Русский фантастический, 2015 № 01. Черновики мира - Серов Андрей - Страница 64

— И что нам теперь делать? — всхлипнул Гарди, глядя на запертого демона с ужасом в глазах.

— Не знаю, — обреченно признался Свейн. — Беги за отцом Бельтраном, — наконец, сказал он и вздохнул, подумав о том, какие епитимьи наложит за их грехи священник и как распухнут колени от стояния на горохе.

Отец Бельтран совсем не обрадовался истошным воплям, разбудившим его посреди ночи. А, услышав сбивчивые пояснения непутевого Гарди, помрачнел, натянул коричневую рясу и, подумав, из всех имеющихся у него крестов надел на себя тот, что побольше и потяжелее. Он, разумеется, знал, что не размер распятия имеет значение, а вера, с которой к нему обращаешься, и все же… так было как-то спокойнее.

Прихватив с собой святой воды, отец Бельтран поспешил за Гарди, кляня про себя на чем свет стоит этих олухов Всевышнего, которым вздумалось баловаться вызыванием демонов. Двадцать лет! Двадцать лет спокойной службы в приходе! Всю паству держал под сенью Экклезии, ни в одного демон не вселился, выученные за время послушничества экзорции почти позабылись за ненадобностью — и тут на тебе!

Демон яростно взвыл, увидев входящего в кузню священника.

— Вы, выжимки чахлые! Межеумки малахольные! Дуботолки! Вы на брюхо его посмотрите, на брылы лощеные! Да он же, кроме мессы и литургии, знать ничего не знает — он и козла прогнать не сможет, не то что демона в геенну вернуть!

Отец Бельтран гневно покраснел и стиснул пальцы на кувшине со святой водой. Да, слова экзорций побледнели в памяти — но вера-то по-прежнему крепка! Ох и покажет он сейчас этому демону!

Но то ли с поры его послушничества появились новые демоны, то ли слова экзорций доминиканин вспомнил не те — но попытки изгнания оказались бесплодными, и демон по-прежнему метался в ведьминой круге, поливая отца Бельтрана оскорблениями.

Священник заметил, как Свейн с Гарди с ехидцей переглянулись, насмехаясь над его неудачей, — и рассвирепел:

— Вы! Вы что натворили? Грех смертный! Мало того что демона вызвали — еще и заклинания запутали! А мне за ваши дурости теперь отвечай! Да вы у меня до кровавых мозолей грехи отмаливать будете, спины не разогнете! Да я на вас такую епитимью!.. — Отец Бельтран задохнулся от возмущения, перевел дух, а потом, вместо того чтобы продолжить кричать, вдруг покачал головой и спокойно, почти печально добавил: — Крепко вы его заперли. Тут обычными средствами не справишься.

— И как же теперь? — робко спросил Свейн.

— Ну… — Отец Бельтран задумался и неосознанно схватился за распятие на груди. — Я слышал, на постоялом дворе «меч езуитов» остановился. Идите и приведите его сюда.

Гарди спал с лица и испуганно икнул. Свейн непроизвольно попятился и осенил себя крестным знамением. Не было таких, кто не слышал бы про рыцарей, связанных обетом с Орденом. И не было таких, кто бы слышал о них что-то хорошее. Лучше с демоном остаться, чем по доброй воле идти к «мечу езуитов».

— Страшно? — спросил отец Бельтран, глядя на вытянувшиеся лица непутевых недорослей. — И поделом вам! Бегом, кому сказал!

«Мечом езуитов» оказался неразговорчивый рыцарь по имени Рандар с холодными, серыми, чуть раскосыми глазами и маленьким шрамом на правой скуле. На плечах у него был ношеный серый плащ, на тяжелом поясе — меч, а на шее — несмываемый знак солнца с крестом внутри — символ самого страшного Ордена святой Экклезии.

Демон при виде его взвыл.

— Вы кого привели? Это же «меч езуитов»! Он не умеет демонов изгонять — он нас только убивать умеет! А я же не сам пришел — меня силой вызвали! Я — жертва обстоятельств!

Рыцарь не обратил на причитания демона никакого внимания. Оглядел его, неторопливо выпростал из-под куртки распятие — и не простое, а серебряное, с красным камнем внутри, вытянул меч, взял его в левую руку, правой достал кинжал, сложил их крестом, направил на ведьмин круг и выкрикнул что-то страшное и непонятное.

