Японские пятистишия. Капля росы - Аривара-но Нарихира - Страница 15

15

ЁСАНО КАН

В пучине Корабль не вернулся обратно домой. Пусть победа пришла после смертного боя, Корабль-великан не вернулся домой. У Порт-Артура, в пучине морской, Десять тысяч людей — игрушка прибоя! Городская управа Старый, бедно одетый привратник Грубо меня обругал у входа, Надменный, как императорский страж. Ах, холодно! Сгорбившись, я подымаюсь В управу по лестнице бесконечной… Нищий Подпоясан веревкой, одет в дерюгу, В обрывках сандалий, оброс щетиной… Глядите, он снова во двор явился. «Я, — говорит, — под мостами сплю! Подайте хоть что-нибудь, песню спою». Враг Мой враг далеко-далеко ушел. Он к дереву крепко меня привязал, Семь коней от меня он свел, Жену он мою на коня посадил И песню на флейте моей заиграл! Одна ночь Распуская свой пояс, она сказала: «Взгляни, о, взгляни, как тонка я стала!» Утром, прощаясь, сказала снова: «О, не забудь, как далеко за морем Луна двадцатого дня желтеет!» В руки ее «Ах, я не знаю тебе подобного! В море был бы ты белой чайкою, В небе облачка алым знаменем!» Так сказав, глаза подняла она, И птицей упал я — в руки ее!

ЁСАНО АКИКО

Чудесный город Город, где солдат не увидишь на улице, Где ни ростовщиков, ни церквей, ни сыщиков, Где свободна женщина и уважаема, Где расцвет культуры, где каждый трудится, О, как ты не похож на хваленый наш Токио! В грязном пригороде дождь и мрак. Что ни дом, чадит сырой очаг. Стрелочник устало поднял флаг. На бурьяне брошены лохмотья… И на тряпки их не мог продать бедняк! Трусость Сказали мне, что эта дорога Меня приведет к океану смерти, И я с полпути повернула вспять. С тех пор всё тянутся предо мною Кривые, глухие, окольные тропы…

ВАТАНАБЭ ДЗЮНДЗО

Друзья и товарищи — Все, кого так называю, Заключены в тюрьму… О, звон их цепей железных И Горького смелая песня!

ОКА МАРИЯ

В эти дни Все чаще слышен и чаще Гул самолетов, летящих На север, где братья в огне И скорбь, что нас угнетает, Переплавляется в гнев.

КОМАЦУ МИТИО

В Корее Огромные бомбы с неба Летят и летят на пепел, И черный клубится дым, Но дух боевой народа Пылает, неугасим! Самое постыдное! «Чтоб с голоду не погибнуть!» — Он со стыдом говорит, Если спросят его: «Почему же Помогаешь им делать оружье Ты, прежней войны инвалид?!»

ФУКАГАВА МУНЭТОСИ

Сопротивление Запылай, прорвись на свободу, Жар потаенный земли! — Девушку, дочь народа, Что в толпу бросала листовки, Схватили и повели. Хиросима Мне чудилось то и дело, Что каждый труп обгорелый Похож на сестренку… Она! Весь долгий путь это чувство Не в силах я был отогнать.