Утес Бьёрна (СИ) - Завгородняя Анна - Страница 46

— Хаки, — произнесла я и замолчала, не зная, что еще сказать и как выразить благодарность за свое спасение. Мне казалось, что слов будет недостаточно, а на большее я бы не решилась.

— Сколько не встречаю тебя, ты все время попадаешь в неприятности, — сказал он и улыбнулся. Вторым его спутником оказался не кто иной, как Атли, мой маленький названный братец. Я бросилась к нему на шею и расцеловала в обе щеки. Покраснев, Атли отстранил меня от себя, я видела, что ему неловко, все на корабле, даже те, что сейчас сидели на веслах, смотрели на нас. Теперь он был мужчиной, к тому же дружинником, а не просто тот маленький пастушонок, с которым я встретилась в старом хлеву Харанйоля.

— Как вы оказались здесь? — спросила я, уже догадываясь, каким будет ответ и добавила, — Сингурд?

— Да, мы сопровождали его в Симар, когда встретили Йорвана, — сказал Хаки, — Сингурду непременно захотелось поздороваться с ним, и он перебрался на корабль Йорвана, а когда вернулся назад, то на первой же стоянке рассказал, что видел тебя. И нам с ним оказалось дальше не по пути, — Хаки усмехнулся и посмотрел на Атли.

— А как интересно, тебя угораздило попасть к Йорвану? — спросил Атли, — И где Бьерн?

Я вздохнула.

— Это долгий рассказ, — сказала я.

— А мы никуда не торопимся, — произнес Хаки. Я взглянула ему в глаза, у них было странное, не понятное выражение. Словно он чего-то ждал от меня, но не хотел признаться в этом даже себе. Он искал на моем лице следы каких-то изменений, но не находил их и я не знала, разочаровало ли его это или наоборот, порадовало.

Мы прошли на корму и я, облокотившись о борт, рассказала все, что произошло со мной в последние несколько дней, стараясь при этом не расплакаться, когда говорила про смерть отца и брата и о том, как заживо сжигали ни в чем не повинных людей в их собственных домах. Атли смотрел на меня пристально, а Хаки отвел глаза. Когда я закончила, Атли скривил губы и сказал:

— Теперь я рад, что перерезал горло этому ублюдку.

Я удивленно посмотрела на него.

— Что? — спросила я.

— Пока Хаки разбирался с часовыми у костра, я проник в палатку и перерезал горло спящему Йорвану, — сказал он, — Но я не хотел вам об этом говорить.

Я прекрасно понимала, почему. Убить спящего врага было уделом труса. Но я не винила Атли в этой несдержанности. Он хотел отомстить за отца и брата. Он еще не знал, что Альрик жив.

— Ты не убил его, — сказала я тихо. Атли удивленно посмотрел на меня, а я продолжила, — Дело в том, что я не все сказала вам.

— Что еще? — в глазах Хаки появился явный интерес.

— Йорвана нельзя убить, потому что он напрямую связан с Хельгой и пока жива она, будет жить и он. Я не знаю, какими заклятиями она связала свою жизнь с его, но я уже пыталась убить Йорвана и потерпела неудачу. Поэтому, Атли, не думаю, что тебе удалось расправиться со своим врагом. Тут все не так просто, — я вздохнула и неловко повела плечом, отчего под лопаткой отдалось сильной болью, я, не ожидавшая этого, громко охнула и осела.

— Что с тобой? — спросил Хаки, подхватив меня.

— Все хорошо, — сказала я и высвободилась из его рук. Но он неожиданно стянул с меня куртку и оглядел с ног до головы, а потом повернул спиной и замер. Я напряглась, зная, что на мокрой одежде проступило кровавое пятно. Упрямая рана только начавшая затягиваться, открылась вновь. Хаки хватило одного взгляда на Атли, и парнишка тот час поспешил куда то на нос судна. Я попыталась отодвинуться в сторону, но Хаки не дал мне даже шага ступить. Он усадил меня на пустой ящик, состоявший на корме и взглядом, не сулившим мне ничего приятного, буквально пригвоздил к месту. Вернувшийся Атли принес с собой какую-то баночку и протянул ее своему вождю. Хаки сбросил крышку, и прежде чем я смогла что-либо предпринять, сел рядом со мной и, опрокинув меня к себе на колени, одним уверенным движением задрал на моей спине рубашку, обнажив кровоточащую рану. Я запротестовала, но он только шикнул на меня и принялся обрабатывать мою спину приятно холодящей кожу мазью, пахнувшую мятой и полевыми цветами. Я притихла, понимая бессмысленность моего сопротивления. Когда он закончил, я проворно вскочила на ноги, поправляя рубашку и возмущенно глядя Хаки в глаза. Но к своему удивлению, почувствовала, что боль уходит. Не желая показать, что благодарна за помощь, пусть даже оказанную насильно, я всем своим видом стремилась выказать свое недовольство его действиями. Хаки с улыбкой покачал головой, но я заметила, как погрустнели его глаза. Что-то кольнуло в моем сердце, я опустила глаза, но когда подняла их вновь, на его лице не было и намека на какие-то чувства. Покраснев, я тут же решила, что мне все показалось, и мысленно отругала себя за излишнюю самоуверенность.

— Есть хочешь? — спросил Атли, нарушив неприятно затянувшееся молчание.

Я кивнула.