Жутко громыхнуло в кузне, вспыхнул нестерпимым светом ведьмин круг — и ослепил. А когда перед глазами перестали плавать солнечные круги, отец Бельтран и горе-заклинатели увидели, что демон исчез. На его месте стоял Рандар и спокойно убирал меч в ножны.

— Кто демона-то вызвал? — негромко спросил он, не поднимая головы.

Свейн с Гарди затравленно переглянулись. Не признаться не выйдет — если не они, так скажет отец Бельтран. Но, как только выяснится, что это они демона вызвали, рыцарь заберет их с собой. Как пить дать заберет — всем известно, что езуиты собирают ведьм, колдунов и заклинателей демонов и изучают их, ставят на них страшные опыты в своих подземельях.

Видимо, отец Бельтран подумал о том же.

— По недомыслию они, господин Рандар, по ошибке, — сказал священник, глянув на олухов царя небесного, которым сам еще недавно грозил страшной епитимьей, и Свейн с Гарди растерянно переглянулись. Неужели отец Бельтран их защищает? — Что с них взять? — продолжал доминиканин. — За одно лето вымахали, недоросли, со взрослого мужика, а умишко за ростом не поспел. Дурачились они, вот и все. Сами не знают, как вышло, так ведь?

Последние слова отца Бельтрана были обращены к ним, к недорослям, и Свейн с Гарди отчаянно закивали.

Рыцарь продолжал молчать, переводя холодные серые глаза со священника на приятелей.

— Вы, господин Рандар, не думайте! Они у меня еще долго грехи будут отмаливать, — уверил встревоженный молчанием рыцаря доминиканин. — И никогда больше ничего подобного не сотворят.

— До его превосходительства епископа Сан-Руэнского дошли слухи о том, что в округе появились адсиденты, — медленно произнес Рандар, сверля Свейна с Гарди пристальным взглядом. — Он отправил меня узнать, сколько в этих слухах правды…

Свейн с Гарди сдавленно застонали. Адсиденты — это люди из тайного клана: они вызывают демонов и служат им. Сейчас рыцарь решит, что они — как раз из адсидентов, и тут даже отец Бельтран их не выгородит. И не докажешь, что они — по недоразумению, ведь у «мечей езуитов» — ни сердца, ни сострадания.

— В нашей округе они, милостью Всевышнего, пока не объявлялись, — развел руками доминикан. — Но, раз уж вы слухи поехали проверять, — говорят, в Кольгриме странные дела творятся. То ли ведьминские, то ли демонские. По ночам появляется огромный соломенный человек и ходит по деревне, дома рушит и скот разгоняет.

— Благодарю, — наклонил голову рыцарь, полоснул напоследок холодным взглядом по Свейну с Гарди и, начертив в воздухе крестное знамение, попрощался: — Крест стоит.

— Воистину стоит, — ответил священник.

Убедился, что рыцарь вышел, и с облегчением перекрестился. Слава Всевышнему, обошлось. И с демоном — и с «мечом езуитов».

А потом перехватил полные беспредельного облегчения и безграничного обожания взгляды горе-заклинателей, спрятал усмешку и нахмурился:

— Ну а теперь, что касается вас…

Вместо зажиточного Кольгрима с вершины холма Рандар увидел только руины. Какая-то неведомая сила пронеслась по селу, разрушила дома и сараи, разогнала скот и распугала людей.

Скромная, приземистая каменная церковь казалась единственным зданием, устоявшим перед напором неизвестной стихии, и именно к ней направил коня рыцарь. Спешился, подошел к наглухо закрытым дверям, уверенно постучал.

— Крест дому вашему! — громко поздоровался он.

Никто не ответил.

— Отпирайте, я вам не враг!

Внутри кто-то зашебуршал, зашептался, а потом в ответ раздалось:

— А нам откуда знать? Может, ты — одержимый. Или колдун.

Рыцарь хмыкнул. Как доказать, что ты — не враг, через закрытые двери?

— Меня зовут Рандар Гире, — сказал, наконец, он. — Я — «меч езуитов». Ну открывайте!

Кто-то зашаркал, засуетился внутри — и дверь, скрипнув, чуть приотворилась.

Рандар усмехнулся. Он рассудил правильно. Никто в своем уме не станет по доброй воле называться «мечом езуитов». Никто, кроме них самих.

И, что бы ни напугало селян, оно, выходит, было страшнее рыцарей Ордена.