Возвращение. Части 1-3 (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович - Страница 45

— Договорились, — согласился я.

Мне он нравился. Как только я стал своим, отношение ко мне парней Юрковича изменилось, как по волшебству. Я даже с Виктором Васильевым общался нормально. А чего на него злиться? Что приказали, то он и сделал. Сам полковник свое обещание выполнил, в результате чего моя подруга изрядно прибарахлилась. Жили мы все тогда по части одежды довольно скромно, и шкафы от нее не ломились. Купил и привез он все сам, и денег у меня за покупки не взял. И с Иваном Алексеевичем поговорил, так что скандала мои подарки не вызвали. Надежда наоборот оказалась довольной, видимо, я ее еще все-таки плохо узнал. Сейчас на Люсе красовался закрытый купальник, тоже купленный полковником.

— Жаль, что сегодня такая грязная вода, — сказала моя подруга. — Я ведь на море была всего два раза в жизни, да и то в один из них мне было пять лет, так что я почти ничего не запомнила.

— Всегда завидовал тем, кто живет у моря, — сказал я. — А многие из них не видят в нем ничего особенного, да и купаются редко. А я ездил при малейшей возможности, пока позволяло здоровье. Завтра вода еще не будет кристально прозрачной, но уже сможем купаться. Послушай, как твой майор? Допроса с пристрастием не устраивала?

— Очень деликатно поинтересовалась, каким ветром нас сюда занесло. Я прикинулась дурочкой и перевела разговор на другое. Больше она не пристает. Я узнала, что здесь сейчас отдыхает заместитель Тикунова. Это их министр.

— Видел я его, — сказал я. — Он приехал вместе с женой и столкнулся с нами, когда шли в столовую. Мое присутствие его здорово удивило, он даже хотел заговорить, да супруга помешала, видимо, здорово проголодалась. Но мне кажется, что он еще поинтересуется. Я спрашивал у нашей дежурной по этажу. Были здесь до нас дети, но один раз, когда отдыхал сам министр с семейством. Надо бы придумать что-то такое, чтобы не бегать от него все оставшееся время отдыха.

— Может быть, им спеть? — предложила Люся. — Пианино здесь нет, но можно и под гитару. Если и гитары нет, можно попросить Семена и он смотается за ней в Туапсе.

— Мысль неплохая, — согласился я. — Только выходить к ним с нашим репертуаром… Всего три песни, да и то одна из них детская. Анекдоты им, что ли, рассказать? Про милицию? Боюсь, не все поймут. И первым, кто их не поймет, будет этот зам.

— А если ты им споешь ту песню, что пел мне?

— С ума сошла? Тогда нас, если не выгонят, друг к другу близко не подпустят. Эх, не хотелось мне снова светиться, но придется. Было бы здорово не только заткнуть этого зама, но и вообще расположить к себе здешних отдыхающих. Здесь, почитай, одно начальство. Как говорит моя мама, связи лишними не бывают. А в нашем государстве пословица о друзьях приобрела особый смысл. Ну это о том, что не имей сто рублей… Знаю я одну песню, от которой в семидесятые годы будет в восторге вся милиция. Послушай. Наша служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд, как будто не видна…

— Здорово! — оценила Люся. — Я иду к Семену.

— Пойдем вместе, — сказал я. — Вон он присматривает за нами со спасательной вышки. Скорее всего, любуется на твой купальник или смотрит, чтобы мы не перевыполнили норму по поцелуям.

— Ты бессовестный! Всего один раз и поцеловались!

— А мне и одного раза хватило. Пришлось потом лезть в воду и там отсиживаться. Тебя такую обнимать — все равно что голую. А потом или в воду, или зарываться в песок.

— Будем целоваться в воде. Семен! Можешь спуститься?

— Что вам, королева? — Семен в два прыжка очутился на пляже.

— Ноги о булыжники побьешь, супермен, — сказал я ему. — Слушай, у нас проблема. Здесь можно достать гитару?

— В клубе должна быть, — сказал он. — Что вы затеяли?

Я рассказал, что.

— Вообще-то, ваше присутствие здесь вполне легально, — сказал он. — Все проводили через Москву, так что на любопытство некоторых можно наплевать. С другой стороны, если есть возможность его заткнуть… Но ты же больше не хотел петь?

— Выступать на конкурсах и концертах мы однозначно не собираемся, но если нужно для себя, почему бы и нет? Какого-то вреда я от этого не вижу, а польза может быть. Только нужно найти место, где можно было бы репетировать.

— Идите переодевайтесь, а потом пойдем в клуб, — решил он. — Все равно вы в грязную воду не полезете.

