Угроза для бизнеса (другой перевод) - Стаут Рекс - Страница 42

– Подождите! – вмешался инспектор Дэймон, подходя ближе. Его глаза встретились с глазами Фокса. – Давайте-ка на этом месте остановимся. – Он повернулся лицом к Клиффу и рявкнул: – Вы сами заходили в здание?

– Нет.

– А что вы вообще там забыли? Зачем следили за мисс Дункан?

Клифф приоткрыл рот, но ничего не ответил. Он вопросительно взглянул на Фокса. Фокс потянул Дэймона за рукав:

– Прошу вас, инспектор! Вспомните: ведется протокол. Эти подробности нам не нужны. Поверьте на слово. Если необходимо, вы проясните это потом. Успеется!.. Мистер Клифф, был ли на лимузине номерной знак?

– Да. «Джи-джей-пять-пять».

– А кто был тот мужчина, что вышел из него и скрылся в здании?

– Насколько я понимаю, это был Гатри Джадд. Было темно, шел дождь, и я не смог хорошенько…

– Понятно. Он долго пробыл на фабрике?

– Пять минут. Скажем так, от четырех до шести минут.

– Затем он вышел, сел в лимузин и уехал?

– Да.

Фокс кивнул и снова перевел взгляд.

– Мистер Гатри Джадд!

Два взгляда сшиблись в пустом пространстве, точно бойцовые петухи, приготовившиеся к драке, но Фокс тут же улыбнулся.

– Что ж, сэр, – заметил он. – Кажется, вам предстоит рассудить, кто прав. Мисс Йейтс утверждает, что в восемь часов мистер Тингли был еще жив, а Филип говорит, что он был мертв уже в семь сорок. Вы, несомненно, можете заявить, что не поднимались на второй этаж или что явились в кабинет и никого здесь не обнаружили, но мы вам не поверим. Судья и присяжные – тоже. А главное, ни за что не поверят десять миллионов читателей газет.

На лице Джадда заиграли желваки.

– Вы отдаете себе отчет в том, – продолжал Фокс, – что ни я, ни присутствующие здесь служители Фемиды не обязаны во что бы то ни стало беречь от любопытства публики постыдные тайны известных личностей? Наверняка читатели газет заинтересуются содержимым шкатулки с инициалами «ГД» даже больше, чем вы во время своего вторничного визита. Их заинтригует не только сама эта история, которая весьма занимательна, но и те башмачки! Пара детских ботиночек…

– Он был мертв, – едва разжимая губы, проговорил Джадд.

– Ага! Значит, вы все-таки побывали в кабинете?

– Да. Он лежал на полу с перерезанным горлом. Рядом распростерлась молодая женщина, которой я никогда раньше не видел. Она была без сознания. Я не пробыл в кабинете и минуты. Войдя, я нерешительно двинулся к кабинету, так как вокруг стояла мертвая тишина. В приемной я окликнул Тингли по имени, но ответа не последовало. Выходил… тоже с осторожностью, учитывая обстоятельства.

Фокс кивнул:

– Вероятно, все вместе заняло у вас пять минут. Я не полицейский и уж тем более не окружной прокурор, но, полагаю, вам не придется повторять эту историю в зале суда. Никто не захочет причинять вам беспокойство. Впрочем, если вас вызовут повесткой, готовы ли вы подтвердить свои слова под присягой?

– Готов.

– Благодарю вас. – Фокс обвел глазами всех присутствующих. – Видите, с чем мы столкнулись? Согласно показаниям мисс Йейтс, мистер Тингли был жив в восемь часов вечера, а Филип и Джадд уверяют, что этого быть не могло. – Внезапно он обратился к мисс Йейтс: – Вы все еще настаиваете, что разговаривали с Тингли, мисс Йейтс?

Она смело встретила его взгляд и без запинки ответила:

– Да. Я не утверждаю, что они лгут. Не знаю. Единственное, что могу сказать: если кто-то и сымитировал голос Артура Тингли, то ему это удалось один в один.

– Вы все еще полагаете, что это был он.

– Да.

– Почему тогда в среду в цехе соусов вы сказали, что, вернувшись домой во вторник вечером, положили зонтик в ванну сушиться?

– Потому что я…

Мисс Йейтс осеклась. По ее лицу можно было читать как по открытой книге: она вся напряглась, и в ее мозгу молнией пронеслось: «Гляди в оба!» Это было видно даже неискушенному наблюдателю, что уж говорить об искушенных. Инспектор Дэймон издал какой-то глухой рык и непроизвольно расправил плечи. Все взоры обратились на мисс Йейтс.

