Врата Ада - Извольский Сергей - Страница 21

Еще раз посмотрев в свои новые глаза на изображении фигуры в окне персонажа, открыл карту мира. Прелестно – теперь на черной поверхности виднеется светлое пятно гладиаторского двора, от которого ведет тонкая кишка проделанного мной в повозке пути. Серьезная по исполнению карта, кстати – панорама разведанных территорий открывается будто с высоты птичьего полета и изображение объемное, реальное. Промотав картинку по светлой полосе пути, я посмотрел на город. Типичный вид для города времен Римской Империи. Хотя, правда, до этого я ведь не видел сверху ни одного города Римской Империи.

– Это что? – удивился я вдруг, еще больше смещая в сторону изображение. – И как это? – вновь спросил я в окружающую меня серость мрака, рассматривая открытые участки карты, где я сегодня точно не появлялся. Вот это, к примеру, – я даже поднял руку и пальцем провел по изломанной полоске дороги, выводящей за пределы города в противоположную сторону от той, откуда меня привезли. Открытая дорога обрывалась на большой вилле, даже дворце, скрытом от посторонних взглядов высоким забором и приличных размеров садом.

«Может, мой персонаж тут был? – озарило меня мыслью. – Тот, кто до двадцатого уровня прокачался?»

От следующей внезапной догадки я присел бы, если бы стоял. А может, это я и был? И часы серверные не врут и действительно сейчас август?

Три месяца. Три месяца, выходит, я уже здесь! Что моя девушка подумает? Куда я пропал? За квартиру уже сколько не плачу, на новую работу не вышел, а на старой трудовую не забрал…

Один за другим следовали вопросы, вспоминались старые обязательства и проблемы. Отстраненно вспоминались, без особой важности – ну как, к примеру, относится владелец разбитой только что в хлам машины к тому, что полчаса назад у него в левой фаре лампочка перегорела.

Постепенно перед глазами, вытеснив все остальное, появилось лицо моей девушки, почти невесты, а в ушах зазвучал ее бархатный голос. Как вживую услышал его сейчас – тихий, рассудительный и с такими нотками… будто бы невинными.

Едва не застонав от разрывавших когтями душу воспоминаний, потряс головой, вскочил и принялся мерить шагами камеру, пытаясь отбросить многочисленные воспоминания.

Не время. После.

Сейчас о другом думать надо – если я здесь уже три месяца, то что такого натворил, что меня в эту конуру закинули? Еще и в таком бесправном положении? Вряд ли можно условия хуже придумать для появления в виртуальности…

Вздохнув, открыл список достижений. И, глянув описание первых трех в списке, закрыл глаза. Несколько секунд постоял, стараясь ни о чем не думать, а после снова открыл глаза и постарался беспристрастно осмотреть список достижений по хронологии:

«Стоик»!

«Ну очень утонченный гурман»!

«Первый в мире! Ну очень утонченный гурман»!

«Давид и Голиаф»!

«Змеелов»!

«Змееубийца»!

«Турнирный боец»!

«Победа на Арене»!

«Победитель турнира»!

«Этого не ждали»!

«Героический класс»!

«Симбионт»!

«Симбионт Рептилия»!

«Первый в мире: Симбионт Рептилия»!

«Стойкость духа»!

«Утонченный гурман!»

Последние два достижения «мои». А вот предыдущие – смотрел я описания и тихо удивлялся. Умереть двадцать раз и не вскрикнуть, пожрать зомби («брр…» – передернул я плечами), победить противника на пять уровней выше себя, поймать десять змей голыми руками, убить десять змей голыми руками… Не успели плечи избавиться от тянущего чувства отвращения, как снова поежился, уже с омерзением, продолжая рассматривать описания в списке – победить в турнире, будучи персонажем самого низкого уровня из всех участников, первым в мире победить душу змеи и слиться с ней разумом, поглотив ее…

– И это был я? – с сомнением протянул я, покачав головой и посмотрев в потолок. – Ах, Илюша, ты такой добрый, когда трезвый, – добавил чуть погодя фразу из всплывшего в памяти анекдота.

Неожиданно почувствовал усталость.

