Сладкий грязный мальчик (ЛП) - Лорен Кристина - Страница 69

Его ухмылка становится ещё больше, пока руки обвивают мою талию.

- Разыграй свои карты правильно.

- Я забыл мои карты, - его улыбка пропадает, - но пенис всегда при мне.

- Я постараюсь не сломать его в этот раз.

- На самом деле, думаю, тебе стоит сильно постараться.

Басы сотрясают пол и мы наполовину кричим наши шутки игривы, но настроение ускользает. Между нами пробегает холодок и в этот момент, всё немного напряжённее. Нам всегда удавалось флиртовать, раскрываясь в сексе, то есть, притвориться кем-то ещё, чтобы по-настоящему открыться друг другу.

- Поговори со мной, - говорит он, наклоняясь и шепча мне на ухо:

- Расскажи мне, что случилось утром, когда ты ушла.

- Я вроде как чувствовала, что должна сделать шаг вперёд и встретиться лицом к лицу со своим будущем, - тихо говорю я, однако, он наклоняется ближе и знаю, что слышит меня. - С твоей стороны было дерьмово не рассказать мне о Перри, но на самом деле, эта ситуация лишь дала мне толчок, что был необходим.

- Прости меня, Cerise.

Моя грудь сжимается, когда он ласково зовёт меня так, а руки скользят вверх и вниз по его груди.

- Если мы собираемся попробовать ещё раз, мне необходимо знать, что ты будешь всё рассказывать мне.

- Буду. Я обещаю.

- Прости за то, что ушла.

Ямочка появляется на крошечную секунду.

- Покажи мне, что ты всё ещё носишь мое кольцо и ты прощена.

Поднимаю левую руку и он смотрит на неё, прежде чем поцеловать ободок золотого кольца.

Мы слегка покачиваемся, почти не двигаясь, в то время как люди вокруг нас прыгают, трясутся и танцуют на танцполе. Кладу голову ему на грудь и закрываю глаза, вдыхая запах Анселя.

- Как бы там не было, мы покончили со всем этим. Теперь твоя очередь трепаться этой ночью.

Слегка улыбаясь, он наклоняется ближе, целуя сначала мою правую, а затем левую щёчку. А потом касается моих губ своими на пару долгих, восхитительных секунд.

- Мой любимый цвет – зелёный, – говорит он у моего рта и смеётся.

Его руки скользят по моим бокам, руками он обхватывает меня за талию, когда наклоняясь ближе, прокладывает дорожку из поцелуев вверх по моей шеё.

- Когда мне было семь, я сломал руку, катаясь на скейтборде. Мне нравится весна, терпеть не могу зиму. Лучшие друзья моего детства это Огюст и его старшая сестра Катрин. С ней я впервые поцеловался, когда мне было одиннадцать, а ей двенадцать, в кладовке, в доме моего отца.

Мои пальцы скользят вокруг его груди, поднимаясь к горлу, и я сцепляю руки у него за шеей.

- Моим самым большим потрясением был отъезд матери в Штаты, но в остальном – даже если мой отец и был тираном – детство было очень неплохим. В школе я был полным лузером в математике. Потерял девственность с девушкой по имени Ноэми, когда мне было четырнадцать, – он целует меня в щёку. – Последняя женщина, с которой я занимался любовью – моя жена – Мия Роуз Гийом.

Он целует кончик моего носа.

- Моя любимая еда – хлеб, знаю, звучит ужасно банально. И я не люблю сухофрукты.

Я смеюсь, притягивая его для настоящего поцелуя, наконец-то, и О, Боже мой. Его рот тёплый, такой знакомый. Его губы в тоже время мягкие и требовательные. Мне необходимо, чтобы он коснулся меня, попробовал на вкус, оттрахал едва сдерживаясь. Чтобы он схватил меня за задницу и притянул за бёдра к себе. Едва его язык соприкасается с моим, мы оба стонем, разрывая поцелуй и тяжело дыша.

- Не уверен, что когда-нибудь смог заставить девушку кончить при помощи моего рта, - признается он. – Мне нравится целовать тебя там. Я обожаю твою попку. Она прекрасна.

При этих словах, я чувствую, как его длина упирается мне в живот, когда руками Ансель стискивает меня.

- Мне нравится наш секс, но я предпочитаю быть сверху…благодаря тебе миссионерская поза чувствуется грязной, когда ухватившись за меня, ты двигаешься подо мной.

Святое дерьмо. Я извиваюсь в его руках.

