Русский романс - Пушкин Александр Сергеевич - Страница 47

47

200. Фонтан[209]

Смотри, как облаком живым Фонтан сияющий клубится; Как пламенеет, как дробится Его на солнце влажный дым. Лучом поднявшись к небу, он Коснулся высоты заветной — И снова пылью огнецветной Ниспасть на землю осужден. О смертной мысли водомет, О водомет неистощимый! Какой закон непостижимый Тебя стремит, тебя мятет? Как жадно к небу рвешься ты!.. Но длань незримо-роковая, Твой луч упорный преломляя, Свергает в брызгах с высоты. <1836>

201. Весенние воды[210]

Еще в полях белеет снег, А воды уж весной шумят — Бегут и будят сонный брег, Бегут и блещут и гласят… Они гласят во все концы: «Весна идет, весна идет! Мы молодой весны гонцы, Она нас выслала вперед!» Весна идет, весна идет! И тихих, теплых майских дней Румяный, светлый хоровод Толпится весело за ней. 1830(?)

202. «Слезы людские, о слезы людские…»[211]

Слезы людские, о слезы людские, Льетесь вы ранней и поздней порой… Льетесь безвестные, льетесь незримые, Неистощимые, неисчислимые, — Льетесь, как льются струи дождевые В осень глухую, порою ночной, 1849(?)

203. К. Б.[212] («Я встретил вас — и всё былое…»)[213]

Я встретил вас — и всё былое В отжившем сердце ожило; Я вспомнил время золотое[214] — И сердцу стало так тепло… Как поздней осени порою Бывают дни, бывает час, Когда повеет вдруг весною И что-то встрепенется в нас, — Так, весь обвеян дуновеньем Тех лет душевной полноты, С давно забытым упоеньем Смотрю на милые черты… Как после вековой разлуки, Гляжу на вас как бы во сне, — И вот — слышнее стали звуки, Не умолкавшие во мне… Тут не одно воспоминанье, Тут жизнь заговорила вновь, — И то же в вас очарованье, И та ж в душе моей любовь!.. 1870

204. «Все отнял у меня казнящий бог…»[215]

Все отнял у меня казнящий бог:         Здоровье, силу воли, воздух, сон, Одну тебя при мне оставил он,         Чтоб я ему еще молиться мог. 1873

ЕВДОКИЯ РОСТОПЧИНА

(1811–1858)

205. Когда б он знал![216]

Когда б он знал, что пламенной душою С его душой сливаюсь тайно я! Когда б он знал, что горькою тоскою Отравлена младая жизнь моя! Когда б он знал, как страстно и как нежно Он, мой кумир, рабой своей любим… Когда б он знал, что в грусти безнадежной Увяну я, не понятая им!..             Когда б он знал! Когда б он знал, как дорого мне стоит, Как тяжело мне с ним притворной быть! Когда б он знал, как томно сердце ноет, Когда велит мне гордость страсть таить!.. Когда б он знал, какое испытанье Приносит мне спокойный взор его, Когда взамен немого обожанья Я тщетно жду улыбки от него.             Когда б он знал! Когда б он знал… в душе его убитой Любви бы вновь язык заговорил, И юности восторг полузабытый Его бы вновь согрел и оживил! И я тогда, счастливица!.. любима… Любима им была бы, может быть! Надежда льстит тоске неутолимой; Не любит он… а мог бы полюбить!             Когда б он знал! <1830>, <1858>

H. ДОЛГОРУКОВ

206. Скажите ей!

Скажите ей, что пламенной душою С ее душой сливаюсь тайно я. Скажите ей, что горькою тоскою Отравлена младая жизнь моя. Скажите ей, как страстно и как нежно Люблю ее, как бога херувим. Скажите ей, что в грусти безнадежной Увяну я, бездушной нелюбим.             Скажите ей! Скажите ей, как дорого мне стоит И трудно мне притворным с нею быть. Скажите ей, как томно сердце ноет, Когда велит она любовь таить. Скажите ей, какое мне страданье, Когда спокойно глаз ее глядит, Когда взамен немого обожанья Она, как льдом, мне душу холодит.             Скажите ей! <1857>

АЛЕКСАНДР ВЕЛЬТМАН

(1800–1870)

207. <Из повести в стихах «Муромские леса»> («Что отуманилась, зоренька ясная…»)[217]

Что отуманилась, зоренька ясная,         Пала на землю росой? Что ты задумалась, девушка красная,         Очи блеснули слезой? Жаль мне покинуть тебя, черноокую!         Певень ударил крылом, Крикнул… Уж полночь!.. Дай чару глубоку         Вспень поскорее вином! Время! Веди мне коня ты любимого,         Крепче веди под уздцы! Едут с товарами в путь из Касимова         Муромским лесом купцы! Есть для тебя у них кофточка шитая,         Шубка на лисьем меху! Будешь ходить ты, вся златом облитая,         Спать на лебяжьем пуху! Много за душу свою одинокую,         Много нарядов куплю! Я ль виноват, что тебя, черноокую,         Больше, чем душу, люблю! <1831> вернуться

209

Музыка С. Рахманинова.

вернуться

210

Музыка Бегичевой (1873), С. Рахманинова (1896), Гречанинова (хор), Золотарева, Ребикова (хор), Н. Соколова, Черепнина (дуэт), Анцева (хор) и др. В XIX в. — около 20 композиторов. Особенно популярен романс С. Рахманинова.

вернуться

211

Музыка Чайковского (1881), Гречанинова, Глиэра, Метнера, Золотарева, Саца, Ребикова (хор), Черепнина, Анцева, Кашперова, Шефера и др. (свыше 20 композиторов).

вернуться

212

К. Б. — А. М. фон Лерхенфельд, в замужестве баронесса Крюденер (1808–1888).

вернуться

213

Музыка Донаурова, Б. Шереметьева, обработка Спиро.

вернуться

214

Время золотое — 1822 г., время первой встречи в Мюнхене.

вернуться

215

Музыка С. Рахманинова.

вернуться

216

Имеется подзаголовок — «Подражание г-же Деборд-Вальмор» (французская поэтесса и романистка, современница Ростопчиной), и посвящение — «Для Елизаветы Петровны Пашковой». 1830 — дата написания; 1858 — дата песенной редакции (1856 — уточненная дата песенной редакции). Музыка Кочубей (отдельное издание — в СПб. с цензурным разрешением 22 ноября 1857 г.; вместе с «ответом» «Скажите ей!» на слова Н. А. Долгорукова, исполнявшимся Г. Тамберликом, известным тогда певцом). В песенниках романс Ростопчиной публикуется с 1863 до 1909 года. В 1890 г. после смерти поэтессы ее брат напечатал окончательную редакцию стихотворения (Е. Ростопчина. Соч., СПб., 1890, т. 1). Стихотворение приводится по тексту 1857 г., ставшему романсом (Е. Ростопчина. Стихотворения, т. 1–2, СПб., 1857). Поэтесса написала немало стихотворений, ставших романсами. Среди них — «Северная звезда», положенное на музыку Глинкой.

вернуться

217

В повести его поют разбойники по просьбе героя повести Буривора. Музыка Варламова (1833), Алоиза, Алябьева, Кашина. Фольклоризировалось, проникло в лубок, несколько видоизменившись.