Внимание! Вы слишком долго бодрствуете, вам необходим сон!

А может, действительно поспать?

Покопавшись в меню, нашел и установил таймер на семь утра с тайной надеждой, что проснусь сам. Стоило только лечь на жесткие доски лавки, как тут же провалился в сон, успев почувствовать мимолетное наслаждение.

Проснулся сам, на удивление, причем никто не торопился прийти и сунуть мне в зубы. А после и вовсе наступила настоящая пытка, за которую, правда, очков характеристик духа не полагалось. Казалось, интерес ко мне потерян – я так и сидел несколько дней в камере. Лишь утром и вечером ко мне в подвал спускался раб, принося плошку воды и миску жидкой похлебки с ломтем не первой свежести хлеба. На второй день к вечеру у меня даже мелькнула мысль снова попытаться вызвать смотрителей – все не томительное бездействие. Наслаждения висеть в темной камере в позе зю тоже мало, но хоть очки характеристик подниму.

Впрочем, вспомнив о всепоглощающей муке жажды, идею нарваться на неприятности я отбросил и просто ждал.

Не люблю рано просыпаться. Но даже когда просыпаюсь ни свет ни заря, люблю оторвать у сна еще несколько минут, лежа в полудреме и обдумывая грядущие планы.

Вернуть бы это прекрасное время.

Будто что-то почувствовав, я открыл глаза за миг до того, как был «разбужен» чувствительным ударом дубинки. Пришли за мной всего два стражника, за которыми я удивленно наблюдал, пока они меня поднимали и выводили из камеры: не боятся ведь, после того, что я натворил и здесь, и на Арене!

Впрочем, ответ, почему стражники не боятся, пришел почти сразу. До этого он стоял, не привлекая внимания, в коридоре – знакомый седобородый чародей в бесформенном балахоне, баюкающий в ладонях слабо светящийся шар заклинания.

Выйдя из мрачных коридоров, мы оказались на улице, где едва-едва забрезжил рассвет. Пересекли тренировочную площадку, миновали решетчатые ворота и, пройдя через ухоженную аллею небольшого сада, оказались во внутреннем дворе немаленького особняка, где все вокруг еще было во власти ночи и сна. Нет, движение было – раб какую-то освежеванную тушу мимо протащил, стайкой мелькнули девушки-рабыни, но, в общем, было видно, что большая вилла, частью которой была и гладиаторская школа, пока спит.

Зайдя в правое крыло особняка, под буханье подбитых гвоздями сапог стражников мы миновали широкую лестницу и оказались на втором этаже. Седобородого чародея я больше не видел, но подсознательно ощущал его присутствие. И в то же время у меня была уверенность, что попытайся я сейчас вырваться и скрыться, шансы на успех есть. Не стопроцентные, но все же.

Решил не дергаться пока, вряд ли меня мучить сейчас будут – декорации неподходящие. Скорее, разговоры будем разговаривать. Хотя кто его знает, может и неприятный сюрприз сейчас последует.

В большом кабинете, из широкого окна которого открывался панорамный вид на постройки гладиаторской школы, меня ожидал хозяин всего местного великолепия. Хотя, может быть, и не всего, но гладиаторской школы точно, судя по отобразившейся на мгновение надписи с именем над его головой, когда я присмотрелся.

Каний. Владелец гладиаторской школы.

Он был среднего роста, в простой, удобной одежде – грубые штаны да полотняная рубаха. Единственным сейчас дорогим предметом на нем был широкий, изукрашенный пояс, на котором висели ножны с мечом.

Кивнув стражникам на дверь, Каний пристально посмотрел на меня.

– Я заплатил за тебя сто десять золотых, – произнес он, когда дверь за стражниками закрылась. А маг, кстати, зашел в кабинет следом и вместе с конвоирами не вышел. Хоть и не видел я этого, но почувствовал.

– Ты убил наставника гладиаторов моей школы, – продолжил между тем Каний, выходя из-за стола и продолжая ко мне присматриваться.

Опять ничего не сказав, я лишь слегка пошевелил плечами. Мол, да, было дело.

– Говорить умеешь?

– Умею, – кивнул я.

– Почему молчишь?