Через полчаса мы расположились в открытом по нашей просьбе клубе. Здесь были две гитары, и обе неплохие. Мелодию я подбирал два часа до самого ужина, а Люся выучила слова и теперь о чем-то разговаривала с Семеном, пока я терзал гитару.

— Все, — сказал я. — Мелодию я подобрал. Давайте отдадим ключ и пойдем ужинать, а завтра после купания опять придем тренироваться. Выучим эту песню и повторим остальные. А потом уже надо будет говорить с руководством Дома.

Утром вода была теплой и прозрачной, поэтому на пляже было полно народа. Я плавал хорошо, а вот Люся боялась заплывать далеко, поэтому мы плескались в самом дальнем конце пляжа метрах в пяти от берега. Уходить не хотелось, но мы сделали над собой усилие и отправились в клуб. До обеда успели спеть все песни по паре раз, а "Службу" — раз десять.

— Для самодеятельности сойдет, — удовлетворенно сказал я. — Семен, можно договариваться. Четыре песни, ну и я еще немного посмешу публику. Минут в сорок, я думаю, уложимся.

— Все-таки хочешь рассказать анекдоты? — спросила Люся, когда мы шли обедать.

— Песни это хорошо, но мало, — ответил я. — Я давно заметил, что у всех есть потребность смеяться, и к тем, кто ее удовлетворяет, совсем другое отношение, чем ко всем прочим. Их любят и редко принимают всерьез — это, по-моему, как раз то, что нам нужно.

— А что хочешь рассказать? — поинтересовалась подруга.

— Да вот, например, это. Останавливает гаишник машину. Смотрит, в ней за рулем мужик, на заднем сидении спит женщина (жена по всей видимости) и рядом с мужиком сидит теща. Гаишник обращается к мужику и говорит: "Поздравляю! Вы проехали эту трассу без нарушений и получаете денежный приз!" Тут просыпается жена. Смотрит — около машины стоит гаишник. Жена говорит мужу: "Я же тебе говорила, чтобы ты пьяный не садился за руль!" Гаишник ему: "Что, вы пьяны? А ну-ка, уважаемый, выйдите-ка из машины". А теща говорит: "Ну вот, я же говорила что на ворованной машине далеко не уедем".

— Смешно, — рассмеялась Люся. — А разве они дают премию за хорошую езду?

— Может быть, и не дают, но смеяться будут. Есть и гораздо более смешные анекдоты, но большинство из них рассказывать нельзя — не поймут. Поэтому сегодня вечером посижу и отберу десятка два тех, что получше.

Что можно сказать о концерте? Жаль, не было пианино, но мы и так очень неплохо спели, а песня о милиции вызвала бурные аплодисменты. Пришлось ее тут же исполнять вторично. Анекдоты тоже пошли "на ура", причем над ними смеялись гораздо сильнее, чем в мое время. Концерт сделал свое дело. Раньше на нас смотрели с любопытством, но никто не подходил. После концерта перезнакомились с очень многими. Нас поздравляли, благодарили, а многие в конце разговора совершенно искренне предлагали обращаться, если что. Подошли даже зам с женой. Обращаться он не предлагал, но смотрел благожелательно и пожалел, что не догадался взять с собой внучку. Можно было отдыхать совершенно спокойно и укреплять наиболее полезные знакомства. Это было нетрудно: анекдотов я знал много.

Глава 15

— Можешь ответить на вопрос? — спросил я Семена, который работал веслами нашей прогулочной лодки. — Как ты оказался в группе Юрковича?

— Интересно, по каким критериям подбирались люди? — спросил он.

— Естественно, — ответил я. — В том, что затеяли, самое главное — это люди. И они же — самое слабое место. Стоит попасться одной гниде, и нас даже положение Машерова не спасет. Если, конечно, предателю поверят.

— Можешь не беспокоиться, — сказал он, прекращая грести. — Людей подбирают очень тщательно, даже тех, кого используют втемную. А тех, кому открывают правду, — и подавно. Мой отец и Илья Денисович старые друзья. Отец ему обязан если не жизнью, то свободой точно. Да и меня он однажды вытащил из дерьма. Возможно, ты на него до сих пор обижаешься, но если так, то зря. Человек он тяжелый, но честный, преданный друзьям и для дела себя не пожалеет. И потом, любой из нас, ознакомившись с твоими тетрадками, сделает все, чтобы остановить ту гнусь, которая развалила страну. Я ведь первые две твои тетрадки прочитал. Не сами тетрадки, конечно, их я видел только когда отвозил Юрковичу. Все, что ты написал, сразу же распечатали в нескольких экземплярах. Как это выглядело?