Кабачок нью-фаундлендцев - Сименон Жорж - Страница 23

Глава 11

Отход «Океана»

Мегрэ прибыл на набережную как раз, когда новый капитан отдал приказ отдать швартовы. Он заметил главного механика, который прощался с женой, и, приблизившись к нему, отвел его в сторону.

— Мне нужна справка. Это вы, не правда ли, нашли завещание капитана и бросили его в почтовый ящик комиссариата?

Главный механик смутился, заколебался.

— Не бойтесь. Вы подозревали Ле Кленша. Думали, что таким способом спасете его. Тем более что вы все вертелись вокруг одной и той же женщины.

Сирена с бешенством призывала опаздывающих, и на набережной люди обнимались в последний раз.

— Не говорите мне больше об этом, ладно? Это правда, что он умрет?

— Если только его не спасут. Где было завещание?

— Среди бумаг капитана.

— А что вы там искали?

— Я надеялся найти одно фото, — опустив голову, признался Лаберж. — Вы позволите? Нужно…

Канат упал в воду. Сейчас должны были снять сходни. Главный механик прыгнул на судно, в последний раз махнул рукой жене, взглянул на Мегрэ.

И траулер медленно двинулся к выходу из порта. Один матрос нес на плечах юнгу, которому едва исполнилось пятнадцать лет. А мальчик взял у матроса его трубку и гордо держал ее в зубах.

На берегу плакали женщины.

Если идти быстро, можно было поспеть за пароходом, который начинал развивать скорость, только миновав мол. Люди кричали с берега.

— Если встретишь «Атлантику», не забудь сказать Дюгоде, что его жена…

На небе все еще громоздились облака. Ветер дул навстречу течению и поднимал маленькие волны, производившие отчаянный шум.

Какой-то парижанин в светлых брюках фотографировал отплытие; с ним были девушки в белых платьях, они смеялись.

Мегрэ чуть не свалил с ног женщину, которая, вцепившись в его руку, спрашивала:

— Ну что? Ему лучше? — Это была Адель. Она не пудрилась с самого утра, кожа ее лоснилась.

— А где Бюзье? — спросил комиссар.

— Предпочел смотаться в Гавр, боится всяких историй. И раз я ему сказала, что бросаю его… Но как там мальчик, Пьер Ле Кленш?

— Не знаю.

— Скажите!

Нет. Он предоставил радиста его судьбе. На молу он заметил группу людей: Мари Леоннек, ее отца и г-жу Мегрэ. Все трое смотрели на траулер, который в тот момент проходил мимо них; Мари Леоннек с воодушевлением поясняла:

— Это его судно…

Мегрэ, нахмурившись, медленно подошел к ним. Жена первая заметила его в толпе, собравшейся проводить отплывающих к Ньюфаундленду.

— Он спасен?

Г-н Леоннек с тревогой повернул к нему бесформенный нос.

— А, очень рад вас видеть. Как идет следствие, господин комиссар?

— Никак.

— То есть?

— Не могу сказать. Не знаю.

Мари вытаращила глаза.

— Ну, а Пьер?

— Операция прошла удачно. Кажется, он спасен.

— Он не виновен, правда? Умоляю вас, скажите отцу, что он не виновен.

Девушка вложила в эти слова всю душу. А Мегрэ, глядя на нее, воображал ее такой, какой она будет десять лет спустя, с чертами лица, похожими на отцовские, с немного строгим видом, внушающим уважение клиентам ее магазина.

— Он не убивал капитана, — сказал комиссар. И, обращаясь к жене, добавил: — Я только что получил телеграмму: меня вызывают в Париж.

— Уже? А я обещала пойти завтра купаться с…

Она поняла его взгляд.

— Извините нас.

— Но мы проводим вас до гостиницы.

Мегрэ заметил в стельку пьяного отца Жана Мари, который опять показывал кулак траулеру. Комиссар отвернулся.

— Не беспокойтесь, пожалуйста.

— Скажите, — осведомился г-н Леоннек, — могу я перевезти его в Кемпер? Конечно, люди будут болтать…

Мари смотрела на него с умоляющим видом. Бледная как полотно, она лепетала:

— Раз он невиновен…

Лицо у Мегрэ было хмурое.

— Не знаю. Вам решать.

— Вы мне позволите все-таки предложить вам что-нибудь выпить? Бутылку шампанского?

— Нет, спасибо.

— Ну, хотя бы рюмочку чего-нибудь. Например, бенедиктина: мы же на его родине.

— Кружку пива.

Наверху г-жа Мегрэ укладывала чемоданы.

— Значит, вы того же мнения, что и я, не так ли? Это хороший парень, который…

Опять этот взгляд девушки, умоляющий его сказать «да»!

— Я думаю, он будет хорошим мужем.

— И хорошим коммерсантом, — добавил отец. — Я ведь не позволю ему плавать целыми месяцами. Когда вы женаты, вы должны…

— Конечно!

— Тем более что у меня нет сына. Вы должны меня понять.

Мегрэ не сводил глаз с лестницы. Наконец на ней появилась его жена.

— Багаж готов. Поезд идет только в…

— Неважно! Возьмем машину.

Это было настоящее бегство.

— Если будете в Кемпере…

— Конечно, конечно…

И взгляд девушки! Она, видимо, поняла, что все далеко не так ясно, как кажется, но умоляла Мегрэ не говорить об этом. Она хотела сохранить жениха.

Комиссар пожал всем руки, заплатил по счету, выпил свою кружку.

— Тысячу раз благодарю вас, господин Мегрэ.

— Право, не за что.

Подъехала машина, заказанная по телефону.

»…и если только вы не получили каких-либо сведений, которые ускользнули от меня, я прихожу к заключению, что нужно сдать это дело в архив».

Это отрывок из адресованного Мегрэ письма комиссара Гренье из гаврской опербригады. Комиссар ответил телеграммой: «СОГЛАСЕН».

Полгода спустя он получил извещение:

«Г-жа вдова Ле Кленш имеет честь уведомить вас о бракосочетании своего сына Пьера с мадемуазель Мари Леоннек…»

Пять лет спустя Мегрэ проезжал через Кемпер. Он увидел торговца канатами на пороге лавки. Это был еще молодой человек, очень высокий, с уже намечавшимся брюшком.

Он слегка хромал. Он позвал мальчугана лет трех, который играл с волчком на тротуаре.

Иди домой, Пьеро. Мама будет сердиться.

И этот человек, слишком занятый своим отпрыском, не узнал Мегрэ, который, впрочем, ускорил шаги и отвернулся, состроив забавную гримасу.