- Ансель.

- Я ни с чем не спутаю звук, когда ты кончаешь. Со мной, ты никогда не могла притвориться,– он улыбается, и добавляет, – и не сможешь.

- Расскажи мне о банальщине, - умоляю я его. – Иначе это убьет меня.

- Ненавижу убивать пауков, потому что думаю, что они потрясающие, но я сделаю это для тебя, если ты испугаешься. Ненавижу быть пассажиром в машине, предпочитая быть за рулем, – он прокладывает дорожку из поцелуев к моему ушку. – Мы можем жить в Сан-Диего, но я хочу по крайней мере проводить лето во Франции. И быть может, моя мама сможет переехать сюда, когда станет старенькой.

Моя грудь практически разрывается от боли с каждым ударом сердца.

- Хорошо.

Он улыбается, и я прикасаюсь к его ямочке кончиком пальца.

- И ты правда переедешь сюда?

- Думаю, в феврале, - говорит он, чуть пожав плечами.

Словно это так просто. Словно уже всё решено.

Я спокойна и в тоже время разрываюсь на части. Мне кружит голову мысль о том, что он так просто переедет сюда, однако, сейчас только июль.

Февраль так далек.

- Кажется, до этого ещё далеко.

- Я прилечу к тебе в сентябре. Октябре. Ноябре. Декабре. Январе.

- Как долго ты пробудешь здесь?

Почему я ещё не спросила его об этом? Меня тут же начинает пугать этот вопрос.

- До завтра, - мой желудок ухает вниз и я чувствую немедленное опустошение.

– Я могу прогулять понедельник, - говорит он, - но мне нужно быть на работе во вторник для первого слушания.

У нас мало времени. Поэтому я уже тяну его сквозь толпу, обратно к столику.

-Девочки...

- Я знаю, Сахарочек, - говорит Харлоу, уже кивая. – У вас есть двенадцать часов. Понятия не имею, что вы тут забыли. Идите.

Так значит они не только знали, что он приедет, но и знали, когда он уедет. Они обсудили всё. Святое дерьмо, я обожаю своих друзей. Целую Харлоу, Лолу и проталкиваюсь к выходу.

Каким-то образом, нам удается вернуться в мою квартиру всё ещё одетыми. Молю бога, чтобы мы не разбудили Джулианну, пока целуясь, спотыкаемся на подъездной дорожке у гаража, а потом ударяемся о дверь, когда Ансель скользит рукой мне в трусики, умоляя ему позволить почувствовать меня. Его пальцы тёплые и требовательные, отодвигают в сторону тонкое кружево, и проникая в меня, начинают двигаться вперёд и назад.

- Ты превосходно чувствуешься, - шепчет он. - Мне нужна ты. Голая. Мне необходимо видеть это.

- Тогда пошли наверх.

Мы спотыкаемся и грохочем, захлопывая дверь и поднимаясь по дубовой лестнице в мою комнату, когда он прокладывает дорожку из поцелуев вниз по моей шее, хватая за задницу и притягивая ближе.

- Ансель, - смеюсь я, легонько толкая его в грудь, чтобы достать ключи из сумки.

Оказавшись внутри, я не задумываюсь включить свет, не желая отрывать от него рук даже для того, чтобы достать до выключателя. Слышу, как мои ключи падают следом за сумкой и его пальто, а затем остаемся только мы. Наедине. В темноте. Ему приходится нагнуться, обернуть руки вокруг моей талии и поднять таким образом, чтобы наши рты оказались напротив друг друга.

-Мне нравится твоя квартира, - говорит он улыбаясь, и целует меня.

Я киваю, вытягивая его рубашку из-за пояса его штанов в темноте.

- Хочешь устрою тебе маленькое турне?

Он смеётся, когда я разочарованно постанываю, неуклюже справляясь с его рубашкой в темноте. Какого черта так много пуговичек?

- В него же входит кровать, да? – спрашивает он, и шлепает меня по руке, расправляясь с пуговицами в течении нескольких секунд и наконец, стаскивая с себя рубашку.

- И стол. И кровать, - говорю я, тот час же отвлеченная мягкой, великолепной кожей напротив. – Может быть пол. И душ, – прошло всего несколько дней, с того момента, как я касалась его, однако, ощущение, словно прошёл год, и мои ладони скользят вниз по его груди, ногти царапают загорелую кожу живота. Звук, который срывается с его губ, когда нагнувшись, я целую его грудь, похож на рык и возбуждённый стон.