и усталости под глазами появились мешки. Страдалец или мученик? И то и другое.

Он берет лист бумаги, макает перо в чернильницу и начинает писать.

За кадром его голос повторяет то, что он пишет.

Голос Фрейда за кадром. Мой дорогой Вильгельм.

Телефонный звонок. Фрейд снимает трубку.

Фрейд (отвлекаясь от письма). Алло!

Голос в трубке. Грязный еврей!

Ничуть не смутившись, Фрейд аккуратно кладет трубку и снова берет ручку.

Голос Фрейда за кадром. Я только что порвал с Брейером. Лекция вызвала скандал. Завтра о ней будут говоритъ во всех газетах. Я потерял всех своих пациентов, кроме Сесили, которую лечу бесплатно. Все это доказывает мне, что мы на правильном пути. Медицинское общество оказывает сопротивление. Оно хочет раздавить нахала, который раскрывает его тайны: так личность подавляет невыносимые для нее истины. Можешь быть доволен: я сжег свои корабли. Надо победить или погибнуть.

Телефонный звонок. Несколько секунд Фрейд колеблется, протягива­ет руку, чтобы снять трубку, потом с иронической улыбкой берет ручку и продолжает писать.

Голос Фрейда за кадром. Я отказался от гипнотизма…

Но телефон продолжает упорно звонить. Он с раздражением откла­дывает перо и решает левой рукой снять трубку, правой беря аппарат, который ставит на бювар, рядом с письмом.

Фрейд (агрессивным тоном). Алло! (Также агрессивно, но с удивлением.) Кто у аппарата? Ах, вы? В чем дело?

Госпожа Кёртнер в подвале кафе. Она склонилась над телефонным аппаратом.