Волк и сокол (СИ) - "Реимарра" - Страница 93

- И что было дальше? - не обратил внимания на последнюю фразу Киано.

- А ничего. Работал он себе, работал. Мои лекари кое-чему выучились, этого не отнять. А потом, посыльный приезжает и говорит, нет мол, больше эльфа. Крестьяне убили, да так, что и хоронить было нечего.

- На это была причина, хотя люди, как раз и убивают просто так. - не стал церемониться Киано.

- Говорят, наколдовал что-то там не то.

- Что значит, говорят?! Вы князь, вы должны вызнать это дело полностью, вы понимаете, чем вашему княжеству грозит смерть нашего мастера?

- Знаю, нас предупреждали. И что я должен сделать? Виновные наказаны - зачинщики повешены, соучастники выпороты. Это достойная вира?

- Не совсем. За мастера-целителя, который весьма пригодился бы нам самим, мы получаем десяток поротых задниц и несколько трупов? Мне нужно знать, кто заставил крестьян это сделать!

- Я вам все сказал, что знал...

Киано было скучно. Беседовать с Гвендом - бесполезное дело. Надо ехать в эту деревню и спрашивать там всех, кто был, есть и проездом. А тут они с Ирне только теряют время. Вот только Раннвейг.

- а вы не желаете побеседовать с десятником? Он был там.

- Был? - поднял бровь Киано, - зовите.

С десятником было не лучше. Полупьяный смертный не мог даже сказать, сколько человек принимало участие в нападении на эльфа. C людьми бесполезно иметь дело, они либо не знают, либо (в чем Киано был уверен больше) не хотят говорить правду. Надо спрашивать эльфов, наверняка все мастера были связаны друг с другом, их всего пятеро. Надо лишь выяснить, где они живут и начинать собирать вещи для отъезда. А потом, сходить в ближайший кабак, от души поесть и закончить с Раннвейг.

- Ты есть хочешь? - сразу перешел к главному Киано.

- А вроде с завтрака немного времени прошло, - пожал плечами Иррейн, - не очень.

- Ты эти объедки называешь завтраком? - возмутился волк, - одевайтся, пошли есть так как положено.

Таверна была отличной. Единственное, что порадовало в этом городе. Трактирщик, преугадывающий желания гостей, сытная и вкусная пища, свежее темное пиво.

- Умм...- простонал оборотень, - это лучшее, что было за неделю. Я буду тут жить, в случае войны.

- В случае войны, ты будешь жить в личных покоях Фиорина, ибо он тебе покоя не даст. - подцепил капустную нить эльф.

- Нет... я в эти игры больше играть не хочу. - потянулся за ножом Киа, - у него много молодых, с претензиями. А я уже старый и потасканный.

- Не обольщайся, - поддел Иррейн, - надо будет, отмоют и погладят.

-Ладно, посмотрим, - ушел от опасной темы Киано. - Короче, этот князь и его воины ничего не знают и знать не хотят, или делают вид. Такое чувство, что им все равно, понимаешь? Они будто не соображают, чем это им грозит!

- Я думаю, отлично понимают, но тебе не скажут. Ты поставь себя на их место - приехал тут какой то дивнюк, с ним надо носится, развлекать и еще признаться в том, что не уследили за наемным мастером!

- А если бы Фиорин кого из тайных прислал? Тут бы такое было...

- Вот поэтому он и отослал нас.. - вздохнул Иррейн, - что у нас по плану.

- Завтра утром, в это село. Тут больше ловить нечего.

- А почему не сегодня, еще полдня, к ночи бы успели.

- У меня еще дела. Но это ближе к ночи, а пока, может проедемся, вправду? - опустил глаза Киано.

- Ясно. Если хочешь, поехали...

Раннвейг была довольна. Он придет, как только уладит все дела, не с руки же как то сразу кидаться к женщине. Мужчина, для него дело на первом месте. Интересно, как второй к этому отнесется? Или волк просто не спросит?

Прогулка не складывалась, они ехали молча, чавкала под копытами коней грязь, и даже солнца не было, лишь низкое серое небо.

- Что опять, Ирне? - не выдержал Киано, который на дух не переносил недомолвок и обид. Пусть лучше ударят, но честно. - Почему ты молчишь?

- А он чем нам говорить? - замедлил коня эльф. - О том деле, за которым мы сюда приехали, или о твоем ночном похождении? Пока меня ничего другое больше не волнует. А обсуждать пустяки, как придворные дамы, насколько ты помнишь, я не привык.

- И теперь что? По моему мы вчера все выяснили и договорились?

- О чем договорились? О том, что ты вернешся завтра утром, я как обычно обниму тебя, и мы поедем по делам.

- А хоть бы и так. Что в этом такого, Ирне. Это такая же боевая задача, как и то, что поручил нам Фиорин.

- Для тебя, что там, подумаешь, провести ночь в чужой постели.

- Ирне, не начинай снова! Ты специально что ли, издеваешься надо мной?

- Я ждал этой фразы, можно сказать, даже знал, что ты ее скажешь...- усмехнулся Иррейн, - Ты стал на редкость предсказуем. У меня даже было время подготовить ответ.

- Ну, давай, раз уж.. - скривился Киано.

- Ты так давно привык к своим несчастьям, что играешь ими для своей выгоды. Сам этого не замечая. И все к этому привыкли тоже - Фиорин, Тиннэх, я, другие родичи. Ах, наш Киано так много страдал, не огорчайте его. Все идет отлично, не правда ли? Тебе мягко стелят и вкусно кормят. Только ты сам не замечаешь того, что делаешь больно другим, и очень жесток при этом. Помнишь, мы уже говорили об этом? Ты мне потом часто напоминал об избиении и изнасиловании? Когда скрыл от нас связь с Нерги. Ты не видел, что было с Тэнне, с Маэоном, они не понимали, почему ты им не рассказал, почему не рассказал мне. Потом ты на всех обижался, да кажется и до сих пор не простил, за ритуал, за то, что с тобой сделали. На кого? На Мейлина, который потом не спал ночи, ловя стук твоего сердца и который до сих пор за тебя трясется. Ты все время думаешь только о себе и о своих страданиях. Спору нет, ты перенес немало, но тебе всегда помогали и сочувствовали. Один Тэрран чего стоил. Но это уже прошло и надо бы жить дальше. Так вот - неприглядная правда, в конце долгой речи. Ты избалован, самолюбив и капризен. Ты никого не видишь, кроме себя самого, драгоценного, и своих желаний, которые должны удовлетворяться немедленно. Тебе наплевать, что при этом чувствуют другие. Тебе приспичило переспать с этой бабой и ты это сделаешь, тебе в принципе все равно как в этому я отнесусь. Ты делаешь все, чтобы уговорить меня принять это. Мой ответ - поступай, как хочешь. Тебе отлично известно, что я при этом никуда не денусь. Слишком люблю. Ты хочешь о чем то побеседовать, или мы возвращаемся?