Крестовый поход на Россию - Сборник Сборник - Страница 70

Когда гитлеровская Германия напала на Советский Союз, посол США в Риме Филиппc счел нужным сообщить венгерскому поверенному в делах, что «Америка помогает русским только тем, что разрешает им покупать товары. В военном отношении США и Англия не особенно помогают Советам». И тут же добавил, что «горячее желание» Вашингтона заключается в том, чтобы Германия и СССР «сожрали друг друга»42. Как известно, подобно Филиппсу высказывался и сенатор Трумэн, ставший позднее президентом США43.

Венгерское правительство не просто ожидало создания коалиции антибольшевистских государств, но и предпринимало активные шаги, изъявляя готовность взять на себя роль посредника с целью заключения «закулисного мира» западных стран против Советского Союза. Это подтверждает, в частности, так называемое дело Кевера. Относящиеся к нему документы сохранились, хотя во время войны венгерское посольство в Берне получило из Будапешта приказ уничтожить их44. Кроме того, некоторые сведения о «миссии» Кевера стали известны после войны из документов, захваченных советскими войсками в Германии. Это донесение статс-секретаря гитлеровского министерства иностранных дел Вейцзеккера и приложенное к нему письмо немецкого генерального консула в Женеве Крауля45.

Из всех названных материалов явствует, что депутат венгерского парламента Густав Кевер, которого хортистский посланник в Берне Янош Ветштейн охарактеризовал как человека, имеющего «хорошие связи» с англичанами и американцами, и «интригана»46 по заданию Будапешта и с согласия Берлина вел закулисные переговоры с «неофициальными» представителями британских правящих кругов. 13 сентября племянник лорда Бивербрука некий Эйткен заявил ему, что в Англии «были бы рады» заключить с Германией «компромиссный мир». Кевер немедленно сообщил об этом немецкому консулу в Женеве и венгерскому посланнику в Берне, выразив готовность отправиться в Лондон для тайных переговоров с британским правительством. Ветштейн, в свою очередь, связался с германским временным поверенным в делах в Швейцарии Кордтом. Последний высказался за то, чтобы «реагировать на предложения англичан», но только после «решительного успеха на русском фронте», когда «созрела бы склонность Англии к миру»47.

В то же время он счел необходимым немедленно отправиться в Берлин и лично доложить о переговорах Кевера. В гитлеровском министерстве иностранных дел подтвердили его точку зрения и при этом «придали большое значение инициативе англичан». Решено было, что ввиду «скорой победы на русском фронте» следует немного подождать с поездкой Густава Кевера в Англию. Желая, однако, не упустить возможность антисоветского сговора с Англией, гитлеровцы потребовали, чтобы Кевер «держал связь» с ними. Что касается венгерского премьер-министра Бардоши, то, будучи посвящен в ход переговоров, он дал указание посланнику в Берне, что поскольку «немцы считают эту нить надежной, то нужно им помочь»48.

Так хортисты пытались содействовать «примирению» двух мощных группировок для организации совместного «крестового похода» против СССР. Западные державы, в свою очередь, благосклонно отнеслись к участию Венгрии в антисоветской войне. Так, если после нападения хортистской армии на Югославию Англия прервала дипломатические отношения с Будапештом, то присоединение Венгрии к нападению немецких фашистов на СССР не вызвало в Лондоне никакой реакции. Более того, Черчилль весьма приободрил хортистов, высказав отрицательное отношение к представлению советского правительства о необходимости объявления Великобританией войны Венгрии, а также Финляндии и Румынии. В ноябре 1941 года он писал И.В. Сталину: «Мои соображения говорят против этого потому, что, во-первых, у Финляндии много друзей в Соединенных Штатах, и было бы более благоразумным принять во внимание этот факт. Во-вторых, что касается Румынии и Венгрии, то эти страны полны наших друзей»49.

Под нажимом общественного мнения страны50 британскому правительству все же пришлось в декабре 1941 года51 объявить войну Венгрии, как и другим странам – сателлитам Германии52, причем американский посланник в Будапеште Пелл поспешил тогда же выразить Хорти и Бардоши свое «сочувствие». Он заявил, что не одобряет этого шага Англии, а советник американского посольства Треверс добавил, что дипломатия США предприняла все, чтобы воспрепятствовать принятию такого решения в Лондоне53.