— Подбери ей одежду, — сказал Хаки, вставая, — Та, что на ней, годится только на тряпки.

— Хорошо, — кивнул Атли, провожая взглядом своего вождя. Я же покраснев, не решилась даже поднять глаза и так и стояла, пока Атли не принес мне вяленого мяса, сыр и большой кусок хлеба, а в дополнение ко всему чистую, но правда великоватую рубашку и широкие штаны. Все это он отдал мне и присев рядом со мной на ящике, смотрел, как я с видимым удовольствием поглощаю пищу.

— Ты похудела, — сказал он мне.

Я пожала плечами.

— Ну и как тебе живется у Хаки? — спросила я, зная, что если сейчас промолчу, то дальше последуют вопросы обо мне и Бьерне или еще хуже о том, как сильно я переживаю гибель родителей. Я и правда переживала, но вспоминать об этом сейчас не хотела, понимая, что злость от содеянного Хельгой и Йорваном мне следует оставить напоследок. Когда придет свое время, а в том, что оно придет я не сомневалась ни секунды с той самой поры, когда увидела своего мертвого отца и брата. Тьма внутри меня насыщалась моим гневом, который мне удавалось пока контролировать. Но когда-нибудь, я выпущу его на волю.

Я сделала глубокий вдох, успокаивая разыгравшееся воображение, рисовавшее мне мертвую Хельгу, запрокинувшую голову к небу и глядящему в него безжизненными глазами.

— Меня все устраивает, — ответил Атли и картина, нарисованная в моем сознании, растаяла как дым.

— Пойдем, спустишься в трюм, переоденешься, — добавил он, когда я закончила трапезу. Я кивнула. Спустившись вниз, сбросила свою рубашку и штаны и надела принесенные Атли вещи. Туника оказалась довольно просторной, а штаны пришлось подвернуть и перетянуть на талии поясом. Когда я была готова, то поднялась на палубу. Атли протянул мне гребень и я, усевшись на корме, принялась расчесывать свои волосы уже давно не видевшие ухода. Потом я заплела их в короткую косу. Волосы постепенно стали отрастать и уже почти закрывали спину до самой талии. Закончив нехитрую процедуру, отложила гребень и огляделась. Море слегка штормило, ветер наполнял парус, но, даже не смотря на это, на веслах сидели гребцы. Корабль скользил по волнам, раскачиваясь и слегка вздымая нос. Я перегнулась через борт, чувствуя, как на лицо попадают мелкие соленые брызги. Казалось, приближался шторм. Ветер стал усиливаться, и вскоре убрали парус. Теперь только благодаря гребцам мы плыли в нужном направлении.

— Тут совсем недалеко рыбацкая деревня, — я даже не заметила подошедшего Атли, — Надо успеть до начала шторма достигнуть берега.

Я взглянула на своего названного брата.

— А если мы не успеем? — спросила я.

— Тогда придется выйти в открытое море, так нам будет безопаснее, — Атли показал на горизонт. Я обернулась и увидела темные тучи, клубившиеся вдали и яркие вспышки, озаряющие небо. В сравнении с прошлым, этот шторм обещал быть во много раз сильнее предыдущего, от которого Йорван и его люди укрылись на берегу.

Но мы успели. Еще до того, как грянула настоящая буря с ливнем и грозой, а море вспенилось косматыми огромными волнами, мы оказались на берегу, устроившись на лагерь в маленькой рыбацкой деревушке, лежавшей в отдалении от небольшого города, расположенного в нескольких километрах от берега. Обитатели деревеньки оказали нам радушный прием. Помогли вытянуть на песок, подальше от ревущего моря, ладью и даже устроили на ночлег, выделив длинный сарай для сна. Перекусив горячим рыбным супом с ароматным, свежеиспеченным хлебом, я легла рядом с Атли и слушая грохот и треск молний, сверкающих в небе, заснула. Впервые за несколько дней спокойным сном и так до самого утра. А проснувшись, увидела, что нахожусь одна. Поднявшись на ноги, сонно потянулась и вышла в широкую, немного покосившуюся дверь. Ноги погрузились в густой, насыщенный влагой песок. Моросил дождь. Небо, затянутое низкими облаками, было темным. Казалось, сейчас поздний вечер, а не утро. Я огляделась. Корабль Хаки уже качался на волнах. Несколько мужчин, лица которых примелькались мне еще за первый день плаванья, стояли на берегу. Ни Атли ни Хаки среди них не было. Я вернулась обратно в сарай, находится под неприятным, моросящим дождем не хотелось, а внутри было тепло и сухо. Я прилегла на сухое, разбросанное на полу сено и заложив руки за голову задумалась. Интересно, вернулся ли уже Бьерн и увидел ли то, что осталось от поселения моего отца? Я даже не хотела представить себе то, что почувствует он, увидев сгоревшие дома, и что может подумать обо мне. Оставалось надеяться, что Хаки будет так любезен и отвезет меня к Альрику в поместье, хотя я и так уже была благодарна ему за спасение от Йорвана. Могла ли я просить большего? Я совсем не представляла, что мне делать? Если я была бы в силах как-то сообщить Бьерну, где я и что со мной все в порядке. Тут меня осенило. Атли? Что если между братьями существует связь? Ведь почувствовал Бьерн Альрика в обличие волка? Возможно, Атли сможет передать брату, что я жива и невредима.