Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне - Монтвила Витаутас - Страница 72

72

248. УТРО

Еще в полутьме тихо дождик стучит… Но, словно взрываясь, ложатся лучи На крыши, на зелень садов. И утро, в пути зажигая листву, Уходит на север, на Курск, на Москву, До мурманских дремлющих льдов. И где-то за речкой, где зябликов свист, Где, выключив фары, поет тракторист, Закрывшись рукой от луча, Сбегает по склону зеленая рожь. И ты на прополку с бригадой идешь, С ватагой ровесниц-девчат. За гумнами луг от реки голубой Исхожен, изъезжен и мной и тобой, Он свеж и до боли знаком… Он в памяти — зеленью солнечных дней, Порой сенокосной и храпом коней, Ночным беспокойным костром… В зеленой косынке, веселой, босой, Ты ходишь по-прежнему майской росой? С кем вечером выйдешь, по-детски кружась, Кто ходит тебя до крыльца провожать, Счастливец какой из ребят? Наверно, он лучший в селе агроном, Наверное, запросто входит в твой дом, Смеется и шутит легко! …Мы выросли вместе, расстались, дружа, И мне в это утро тревожно и жаль, Что ты от меня далеко… 1940 Горловка

249. У ДОНЦА

Здесь тишине полесья И полутьме — конец. Прохладой, солнцем, песней Встречает нас Донец. И сосны строем четким Спускаются с горы. Как чайки, дремлют лодки, Толкутся комары. Дай руку мне, товарищ,— Скорей к простору вод! Сейчас веслом ударишь — Веселость пропадет. Мы брали с бою уголь, Несли в забой огни, Чтоб счастье, словно друга, Найти и сохранить. Прошли ходки и штреки, Как тысячи дорог, Чтоб голубые реки Легли у наших ног. Что нам быть может проще Для отдыха дано — Бродить дубовой рощей, Искать речное дно, Следить, как веток тени Таит в себе река, И наблюдать с волненьем За дрожью поплавка. Встречая волн удары, Не отступать в борьбе. И песнь нести в подарок, Седой Донец, тебе. 194 °Cвятогорск

250. СЕНТЯБРЬ

Ветер вскинул пыль повыше, И немного погодя Вдруг ударили о крышу Две дробиночки дождя. И, качая подорожник, Заставляя травы лечь, Обложной осенний дождик Начинает землю сечь. Это снова ранний вечер Тенью встанет у окон, И в туман оденет плечи Потемневший террикон. Выйдет позднею порою Вновь соседка на крыльцо, От дождя платком закроет Моложавое лицо. Дым осядет полновесный, Листья ринутся во тьму… И опять подступит песня Близко к сердцу моему. 1940 Горловка

251. ГАРМОНИСТ

Окованная медью по углам, Гармонь казалась недоступно строгой. …А парень брал ее по вечерам, Ладов стекляшки осторожно трогал. Он, как ребенок новые слова, Искал в ладах могучие звучанья И каждый звук, как тайну, открывал, Берег, терял и находил случайно. К холодной планке прижимал ладонь, Сжимал меха, задумавшись нередко, Но под его суровую гармонь Не пели песни девушки-соседки. А парню так хотелось песнь найти! Простую песнь, без фальши и тревоги. Но на каком ее искать пути И где лежат к ней верные дороги? Недосыпая, он встречал рассвет, Весь в поисках неслыханных мелодий, И слушал птиц, кузнечика в траве, И песенку в случайном хороводе, Веселый шум разбуженных квартир, Запев сирен, прибой ветров горячих… И словно шире раскрывался мир При каждой, даже крохотной, удаче. Гремели звуки, скрытые в ладах, Сливались и неслись широким валом, И под гармонь в частушках иногда Грустил и улыбался запевала. А он всё строил неустанно песнь, Широкую и светлую, как счастье. Весь в поисках, в волненьи жарком весь, Неугомонный беспокойный мастер. И песнь росла, звенела, как прибой, Шла с хороводами в широком круге. Ее несли и в парки, и в забой, Встречали, как потерянного друга, Крылатую, ловили на лету, При встречах гармонисту жали руки. А он не верил, что свою мечту Смог уложить в игру горячих звуков, Что трудный путь до песни пройден весь, Начатый незаметною тропинкой, Пока не услыхал родную песнь, Звучащую с сверкающей пластинки. Узнав знакомый, молодой напев И музыку гармони голосистой, Он, песенку взволнованно допев, Признал себя впервые гармонистом! 1940 Горловка

252. У САМОГО МОРЯ

Всё с маху переборет Волны широкий бег… Чем так волнует море И что таит в себе? Я море брал в ладони, Держал у самых глаз. Шальную от погони Ловил волну не раз. Но робко и несмело, Спокойная всегда, В пригоршнях зеленела Покорная вода. …А там, взрывая дали, Решимости полны, Ворочались, взлетали И рушились валы. На миг не затихая, На берег шли спеша, Скрипели, задыхаясь, На мокрых голышах, Чтоб вновь с тревожным свистом Стеной упрямой встать, Идти на дерзкий приступ Опять, опять, опять, Без сна и без покоя В ночах звенеть сильней. Упорство мне б такое Да песенке моей. 1940