Соединенные Штаты покровительствовали хортистам даже после вступления США в войну. 10 декабря, за день до того, как Венгрия объявила войну Америке, на заседании правительства в Вашингтоне было решено посоветовать венгерскому посланнику, чтобы правительство хортистов при разрыве отношений с США заблаговременно позаботилось запастись «документами», которые свидетельствовали бы о том, что «Венгрия попала в такое положение не по собственной воле, а под внешним давлением». Одновременно, желая показать хортистам, что американское правительство «не на стороне СССР», госдепартамент довел до сведения венгерского правительства, что он «ясно видит ту опасность, которая кроется в неограниченной поддержке Советов»54.

Таким образом, с первых дней после нападения Германии на СССР хортисты имели достаточно подтверждений того, что их присоединение к антисоветской войне вполне устраивает западные державы. Поэтому после разрыва отношений с СССР главной заботой командования венгерской армии стали поиски повода для начала военных действий. Не имея возможности выдвинуть каких-либо обоснованных претензий к СССР, хортисты организовали провокацию, одним из инициаторов и активных участников которой был германский военный атташе в Будапеште Фюттерер. Как признал впоследствии на Нюрнбергском процессе бывший начальник контрразведки Генштаба венгерской армии Иштван Уйсаси, полковнику Деже Ласло, возглавлявшему оперативный отдел Генштаба, было поручено совместно с Фюттерером разработать и осуществить провокационную бомбардировку входившего тогда в состав Венгрии словацкого города Кошице55.

Здесь прежде всего нужно сказать, что в разгар подготовки к участию в войне против СССР, утром 24 июня, была получена телеграмма венгерского посланника в Москве Криштоффи, в которой сообщалось о запросе советского правительства по поводу позиции, которую займет Венгрия в германо-советской войне56. Но Бардоши не сообщил о содержании телеграммы другим членам правительства. Позднее он пытался оправдать перед судом этот свой поступок «нервозной обстановкой» тех дней. Она, однако, не помешала ему доложить о названной телеграмме представителям Берлина, которые в связи с этим и решили ускорить привлечение Венгрии к активному участию в войне против Советского Союза57, а также Хорти, который, ознакомившись с сообщением Криштоффи, заявил, что он «сгорел бы со стыда, если бы не принял участие в войне»58.

Ознакомив германского посланника с телеграммой Криштоффи, Бардоши задал ему вопрос: «Считает ли имперское (германское. – А.П.) правительство желательным, чтобы мы приняли участие в военной акции против России, и если да, то конкретно, что именно считает желательным?» Эрдмансдорф уклонился от ответа, поскольку венгерский премьер-министр при этом сделал заявление о желательности решения «трансильванского вопроса» в пользу Венгрии и отказа в ревизии первого венского арбитража. Эрдмансдорф лишь пообещал сообщить в Берлин о заявлении Бардоши59.

Поскольку Гитлер и не думал связывать себя какими-либо обещаниями венгерскому правительству, он счел момент подходящим для того, чтобы, с одной стороны, подтолкнуть хортистов к самостоятельному решению и, с другой, облегчить им его принятие. С этой целью он прежде, чем ответить на заявление Бардоши, дал распоряжение осуществить вышеупомянутый план бомбардировки города Кошице, разработанный совместно немецкими и венгерскими фашистами.

Эта акция была совершена 26 июня 1941 года и тут же объявлена «советским нападением», хотя сводка начальника Генштаба венгерской армии за тот день, как и за предыдущий, подтверждает, что на венгеро-советской границе царило полное спокойствие и советская сторона стремилась не дать повода для малейшего недоразумения60. Целью этой провокации было использование ее в качестве повода для объявления Венгрией войны Советскому Союзу61. Хорти в своих воспоминаниях, опубликованных в 1953 году, даже не пытался скрыть этот факт, хотя и утверждал, что лично ему не была известна правда о бомбардировке Кошице, так как его будто бы «обманул Бардоши». Однако он тут же разоблачил себя, признав, что Советский Союз при любых условиях не предпринял бы такой акции62.