Когда врут учебники истории [без иллюстраций] - Балабуха Андрей Дмитриевич - Страница 73

В феврале 1941 года Роммель был поставлен во главе экспедиционного танкового корпуса и отправлен в Северную Африку с полномочиями главнокомандующего всеми операциями войск стран «оси Рим-Берлин-Токио» против Египта и Суэцкого канала (хотя номинально этот пост по-прежнему занимал итальянский генерал Эттори Бастико). На африканском театре военных действий британская Армия пустыни под командованием генерал-майора Ричарда О’Коннора без особого труда теснила вяло отбивающихся итальянцев: за два месяца англичане продвинулись на 800 км, уничтожив девять итальянских дивизий, взяв в плен 130 000 человек, захватив 400 танков и 1290 орудий, тогда как их собственные потери составили всего 500 человек убитыми и 1373 ранеными.

С прибытием Роммеля положение радикально переменилось. На протяжении двух лет — с марта 1941 по март 1943 года — блистательный военачальник (едва успевая менять погоны — генерал-майорские сперва на генерал-лейтенантские, потом на генерал-полковничьи, полного генерала и, наконец, на генерал-фельдмаршальские) противостоял здесь неуклонно растущей мощи союзников, удостоившись от них прозвища Лис пустыни, которым чрезвычайно гордился.

Несмотря на то что мощь англичан и американцев возросла, а итальянские союзники Роммеля были откровенно слабы, его части продолжали храбро сражаться. Гитлер, который не хотел или не мог прислать Африканскому корпусу подкреплений, в то же время приказал Роммелю и его людям «биться до последнего солдата».

Едва ли не все военные историки сходятся в том, что получи Роммель дополнительно три моторизованные дивизии, которые он требовал у Гитлера и Верховного командования вермахта, он, разгромив британские колониальные войска, достиг бы Каира и Суэцкого канала и оказался в состоянии перерезать поток союзнической помощи, идущей в Советский Союз через Персидский залив и Иран (лучше не думать, какой потерей это обернулось бы для СССР!). Однако этого не случилось — из-за поглощенности руководства вермахта основными наступательными действиями на Восточном фронте и недооценки значения африканского театра военных действий.

В итоге, не желая губить своих людей в бесплодной борьбе, 6 марта 1943 года генерал-фельдмаршал предпочел капитулировать. Тем не менее большинство историков сходятся в оценке: в сложнейших условиях действия Африканского корпуса носили феноменальный характер и навсегда вписаны золотыми буквами в летопись вермахта, а также в историю военного дела вообще.

Даже будучи разгневан невыполнением приказа, Гитлер все же понимал, что талантливый полководец ему нужен, а потому приказал перед подписанием капитуляции эвакуировать Роммеля в Германию. Некоторое время тот являлся советником рейхсканцлера по вопросам обороны Италии, а 15 июля 1943 года был направлен во Францию, чтобы укрепить там оборону в канун ожидаемого вторжения союзников. Роммель утверждал, что в районе предполагаемого десанта необходимо сосредоточить танковые части, дабы разгромить союзников непосредственно в момент высадки, однако на его предложения не обратили внимания. Он смог лишь укрепить моральный дух войск да установить на побережье около 5 000 000 мин.

Когда началась операция «Оверлорд» и союзники высадились в Нормандии, Роммель находился в Германии, в отпуске, но сразу же вернулся во Францию, чтобы лично возглавить оборону. Гитлер по-прежнему отказывался использовать резервные танковые дивизии, вследствие чего генерал-фельдмаршалу в попытке остановить продвижение союзников оставалось лишь последовательно создавать все новые оборонительные рубежи. Искусно маневрируя, он отводил людей в тыл перед налетами авиации противника и возвращал их на позиции перед наступлением его сухопутных сил.

17 июля 1944 года английский истребитель обстрелял штабную машину Роммеля, и генерал-фельдмаршал был ранен в голову. Его отправили в Германию для лечения, но вернуться на передовую бесстрашному воителю было уже не суждено.

Хотя и в Африке, и во Франции Роммель в конце концов терпел поражения, а звездным его часом так и осталось взятие Тобрука, зато впереди генерал-фельдмаршала ждал звездный час политика и гражданина — участие в событиях 20 июля 1944 года.

Увы, заговор провалился: Гитлер уцелел при взрыве бомбы полковника Клауса Шенка фон Штауффенберга, в армии начались безжалостные и кровавые чистки, кольцо вокруг генерал-фельдмаршала все сжималось, и Роммель, которому в случае успеха заговора прочили кресло рейхспрезидента, был вынужден покончить с собой, приняв яд.

Так ушел из жизни рыцарь без страха и упрека, современный Ганнибал и современный Брут в одном лице — ушел, чтобы стать бессмертным героем неувядающей легенды.

Генерал Шпейдель утверждал, будто Роммель намеревался арестовать и предать суду Гитлера, а журналист Лютц Кох пошел еще дальше, поведав миру о совместном плане Роммеля и Манштейна захватить ставку фюрера. Вице-адмирал Фридрих Руге писал: «Фельдмаршал был единственным человеком в Германии, который хотел закончить войну 20 июля 1944 года». А по мнению начальника штаба Африканского корпуса генерала Нольте, Роммель был «неподкупен в своем осуждении безнравственной, лживой и самообманывающейся системы». Активный участник Сопротивления Карл Штрелин вспоминал о своих встречах с Роммелем и ведшихся меж ними многозначительных и многообещающих беседах.

Им вторили даже бывшие противники. Американский генерал-майор Омар Нельсон Брэдли назвал Роммеля «одним из величайших героев мировой истории». И даже непримиримый борец с фашизмом Уинстон Черчилль, выступая в 1953 году в палате общин, сказал: «Сопротивление гитлеровской тирании, которому отдал жизнь Роммель, я расцениваю как еще один его подвиг». А среди арабов Северной Африки он слыл настолько неуязвимым, что еще в 1967 году бедуины утверждали, будто встречали в пустыне фельдмаршала, который во главе своего штаба дожидался своего старого противника — британскую Восьмую армию генерал-лейтенанта сэра Бернарда Лоу Монтгомери, первого виконта Аламейнского… Каирская газета «Эль Бурс» свидетельствовала: «Образ этого человека завораживает массы, олицетворяя для них чувство и мечту. Среди песчаных дюн они угадывают силуэт вечного пленника пустыни, усматривая в том и поэзию, и чудо…»