Чужой (СИ) - Антипенко Олег Евгеньевич - Страница 34

— С завтрашнего дня ты уже мой первый капрал.

— Первый? А…

— Капрал Вайрим прибудет не скоро, если вообще прибудет, а капрал Розим должен перевестись из Шорута.

— Ясно.

— Ты недоволен?

— Доволен, господин сержант. — Норит замялся. — А война и вправду скоро начнётся?

— В правильном направлении мыслишь, Нор. Я не зря тебя возвёл в звание. Кстати, что основного было для тебя в совещании?

— Одна или две недели до начала военных действий. Противник замечен уже по эту сторону хребта.

— Верно. Однако военные действия уже начались, а когда подтянутся войска Фостра, то начнётся захват ближайших городов. И если их не остановить в первые дни то следующей целью станет Шорут, как центр распределения наёмников он очень важен.

— Ясно, господин сержант.

— А теперь слушай внимательно. Ты выбираешь себе помощника, и вы вместе разбиваете рекрутов на два десятка. На днях, по общему сбору, прибудут первые вольные наёмники, которые станут палаточным лагерем около Шорута. Они будут проводить тренировочные сражения, в которых будет формироваться состав десятков и полусотней. Выводишь новобранцев из конторы и присоединяешься к их лагерю, участвуешь в боях, отрабатываешь взаимодействия. И запомни, твой десяток — это твой десяток. Захочет кто-нибудь отобрать бойца в другое соединение, ссылайся на лейтенанта Мариша. И сам не вливайся ни в какую полусотню. Любое переформирование должно происходить при моей или лейтенанта осведомлённости, ясно?

— Ясно, господин сержант.

— Вольно.

Они вместе спустились на первый этаж в столовую. Там ужинали новобранцы и его дальний патруль, уже переодетый в простую легкую одежду. У входа сержант остановил Норита и тихо сказал:

— Видишь этих рекрутов, Нор? Скоро от твоих приказов будут зависеть их жизни, а точнее с завтрашнего дня. Чем лучше ты успеешь подготовить группы, тем меньше бойцов погибнет. Никогда не забывай об этом.

Новоиспечённый капрал рассеянно кивнул.

В столовой царила весёлая атмосфера. Ирмис рассказывал о вулкане с застывшей лавой, но в его устах это выглядело забавной прогулкой с множеством потешных ситуаций. Будто и не будет войны, будто из-за гор не надвигается смертельная угроза и ужасные события прошлых дней всего лишь мираж. Ронин смотрел на Лилиану. В её смехе не было и намёка на пережитые волнения, которые всего три дня назад заставляли бледнеть и почти терять сознание. Сержант считал, что есть два типа наёмников: те, кто живут ради боя и те, кто бьются ради жизни. Лилиана принадлежала к последнему типу. Зрелище смерти не навязывало ей свои правила, правила войны, не засасывала трясина уныния в мирной жизни. Она лишь становилась сильнее, характер, заслуживающий уважения. Ронин же считал, что в своё время не справился с испытаниями, не выдержал давления и изменился, потерял себя прежнего. Однако не знал к лучшему это или к худшему. Человеку свойственно меняться, но порой осознание неправильности однажды сделанного выбора приходит слишком поздно.

Лилиана завертела головой, очевидно почувствовав направленный на себя взгляд, и на долю секунды встретилась глазами с Ронином. Сержант неспешно развернулся и пошёл к себе в комнату. Есть он не хотел, все его желание касались снятия тяжёлого рюкзака, личной ванны и сна, можно даже без сновидений.

Своё ополовиненное обязательствами перед гильдией магов жалование от конторы Лилиана пустила на достойные цели в торговых домах. Этими целями были плате, приемлемая стрижка и два флакончика духов, один останется при ней, а другой исполнит роль подарка.

Уже второй день прошёл в Шоруте, и чародейка успела исследовать большую часть этого пышного города. По-другому и не назовёшь. Казалось, каждое строение хотело показать достаток своих хозяев. Улицы пестрели разноцветными и непохожими друг на друга домами с балконами и мансардами. В отдельности их можно было назвать красивыми, даже милыми, но такое разнообразие отнимало изящество и гармоничность общего вида, привнося нелепость и утомляющую навязчивость.

