Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне - Монтвила Витаутас - Страница 118

118

468. «На берегу желтели доски…»

На берегу желтели доски, И в ручейках краснела глина. Река легла светло и плоско, Кусты и небо опрокинув. Она текла и не журчала, В какую сторону — забыла. И синий катер у причала Одной чертою обводила. Корму очерчивая тонко, К бортам прижалась, как лекало. И только темная воронка Из-под руля вдруг выбегала. И мне казалось, что сегодня Так стройно этих струй движенье, Что если бы убрали сходни — Осталось бы их отраженье. 1937

469. МУЗЕЙ МУРАВЬЕВ

Двенадцать тысяч муравьев Собрали зернышки плодов И много разноцветных игл — Музей готов. Торчала кочка, а под ней, У догнивающих корней, Сто комнат и двухсветный зал, И там видней — Черники синенький плакат, Суставы муравьиных лат, Коронки челюстей, рога Рядком лежат. И стопки крыльев расписных, И усики клопов лесных, И пряжа тонких паутин Лежат с весны. Мешочки желтых мертвых тлей, И в кубиках вишневый клей, И в колокольчиках пыльца Со всех полей. Но странный есть один предмет, Таких в музее больше нет. Громадный конус, тяжкий вес И странный цвет. Стоит он, круглый, без конца, Как бог, лишившийся лица, И капли сохранивший вид, Кусок свинца. Здесь не узнают, как он тверд, Какою силой он протерт Сквозь пыль и ветер, ткань и кость И шум аорт. Как червь его безглазый грыз, И в прахе он катился вниз, И тонкий стебелек травы Над ним повис. Его катили через пыль За сотни муравьиных миль. И в поколеньях муравьев Забылась быль Микроскопических минут. Сто поколений проживут, А он, ужасный и простой, Всё тут. Геометрический предмет, Но для него масштабов нет, Как будто в этот мир внесен С других планет. 1938

470. РАЗЛУКА

Весной над кустиком терновым Всю ночь просвищет соловей, Но дремлет над гнездом готовым. И нас порой замучит скука, Мы не найдем в себе ни звука, Хотим чего-то поновей… А для меня безделье — мука. Да просветит меня разлука Печалью ласковой своей! 25 апреля 1940

471. СВИРСКАЯ ДОЛИНА

Мы на крутом остановились спуске, Там, где упрям дороги поворот, А склоны скользки и тропинки узки. Невольно медлит робкий пешеход. Спускается, за столбики хватаясь. То вслух бранясь, то втайне усмехаясь, Он еле подвигается вперед. Он вдруг долину взором обведет И замолчит. И хорошо вздохнет. А перед ним отчетливей и шире И неба край, синеющий вдали, И дальние леса, и снежный берег Свири. Там в бороздах чернеющей земли Несется вьюга белыми клоками Вдоль рельсовых путей и от костра к костру. Оттуда шум работ машинными гудками То долетит, то смолкнет на ветру. Там бревна, как рассыпанные спички, Там дымы, словно пух из птичьего гнезда, И в шуме трудовом, как в братской перекличке, К обрывам подбегают поезда. Дымки паровиков белеют, отлетая, Как будто, тая, отлетает звук, И темной насыпи черта крутая У берега очерчивает круг. А за рекой просторно и отлого Поднялся склон. О, зимняя краса! Синеющая санная дорога И сизые прозрачные леса. Я был бы рад и зимнему туману, Когда метель и паровозов дым Покроют реку облаком густым, Но думалось: и сам таким же стану, Как эта даль, и ясным и простым. Всё отдаленное мне представлялось рядом И так отчетливо. Открыто. На виду. Хотел бы я таким же чистым взглядом Глядеть на всё, что на земле найду. Родимый север мой! Не кинем мы друг друга, И свежесть бодрую мы понесем с собой И к морю запада, и на предгорья юга, В спокойный труд и в беззаветный бой. Кидай в лицо горстями снега, вьюга, Шуми, метель, и наши песни пой. И ты, река, родная мне, как Волга, Как половецкий Днепр. Петровская Нева. Твоя под снегом дремлет синева… Хотел бы я остаться тут надолго, — Тут, как степной ковыль, былинная трава, Вся бурая, дрожит на косогоре, И галька сыплется со снегом пополам, И пыль морозная дымится по холмам… О русская краса! На всем земном просторе Милей всего, всего желанней нам. Затейница в недорогом уборе, Подруга верная и в радости и в горе. И кто с тобой не весел и не боек, Кто в деле не удал и в горести не стоек? Или не знали наши небеса И косарей на зорьке голоса, И глухарей заливистее троек, И строгие леса заветных наших строек, И наших заповедников леса. 1941