Поцелуй горца - Монинг Карен Мари - Страница 52

— Я не таращился на ее грудь… — снова начал он, защищаясь.

— Это расскажете тому, кто не видел вашего лица. И если вы не будете отпускать шуточек по поводу того, что я что-то распушила, я не стану комментировать то, что вы чувствуете к Нелл.

— Что я чувствую… что я… — Он замолчал и кивнул. — Договорились.

Гвен продолжила завтрак, размышляя о том, почему самые простые вещи кажутся вкуснее в шестнадцатом веке. Из-за отсутствия консервантов? Из-за того, что мясо пахнет настоящим дымом, а не химическим заменителем? А масло и сливки свежие и натуральные? Она осторожно подцепила ножом яйцо-пашот и положила его себе на тарелку.

— А почему ты… э-э-э… — Сильван кивнул на ее «нагрудник».

Гвен вздохнула.

— Потому что я рассчитывала увидеть за завтраком Друстана и хотела, чтобы он заметил меня.

— Заметил или затащил в спальню?

— Меня устроили бы оба варианта, — мрачно ответила она, расправляясь со вторым яйцом.

Сильван удивленно хмыкнул.

— Ты всегда такая честная?

— Пытаюсь. Ложь ведет к беспорядку, который увеличивается в геометрической прогрессии. А ведь, даже говоря правду, не всегда удается достигнуть взаимопонимания.

Сильван замер, перестав жевать. Он осторожно вынул вилку изо рта и мягко переспросил:

— Что ты только что сказала?

— Ложь… — повторила Гвен, пытаясь справиться с незнакомой вилкой и наколоть на нее кусочек жареного мяса. Мясо упорно соскальзывало с зубцов. — …ведет к беспорядку. Сложно просчитать все переменные, когда их количество постоянно увеличивается. Вы так не думаете?

Она чувствовала странное родство с этим ученым человеком, поэтому решила говорить начистоту.

— В геометрической прогрессии? — Сильван так нахмурился, что седые брови почти сошлись над переносицей.

— Ряд натуральных чисел, значение которых пропорционально возрастает. — Гвен подогнала аппетитный кусочек к ободку миски и прицелилась вилкой. — Это математическая функция, которой выражают большие числа. К примеру, число Авогадро, 6,022 х 1023, обозначает количество атомов в моле любого вещества…

— Атомов?

— Наименьших частиц любого из простых химических веществ, которые являются хранителями свойств этого вещества. Атомы состоят из ядра, протонов и нейтронов и одного или нескольких электронов… — Эй, а ведь мне нельзя этого тут рассказывать!

Сильван фыркнул.

— Я знаю, о чем ты говоришь. Это мельчайшая частица материи, которая гипотетически считается неделимой…

Нет, нет, нет, нет, никакой физики за завтраком!

— Да какая разница? Посмотрите, сколько здесь вкусностей.

Голос Сильвана дрогнул, когда он спросил:

— Ты играешь в шахматы, милая?

Гвен просветлела — неуловимый кусочек наконец-то попался — и улыбнулась:

— Конечно. А вы хотели бы сыграть?

— На террасе. Через два часа, если ты не против.

Девушка просияла. Отец Друстана хотел сыграть с ней в шахматы и был согласен потратить на нее несколько часов. Ее отец никогда так не делал. В их семье все и всегда были сосредоточены на работе, и даже игру в пятнашки отец сводил к тому, что нужно просчитать все варианты заранее…

Гвен помотала головой, отгоняя воспоминание, и внимательно посмотрела на Сильвана. Возможно, если Друстан рассказал отцу ее историю, ей удастся с ним договориться. Сильван был более спокойным и рассудительным, к тому же он настроен ее выслушать. Добившись его поддержки, она наверняка справится со своей задачей. А добиваться поддержки, сидя на солнечной террасе и играя в шахматы… это просто чудесно.

Гвен заглянула на кухню и извиняющимся тоном обратилась к спине экономки:

— Нелл, я обычно не демонстрирую свою грудь так открыто…

У нее оставалось некоторое время до партии в шахматы с Сильваном, и Гвен хотела прояснить ситуацию с Нелл. Она подозревала, что экономка, которая знает в этом замке буквально все и про всех, меньше всего на свете желает причинить вред МакКелтарам и наверняка захочет ей помочь. К тому же Гвен просто не хотела, чтобы Нелл о ней плохо подумала. В следующий раз, решив оголить какую-нибудь часть тела, следует убедиться, что это увидит Друстан и только Друстан. Сейчас грудь Гвен была надежно скрыта платьем.

