Стихотворения и поэмы - Маркиш Перец Давидович - Страница 47

И есть лучистый свет в твоем прекрасном взоре,

Что позволяет мне не опускать глаза

В тот час, когда душа свое оплачет горе

И по щеке течет раскаянья слеза.

Пускай гоняюсь я за призраком летучим.

Всё чаще и светлей мои пути к тебе,

И сердце шлю тебе через моря и кручи,

Хотя даю обжечь себя чужой судьбе.

1948

Перевод А. Ахматовой

БЛУЖДАЮ, КАК В ЛЕСУ

БЛУЖДАЮ, КАК В ЛЕСУ

Э. Л.

Уже не в первый раз заката полосу

Провел угасший день по тверди небосвода.

Я всё еще в тебе блуждаю, как в лесу:

Всё перепутано. Ни выхода, ни входа.

Стук сердца твоего в груди своей несу

Прозрачным родником, журчанием бесследным.

Я всё еще в тебе блуждаю, как в лесу,

Я всё еще в тебе брожу, как в заповедном.

Шагаю медленней... А травы пьют росу,

А тени ворожат, чтоб мне с пути не сбиться!

Я всё еще в тебе блуждаю, как в лесу,

Я всё еще брожу, рискуя заблудиться.

Я, от ревнивых глаз укрыв твою красу,

Сам преградил тропу к тебе в просторном мире.

Я всё еще в тебе блуждаю, как в лесу,

С минутой каждою мои шаги всё шире!

Окутал мрак ночной заката полосу,

Вновь звезды и луна скитальца увенчали.

Я всё еще в тебе блуждаю, как в лесу,

Чтоб к сердцу протоптать тропинку, как вначале.

1948

Перевод А. Голембы

ТВОЯ СЛЕЗА

ТВОЯ СЛЕЗА

Э. Л.

Твой взор меня смиряет и гнетет

И голову мою к земле склоняет,

Когда тоскою искривлён твой рот

И дрожь слезы в твоих глазах мерцает.

Слеза, набухнув, блещет, и она

Вот-вот прольется через край, крупнея,

Но там не я — вина отражена,

Молчит слеза, таить печаль умея.

Она не падает с твоих ресниц,

Но остается между век дрожащей.

В ней мир выходит из своих границ,

А в глубине растет зрачок блестящий.

1948

Перевод А. Ахматовой

У РЕКИ

У РЕКИ

Бегут они стремглав, расплескивая воду,

Визжа, и хохоча, и путая шаги,

И, на берег взбежав, дробь отбивают с ходу,

От холода дрожа, прекрасны и наги.

На пляску их, смеясь, глядит волна речная,

Вбирает их следы податливый песок,

У каждой над косой блестит, не просыхая,

Кувшинок водяных русалочий венок.

Обсохнув в тот же миг под жгучими лучами,

На мокрую траву бросаются ничком,

И, медленно струясь, журча под их ступнями,

Щекочет их волна знобящим холодком!

Сейчас они совсем девчонки-невелички,

Подняв головки вверх, опустят их опять.

Девчонки дружно в такт взметнут свои косички,

Ногами брызги в такт им весело взбивать.

Иль реку вздумали попридержать ногами,

Чтоб не ушла она, была поближе к ним?..

Взрывается их смех, звенит над берегами,

Пугая сонных птиц по заводям речным.

Девичий звонкий смех куда реки свежее...

Тонуть в его волнах, вновь обновляясь в них...

На целом свете нет мне их роднее —

Смешливых, загорелых, молодых!

1948

Перевод С. Наровчатова

НА РАССВЕТЕ

НА РАССВЕТЕ

Рассвет. Предутренняя тишь.

Покой, блаженно-усыпленный.

О чем, цикада, ты стучишь

Над морем в кузнице зеленой?

А море шорохом парчи

Заводит с ветром разговоры:

«То колокольцы иль ручьи?»

— «То вечный снег покинул горы!»

Отлепетало — и молчок!

И вот уже на всех наречьях

С травой беседует сверчок

И заколдованный кузнечик.

Как стол, накрыт простор морской

Созвездий гаснущих затишьем.

Я с ним, я пью его покой,

Мы с ним одним рассветом дышим.

1948

Перевод А. Голембы

ЗИМА ИДЕТ

ЗИМА ИДЕТ

Залетный вихрь по иглам бьет,

Вздыхают елки-недотроги:

«Идет зима! Зима идет!

Зима в пути! Зима в дороге!»

Как знать, успеет ли домой

Вернуться человек проезжий,

К вершинам, скованным зимой,

Заснувшим спячкою медвежьей?

Уже в тиши янтарных смол

Вихрь суматошливый запрыгал

И за стволом ощерил ствол

Десятки тысяч острых игол!

Нарушен трав мертвецкий сон,

Зашевелился листьев ворох,

И ветер, прущий на рожон,

В осенних мечется просторах.

Деревья голые молчат,

Лишь ветер корчится от злости

Да лихорадочно стучат

Ветвей обглоданные кости!

Вихрь пролетел сквозь бурелом

По квинтам плача и тревоги, —

Осенний шорох за окном:

«Зима идет! Зима в дороге!»

1948

Перевод А. Голембы

«Еще не выцвела багряная канва…»

* * *

Еще не выцвела багряная канва,

А свет уже померк, уже не в полной силе.

Вечернею росой унизана трава,

И венчики свои давно цветы смежили.

Цель далека еще. Я всё еще в пути.

И сумерки от плеч растут, с крылами схожи.

Как знать, успею ли я вовремя дойти?

Глаза смежает ночь, — я их смежаю тоже.

Не за покоем я шагаю в эту ночь,

Ведь мне во мгле ночной не обрести покоя!

Весну я не донес. Уходит лето прочь,

Мне на прощание не помахав рукою.

Я бремя дней влеку, я цели не достиг:

Сбивает ветер с ног, угрюмо завывая.

Цветы, оплачьте боль всех горестей моих,

Поймите, что нужна мне теплота живая!

Ужель остановлюсь и я на полпути,

Как скорбная Рахиль, для горестных рыданий?

Багрянца прежнего мне больше не найти,

Последний робкий свет мерцает всё туманней.

1948

Перевод А. Голембы

НАЛИВАЙ ПОЛНЕЙ!

НАЛИВАЙ ПОЛНЕЙ!