Поэзия и проза Древнего Востока - Сборник Сборник - Страница 98

98

Гимн Соме (IX, 7)[516]

1 Выпущены соки, как обычай велит[517],

На путь истины – дивные,

Знающие дорогу свою.

2 С потоком сладости мчит вперед,

Ныряет в воды великие,

Жертва из жертв, достойный хвалы.

3 Впереди запряженной речи мчит.

Бык в сосуде ревет[518] деревянном.

К сиденью мчит – истинный жертвенный дар.

4 Когда растекается провидец вокруг,

В силы рядясь, мужские и провидческие,

Победитель, он жаждет солнце завоевать.

5 Очищаясь, он берет в осаду врагов,

Как царь племена супротивные,

Когда жрецы дают движенье ему.

6 Любимый по овечьей цедилке кружит,

Пламенно-рыжий[519] в сосудах сел деревянных.

С молитвой соперничает певец.

7 К Вайю, Индре, Ашвинам[520] идет

Он со своим опьянением,

С радостью – по законам его.

8 Волны сладости, очищаясь, несут

Митру с Варуной, Бхагу[521],

Всю его мощь сознав.

9 О два мира, подайте богатства нам,

Чтобы наградой сладости завладели мы!

Славу, сокровища завоюйте нам!

Гимн Варуне (VII, 86)[522]

1 Того могуществом умудрены поколения,

Кто оба мира порознь укрепил, сколь ни огромны они,

Протолкнул небосвод он вверх высоко.

Двуединым взмахом светило толкнул[523] и раскинул землю.

2 К самому себе я обращаюсь ныне:

«Когда я стану близким Варуне?

Насладится ль безгневно он моею жертвой?

Когда же обрадуюсь я его милости?»

3 Вопрошаю себя о грехе своем, понять жажду, о Варуна,

Прихожу к умным, пытаю расспросами.

Все одно и то же говорят мудрецы:

«Ведь этот Варуна на тебя же и гневается».

4 Что за грех величайший несу, о Варуна,

Если хочешь убить слагателя гимнов хвалебных, друга?

Не таи правду, о бог, ведь тебя не обманешь, о Самосущий.

Вот я иду поклониться тебе, пока не свершен грех!

5 Отпусти же прегрешения предков нам!

Отпусти и те, что сами мы сотворили!

Отпусти, Васиштху, о царь, как отпускают вора,

Укравшего скот, как теленка отпускают с привязи!

6 Не моя воля на то была, Варуна. Смутили меня

Хмельное питье, гнев, игральные кости, неразумие.

Совиновником старший был в преступлении младшего[524].

Даже сон не мог злодеяния отвратить.

7 Да услужу я щедрому господину как раб,

Я, безгрешный, богу яростному!

Благородный бог вразумил неразумных.

Сметливого подгоняет к богатству тот, кто много умней.

8 Эта хвалебная песнь, о Варуна Самосущий,

Да придет к тебе прямо в сердце!

Да будет нам счастье в мире! Да будет нам счастье в войне!

Храните нас[525] вечно своими милостями!

Гимн игрока (X, 34)[526]

1 Дрожащие орехи с огромного дерева пьянят меня.

Ураганом рожденные, перекатываются по желобку.

Словно сомы напиток с Муджават-горы[527],

Мне предстала бодрствующая игральная кость.

2 Никогда не бранила жена, не ругала меня.

Ко мне и друзьям моим была благосклонна,

Игральные кости лишь на одну не сошлись,

И я оттолкнул от себя преданную жену.

3 Свекровь ненавидит, и отринула жена прочь.

Несчастный ни в ком не отыщет сострастия.

«Как в старой лошади, годной лишь на продажу,

Так в игроке не нахожу пользы».

4 Теперь другие обнимают жену того,

На чье богатство налетела стремглав кость.

Отец, мать и братья твердят одно:

«Мы знаем его! Свяжите его, уведите его!»

5 Вот я решаю: «Не стану с ними играть,

Уйду от сотоварищей, на игру спешащих».

Но брошенные кости подают голос.

И спешу я к ним, как спешит любовница.

6 В собрание идет игрок, с собою беседуя,

Подбодряя себя: «Ныне мой будет верх!»

Но пресекают кости стремленье его,

Отдают противнику счастливый бросок.

7 Ведь кости усеяны колючками и крючками.

Они порабощают, они мучают, испепеляют,

Одаряют, как ребенок, победителя они вновь лишают победы.

Но неистовство игрока обмазывает их медом.

8 Резвится стая их, трикраты пятидесяти,

Законы их непреложны, как закон Савитара[528].

Не уступают они наимощному в ярости,

Даже царь пред ними в поклоне склоняется.