Нелл обернулась через плечо. Ее щека и бровь были испачканы в муке, в руках она держала огромный кусок теста.

— Я и не думала о тебе такого, девочка, — сказала она с ласковой улыбкой. — Несмотря на то что ты явилась сюда голой, как младенчик. Я знаю, девушки порой думают, что у них не осталось выбора. Ты не из тех, кто меняет свое тело на защиту и еду. И у тебя наверняка есть выбор.

— Какой выбор? — спросила Гвен, входя на кухню.

— Ты умеешь печь пирожки, Гвен? — Нелл отложила тесто и отряхнула руки.

Девушка неуверенно прикусила губу.

— Вообще-то нет, но с удовольствием попробую.

Это Нелл и имела в виду, говоря о выборе? Ей предложат остаться здесь и работать на кухне? Гвен поморщилась, представив, что готовит еду для Друстана и его жены.

— У тебя неплохие руки, и, если ты не против, я займусь ягненком. А ты меси тесто, пока оно не начнет тянуться. Только сначала помой руки.

Гвен вымыла и вытерла руки, а потом осторожно опустила их в квашню. Дотронувшись до теста, она подумала, что это будет даже весело. Как игра с пластилином, которого ей не покупали в детстве: никаких глупых и бесполезных игрушек. В детстве даже ее воскресные комиксы (то, что приходило с газетами, выбрасывалось еще до того, как Гвен могла взять журнальчик в руки) состояли в основном из карикатур отца: черные дыры засасывали демократов, которые спонсировали защиту окружающей среды, урезая бюджет проектов министерства обороны.

— Правильно, умница, — подбодрила ее Нелл, глядя, как Гвен управляется с тестом. Сама Нелл возилась с огромным вертелом и куском мяса. — Может, хочешь поговорить с мной об этом?

— О чем? — неуверенно поинтересовалась Гвен.

— О том, что случилось в ночь, когда ты к нам пришла. Если не хочешь, я не буду настаивать, но если тебе нужно чуткое ухо и плечо, на котором можно поплакать, то это я.

Гвен запустила руки глубоко в тесто и немного помолчала, собираясь с мыслями.

— Как давно ты тут живешь, Нелл?

— Почти двенадцать лет. — Ответ прозвучал гордо.

— И ты никогда не замечала ничего… странного в Друстане? Или в других МакКелтарах? — спросила Гвен, размышляя, что именно знает Нелл.

Часть души Гвен хотела во всем признаться этой женщине, потому что в верности экономки клану она не сомневалась. И все же безопаснее было выведать как можно больше и лишь потом делиться информацией.

Нелл закончила возиться с вертелом и присела у очага. Вытирая руки полотенцем, она пристально посмотрела на Гвен.

— Ты имеешь в виду их волшебные силы? — прямо спросила она.

Волшебство. Ну конечно, необычная образованность Друстана и увлечение космологией женщине из шестнадцатого века кажутся волшебством. Господи, да ей самой так казалось. Пусть действие круга камней и могло быть основано на вполне реальных законах физики, но Гвен не могла ни понять, ни вычислить этих законов, и действия Друстана показались ей волшебством.

— Да, это я и имела в виду. Например, голос, которым Друстан иногда говорит…

— Ты его слышала? — Нелл явно удивилась и сделала мысленную пометку: поговорить с Сильваном о воспитании его сыновей. — Голос, который звучит, как сто голосов сразу?

— Да.

— Он же не использовал его на тебе? — Нелл нахмурилась.

— Нет. То есть один раз да, когда попросил оставить его на время. — И во второй раз, подумала она.

Во второй раз, после того как они занимались любовью, но об этом она предпочла не рассказывать.

— Удивительно. Обычно они очень осторожны с этим заклятием. В основном МакКелтары пользуются исцеляющими и защитными чарами.

У Гвен отвисла челюсть.

— Если бы ты слышала, как Друстан пользуется гласом, ты бы не удивлялась.

— У друидов много странных умений.