– Разве, – спросила она своим тонким голосом, который сделался еще чуточку выше, но вместе с тем остался спокоен, – я так говорила? Что-то не помню.

– Зато я помню, – заявил Фокс. – Я коснулся этого вопроса потому, что вы, помимо прочего, сообщили мне, будто ушли с фабрики в четверть седьмого и сразу отправились домой, а живете вы в пяти минутах ходьбы отсюда. В тот вечер дождь начался без трех минут семь. Вот я и спрашиваю себя: зачем вам понадобилось сушить зонт в шесть двадцать?

– А почему вы не спросили об этом меня?

– Чертовски хороший вопрос! – согласился Фокс. – Во-первых, по неведению. В то время я понятия не имел, когда начался дождь. Во-вторых, по недомыслию. Случайно выяснив время начала дождя, я долго не мог припомнить, почему он должен был начаться раньше.

– Но сейчас вы вдруг вспомнили, что я говорила про зонт? Лично я не помню.

– Да, вспомнил. – Фокс пристально смотрел на нее, не позволяя ей отвести взгляд. – Конечно, существует два возможных объяснения. Первое: ваш зонтик побывал не под дождем, а, скажем, под пожарным брандспойтом. Второе: вы вышли с фабрики не в шесть пятнадцать, как утверждаете, но значительно позже. Вас, верно, не удивит, если я скажу, что второе объяснение нравится мне куда больше?

Мисс Йейтс фыркнула и обратилась к Дэймону:

– Инспектор, вы объявили, что это официальное следственное мероприятие. А у меня складывается такое впечатление, будто детектив Фокс хочет что-то нам доказать, но у него это плохо получается. Он припоминает, что я говорила про зонтик, хотя на самом деле…

– Если не хотите, можете ему не отвечать, – сухо заметил Дэймон.

– Однако мы на фабрике, и у меня есть чем заняться…

– Я вас надолго не задержу, – заверил ее Фокс. – У меня больше нет к вам вопросов. Только скажу, почему второе объяснение нравится мне больше: оно полностью укладывается в единственную убедительную версию об убийстве Артура Тингли. Если вы ушли домой в шесть пятнадцать, то никак не могли остаться тут и ударить по голове мисс Дункан, явившуюся в десять минут восьмого. Конечно, вы могли уйти и вернуться позже – это возможно, хотя и маловероятно, но в любом случае не меняет общей картины происшедшего.

Мисс Йейтс ничего не ответила, лишь улыбнулась. Впервые Фокс видел ее улыбающейся. Он бросил быстрый взгляд на Дэймона. Инспектор сделал знак человеку, стоявшему возле сейфа, и тот занял место на расстоянии вытянутой руки от мисс Йейтс.

– Этот замысел созрел у вас несколько недель назад, – снова заговорил Фокс. – В среду вы в разговоре со мной упомянули, что в этой фабрике – вся ваша жизнь. Без нее вы не представляете своего существования. Когда корпорация «Пи энд би» захотела купить фабрику, вы встревожились и по зрелом размышлении пришли к выводу, что рано или поздно мистер Тингли обязательно ее продаст. Старое здание, несомненно, будет заброшено. Сама мысль об этом была для вас невыносима. Пораскинув мозгами, вы решили, что лучший способ предотвратить продажу – подпортить продукцию и нанести ощутимый урон репутации фирмы, чтобы «Пи энд би» отказалась от сделки. Вы рассудили, что это меньшее из двух зол, несомненно уповая на то, что репутация постепенно восстановится.

Сол Фрай, который, как и остальные, затаив дыхание, ловил каждое слово, повернулся к мисс Йейтс и недоверчиво уставился на нее.

– Казалось, это должно сработать, – продолжал Фокс. – Вас погубила излишняя самонадеянность. Вы полагали, будто прочно ассоциируетесь с успехом фирмы и самим этим местом. Вам и в страшном сне не могло привидеться, что Тингли и его подчиненные вздумают исподтишка следить за вами. Вы узнали об этом во вторник, когда Фрай застал мисс Мерфи за снятием пробы. Времени спокойно все обдумать и найти выход у вас не было: без четверти шесть Тингли, предварительно позвонив племяннице и попросив ее прийти, чтобы помочь ему разрешить проблему с приемным сыном, позвал вас в свой кабинет и бросил обвинение прямо вам в лицо.