Лилиана невольно сравнивала всё с результатом трудов столичного архитектора. Как жаль, что он жил ещё в позапрошлом веке, волшебница не упустила бы возможности пообщаться с человеком, так искусно вписавшим каждое строение, каждый парапет и мост, распланировавшим дальнейшее развитие Гостима на сотню лет позже и десятки миль вширь. Искусство магии ведь сравнимо с зодчеством, как построить поселение, какая форма улиц, домов, где необходим мост, а может перекрыть реку для создания озера? Это работа художника, виртуоза.

Как отличается город внешне, такое различие чувствуется в людях. Столица была тем островком спокойствия, неторопливости и уверенности в завтрашнем дне, только в особые дни, погружаясь в хаос веселья и непредсказуемости. Шорут жил по другим правилам: вечно спешащий народ, суетливый, но в то же время Лилиана не замечала ни у кого тоски в глазах, какая бывает у гостимца. Этот город очаровывал своей живостью, сменой лиц, вечным потоком торговцев со всей страны, в то время как столица словно умаляла сбавить темп и успокоиться.

Так предаваясь праздным раздумьям, она вошла в контору. Смир сидел за столом и сверял записи тетради с большим журналом. Что-то отталкивающе было в сержанте, девушка не могла это объяснить, но ей было неуютно находиться рядом с ним. Поскольку Ронина она не видела с момента прибытия и неизвестно куда и насколько он уехал, то задать вопрос она все же решилась.

— Господин сержант, а дальний патруль когда выйдет в рейд? Или наш поход можно считать оконченным?

— А, это ты Лилиана. — Наёмник оторвался от цифр и натянул слащавую улыбку. — А зачем тебе это?

— Я хотела спросить, успею ли я посетить столицу в праздники.

— Это лучше у лейтенанта спросить. Тебя проводить?

— Благодарю. Я как-нибудь после зайду к нему.

— Хорошо. Лили, сейчас время обеда. Если я прикажу, повариха приготовит блюдо повкуснее, чем обычным солдатам. А ты ведь не только наемник, но в первую очередь женщина.

Имя, которое употреблял Ронин по отношению к ней, сухо и официально, разительно отличалось от произносимым Смиром, словно сержант обеспечения постоянно пробует слово на вкус и каждый раз получает при этом какое-то извращенное удовольствие. Девушка никогда не просила его прекратить такое обращение лишь потому, что не хотела продолжения общения в любом виде.

— Благодарю. — Лилиана сделала скорбное лицо и показала сумки с купленной одеждой. — Мне нужно отдохнуть после покупок. Большой рынок меня вымотал.

— Тогда как-нибудь в другой раз.

— Как-нибудь, да.

Смир вернулся к своим бумагам, потеряв всякий интерес к разговору.

«О нет! Что Вы! Вещи в моих руках вовсе не тяжёлые! Но спасибо, что предложил помощь, добродетель доморощенный…» — Иронично подумала девушка, вовсе не нуждающаяся в чьей либо помощи.

Несмотря на ответ сержанту, Лилиана отправилась к лейтенанту сразу после того как оставила новоприобретенные вещи у себя в комнате.

Дверь была открыта настежь.

— Господин лейтенант.

— Лилиана? Проходи, проходи! — Мариш вышел из соседней комнаты, скорее всего спальни, если судить по размерам и освещенности. — Чем могу служить?

— Я хотела задать вопрос насчёт времени отбытия патруля. В Гостиме будут отмечать Неделю Богов и мне…

— Отлично! Хорошая мысль. — Мариш просветлел, будто это ему пришла в голову такая идея. — Пожалуй, стоит отправиться всей группе, вы это заслужили. Немного веселья будет в самый раз, верно?

Она опешила, никак не ожидая подобного решения, тем более так скоро.

— Правда?! Всей группой? Но это же… отлично!

— Разбуди сержанта и сообщи ему о сегодняшнем отправлении в столицу. Расходы на перемещение возьмёт на себя контора.

— Он не спит, сидит в приёмной.

— Что? А, этот. Я имею в виду Ронина.

— До обеда? Хорош он дрыхнуть… — Вырвалось у нее, только мгновение спустя она сообразила, что произнесла это вслух и закусила губу.