9 Они вниз катятся, они вверх прядают,

Без рук одолевают имеющего руки.

Неземные угли, брошенные в желобок,-

Сжигают сердце, хоть и сами холодные.

10 Страдает и жена, брошенная игроком,

И мать, чей сын бродит безвестно где.

Обремененный долгами, испуганно денег ищет,

Прокрадывается ночью в дома других.

12 Игрок изнывает от муки, завидев женщину,

Жену других, и приютный очаг других.

Но ведь это он запряг с утра коней ореховых,

И теперь он, жалкий, у огня никнет.

13 Тому, кто вождь вашей великой рати,

Тому, кто первый царь стаи,

Протягиваю я десять пальцев

И клятву даю: «Не удерживаю богатство!»

14 «Не играй в кости, вспахивай ниву,

Наслаждайся имуществом и почитай его глубоко.

Вот коровы твои, игрок, вот жена»,-

Так мне велит сей господин Савитар.

14 Заключите с нами дружбу! Помилуйте нас!

Не напускайте так рьяно ужасное колдовство!

Да уляжется ярость ваша и вражда!

Пусть другой попадет в тенета ореховые!

Разговор Агастьи и Лопамудры (I, 179)[529]

Лопамудра

1 Многие годы я изнуряю-истомляю себя

Дни и ночи, многие зори приближают к старости.

Старость отнимает красоту у тела.

Неужто не внидут мужья к своим женам?

2 Даже и те, прежние[530], что услужали истине

И вели речи истинные с богами,

Даже они прекратили путь, так как не достигли конца.

Неужто не соединятся жены с мужьями?

Агастья

3 Не напрасно усилие, к которому добросклонны боги,

Мы двое устояли бы во всех сражениях.

Вдвоем мы победили бы, избежав сотни ловушек,

Когда бы парой устремились к одной цели, повели войска.

4 На меня нашло желание быка вздымающегося,

Явилось во мне и оттуда и отсюда, откуда не ведаю.

Лопамудра заставляет струиться быка,

Неразумная сосет разумного, пыхтящего.

Ученик Агастьи

5 Этому Соме[531], выжатому в сердце моем,

Говорю изнутри:

Если согрешили мы против него,

Да простит он его,– ведь смертный обилен страстями!

Автор

6 Агастья, копавший лопатой[532] в земле,

Возжелал детей, потомства, силы,

Могучий риши послужил процветаныо обеих сфер[533] обоих миров,

вернуться

517

сравнение со скачками: выжатые соки сомы – скаковые кони

вернуться

518

В специальном сосуде сомы смешивается с водой. Соки сомы очищают, пропуская через цедилку или сито, сделанные обязательно из овечьей шерсти

вернуться

519

Слово двузначно, так как обозначает также «конь»

вернуться

520

Сома летит в небеса к богам. Первым его пробует ветер Вайю, затем остальные боги. Ашвины – два близнеца, божества солнечного света, индийские Диоскуры

вернуться

521

боги-адитьи (сыновья богини Адити), число которых колеблется в Рв от двух до восьми: адитьи – божества, связанные с культом солнца, в большей или меньшей степени осуществляющие функции правителей неба и земли, хранителей закона и карателей за грехи

вернуться

522

Варуна в этом гимне восхваляется как творец вселенной и прежде всего как вершитель правосудия. Певец Васиштха, некогда любимец Варуны, прогневал грозного бога (согласно более поздней традиции, он во сне проник в дом Варуны), и тот покарал его водянкой. Васиштха молит бога о прощении

вернуться

523

Возможно, имеется в виду дневной и ночной путь солнца

вернуться

524

Иными словами, бог тоже должен нести ответственность за проступок человека

вернуться

525

Обращение ко всем богам

вернуться

526

В основе гимна, видимо, лежит заклинание против игральных костей, воспринимаемых как враждебная человеку магическая стихия

вернуться

527

славилась обилием растения сома

вернуться

528

бог, олицетворяющий животворную силу солнца, его законы непреложны для всех

вернуться

529

Лопамудра призывает мужа отказаться от аскетического воздержания и произвести вместе с нею потомство. Нарушение Агастьей аскезы искупается заклинанием, которое произносит живущий в его доме ученик-брахмачарин (стих 5)

вернуться

530

То есть древние мудрецы-аскеты. Они прекратили аскетическое воздержание, так как не смогли постичь конца истины

вернуться

531

Сок сомы, выпитый учеником Агастьи, выступает средством избавления учителя от греха

вернуться

532

Намек на отшельнический образ жизни Агастьи, питавшегося кореньями, которые он выкапывал лопатой

вернуться

533

(букв.: «варн») – сферы аскетизма и сферы продолжения рода