В поисках Шамбалы - Сидоров Валентин - Страница 3

3

Стремление к неизведанному всегда пересиливало сомнения и страхи, и ищущий человеческий ум дерзал заглядывать в глубины головокружительной бездны. В борьбе с сомнением и отчаянием, подчиняя себе хаос противоречивых мыслей и желаний, отливался в торжественные строки манифест независимого человеческого духа.

Мужайтесь, боритесь, о храбрые други,Как бой ни жесток, ни упорна борьба!Над вами безмолвные звездные круги,Под вами немые, глухие гроба.Пускай олимпийцы завистливым окомГлядят на борьбу непреклонных сердец.Кто, ратуя, пал, побежденный лишь Роком,Тот вырвал из рук их победный венец.

Эта устремленность мысли к тайнам мироздания, это смелое соревнование поэзии с философией в решении глубочайших вопросов бытия находили прямой отзвук в душе Рериха. Он ощущал дыхание космоса в каждой былинке, в каждой капле воды. А напряжение духовной битвы не покидало его ни на миг. В стихотворении «Не убьют» Рерих говорит, обращаясь к себе, и не только к себе:

Сделал так, как хотел,хорошо или худо, не знаю.Не беги от волны, милый мальчик.Побежишь — разобьет, опрокинет.Но к волне обернись, наклонисяя прими ее твердой душою.Знаю, мальчик, что битьсячас мой теперь наступает.Мое оружие крепко.Встань, мой мальчик, за мною.О враге ползущем скажи..Что впереди, то не страшно.Как бы они ни пытались,будь тверд, тебя они не убьют.

Не собираюсь искать внешне похожие строчки или повторяющиеся мотивы. Стихи Тютчева и Рериха роднит другое: внутреннее единство, единство устремления и духовного настроя. А повторяется в них то, чему суждено повториться еще многократно: призыв к героическому напряжению всех духовных сил человека.

4

Философия стихов Рериха — не уход от действительности, не бегство в потусторонние миры. Конечно, влияние идеалистической философии в них обнаружить нетрудно. Но с самого начала следует подчеркнуть, что ближе всего Рериху была философия пантеизма (это, кстати, тоже роднило Тютчева и Рериха), философия, которая видит дыхание чудесного во всем, что окружает человека. Эта философия, по-своему воспринятая Рерихом, творчески им осмысленная, лишена и намека на обособленность или пассивность. В ней нет и нотки «мировой скорби», которую декларировали все без исключения представители символизма. Это философия радостного слияния с природой, с людьми, со всем светлым, что есть в нашей жизни.

Поэзия Рериха символична, но символ для Рериха — это не «тайнопись неизреченного», как провозглашал апостол символизма Вячеслав Иванов. Нет. Символ в поэтической системе Рериха обеспечен конкретным содержанием, он несет в себе определенный и ясный призыв. Философия стихов Рериха в высшей степени действенна, потому что она связана с живой реальностью. Более того! Сквозь своеобразную философскую символику легко угадывается биографическая основа стихов.

Леонид Андреев называл Рериха поэтом Севера, а его стихи — «северным сиянием». Это очень точная характеристика. Сдержанные краски северного озерного края все время воскресают в философских стихах Рериха. Углубленно-внутренняя работа мысли и духа происходит на фоне прозрачных карельских пейзажей.

Зелены были поля.А дали были так сини.Потом шли лесами и мшистым болотом.Цвел вереск. Ржавые мшаги мы обходили.Безлонные окнища мы миновали.…Поредели леса. Пошли мы кряжемскалистым. Белою костью всюдуторчал можжевельник, светлыми жиламимассы камней сдавилисьв давней работе творенья.

До деталей воспроизведена обстановка, в которой в те годы, живя на одном из островов Ладожского озера, работал Рерих. «На острове — мы. Наш старый дом… Наша пещера. Наши и скалы, и сосны, и чайки. Наши — мхи».

"Настроения, рожденные жизнью, дали притчи «Священные знаки», «Друзьям», «Мальчику», — сообщает Рерих. «Настроения, рожденные жизнью». А в жизни назревают события всемирной значимости. Творчество Рериха насыщено предчувствием грядущего переворота.

В стихотворении «В танце», датированном последним предреволюционным годом, Рерих резкими штрихами рисует обобщенный образ буржуазного мира с его бездуховностью, с его страхом перед катастрофой, с его стремлением любым способом уйти от этого страха, забыть, забыться.

Бойтесь, когда спокойное придетв движенье. Когда посеянные ветрыобратятся в бурю. Когда речь людейнаполнится бессмысленными словами.Страшитесь, когда в земле кладамизахоронят люди свои богатства.Бойтесь, когда люди сочтутсохранными сокровища толькона теле своем. Бойтесь, когда возлесоберутся толпы. Когда забудуто знании. И с радостью разрушатузнанное раньше. И легко исполнятугрозы. Когда не на чем будетзаписать знание ваше. Когда листыписаний станут непрочными,а слова злыми. Ах, соседи мои!Вы устроились плохо. Вы всеотменили. Никакой тайны дальшенастоящего! И с сумою несчастьявы пошли скитаться и завоевыватьмир. Ваше безумие назвало самуюбезобразную женщину — желанная!Маленькие танцующие хитрецы!Вы готовы утопить себя в танце.Удивительно современные стихи!..

В 1918 году Рерих перед прыжком в неизвестное. Чтобы выполнить миссию, к которой он считал себя призванным, ему придется окунуться в атмосферу чуждого западного мира. Он внутренне готовит себя. Он ищет слова утешения, дабы укрепить свой дух. Так появляется стихотворение «В толпу».

Готово мое одеянье. Сейчася маску надену. Не удивляйся,Мой друг, если маска будетстрашна. Ведь это тольколичина. Придется намвыйти из дома. Кого мывстретим? Не знаем. К чемупокажемся мы? Против свирепыхщитом защищайся.Маска тебе неприятна?Она на меня непохожа?Под бровями не видныглаза? Изборожден очень лоб?Но скоро личину мыснимем. И улыбнемся другдругу. Теперь войдем мы в толпу.

Настроения этого времени отразились и в другом стихотворении — «Оставил». Но отразились по-другому. Период жизни завершен. Подводя его итоги, Рерих прощается с прошлым. «Все должно быть оставлено раньше, чем путник двинется в дорогу», — напоминает он сам себе восточное изречение.

Я приготовился выйти в дорогу.Все, что было моим, я оставил.Вы это возьмете, друзья.Сейчас в последний раз обойду дом мой.Еще один раз вещи я осмотрю.На изображенья друзей я взгляну еще один раз.В последний раз.Я уже знаю, что здесь ничто мое не осталось.Вещи и все, что стесняло меня, я отдаю добровольно.Без них мне будет свободней.К тому, кто меня призывает освобожденным, я обращусь.Теперь еще раз я по дому пройду.Осмотрю еще раз все то, от чего освобожден я.Свободен и волен и помышлением тверд.Изображенья друзей и вид моих бывших вещей меня не смущают.Иду. Я спешу.Но один раз, еще один раз последний я обойду все, что оставил.