Мэдук - Вэнс Джек Холбрук - Страница 128

128

"У меня тоже возникло такое впечатление, — согласился Шимрод, — хотя я не стал предъявлять Мургену свои возражения".

Мэдук слегка нахмурилась: "Может быть, он не совсем понял, о чем ты спросил, и ответил первое, что пришло на ум".

"Может быть. Ты проницательная девушка, Мэдук! Отныне я объявляю эту проблему неразрешимой и выкину ее из головы".

Мэдук вздохнула: "Хотела бы я научиться выкидывать проблемы из головы!"

"Какие проблемы вызывают у тебя такое беспокойство?"

"Прежде всего, непонятно, где я теперь буду жить. Я не хочу оставаться в Хайдионе. В Миральдре слишком холодно и сыро; кроме того, она слишком далеко. Родниковая Сень — приятное и красивое место, но там никогда ничего не происходит, и там мне скоро станет скучно и одиноко".

"В Трильде я часто чувствую себя одиноко, — признался Шимрод. — Поэтому приглашаю тебя навестить меня в Трильде, где ты можешь оставаться столько, сколько пожелаешь — в любом случае до тех пор, пока Эйлас не построит новый дворец в Альционе. Друн тоже будет часто нас навещать, и скучать тебе не придется".

Мэдук не смогла сдержать радостный возглас: "А ты научишь меня волшебству?"

"В той мере, в какой ты захочешь учиться. Это нелегко — по сути дела, большинство желающих стать чародеями скоро начинают понимать, что у них нет соответствующих способностей".

"Я буду стараться! Может быть, я даже смогу быть тебе полезной!"

"Кто знает? Возможно!"

Мэдук бросилась Шимроду на шею: "По крайней мере я смогу где-то жить!"

"Это решено".

На следующий день Эйлас и Друн вернулись в столицу Лионесса и немедленно выехали из Хайдиона. Шимрод и Мэдук собирались свернуть со Старой дороги в Тон-Твиллет и поехать на север в Трильду. Эйлас и Друн намеревались продолжать путь по Старой дороге до Пышной Ивы и дальше, до замка Ронарт-Синквелон.

По пути их отряд остановился в Саррисе, где Эйлас решил провести два-три дня, чтобы попировать, поговорить с друзьями и на какое-то время забыть о бесконечных заботах.

Друн и Мэдук вышли на газон, спускавшийся от летнего дворца к реке Глейм. В тени старого развесистого дуба они задержались. Друн спросил: "Помнишь, как ты пряталась за этим деревом, чтобы к тебе не приставал бедняга принц Биттерн?"

"Прекрасно помню. Представляю себе, что ты обо мне подумал — хорошо воспитанные девицы так себя не ведут".

Друн покачал головой: "Ты мне показалась забавной и достопримечательной во всех отношениях. Мне до сих пор так кажется".

"Больше, чем тогда — или меньше?"

Друн взял ее за руки: "Ты напрашиваешься на комплименты".

Мэдук заглянула ему в лицо: "Но ты мне не ответил — а мне нравятся комплименты".

Друн рассмеялся: "Больше, конечно! Когда ты так смотришь на меня голубыми глазами, у меня все внутри тает и голова кружится".

Лицо Мэдук приблизилось к лицу Друна: "В таком случае можешь меня поцеловать".

Друн поцеловал ее: "Благодарю за разрешение — хотя я собирался тебя поцеловать в любом случае".

"Друн! Ты меня пугаешь своей разнузданной похотью!"

"Неужели?" — Друн поцеловал ее еще раз — и еще раз. Мэдук отступила на шаг, тяжело дыша.

"Вот таким образом, — заключил Друн. — Что ты думаешь по этому поводу?"

"Не понимаю, почему я так странно себя чувствую".

"Кажется, я знаю, почему, — почесал в затылке Друн. — Но в данный момент объяснять нет времени, потому что идет лакей, чтобы нас позвать". Он уже повернулся, чтобы уйти, но задержался, так как Мэдук опустилась на колени перед дубом. "Что ты делаешь?" — поинтересовался Друн.

"Среди нас кого-то не хватает. Она должна быть здесь".

"Кто?"

"Моя мать, Твиск! Мой дочерний долг — пригласить ее на королевский пир!"

"Думаешь, она согласится?"

"Я ее позову". Мэдук сорвала травинку, сделала из нее травяной свисток, тихонько подула в свисток и пропела:

"Лирра-ла-лисса, я фея Мэдук! Ветры небесные, туч повелители! Пусть дуновенья волшебного звук Вызовет Твиск из Щекотной обители, Пусть ее ветер несет мне навстречу, Пусть она вспомнит о дочери вдруг, Пусть отзовется, и я ей отвечу, Лирра-ла-лисса, принцесса Мэдук!"

В вихре тумана появилась Твиск. Ее изящное лицо выражало безмятежное спокойствие, она собрала голубые волосы в нечто вроде пушистого гребня над головой, скрепленного серебряной сеткой.

Мэдук радостно воскликнула: "Матушка, ты каждый раз становишься красивее! Как это у тебя получается?"

На губах Твиск появилась усмешка холодного самодовольства: "Рада, что заслужила твою похвалу. Друн, должна сказать, ты тоже выглядишь неплохо. Уроки раннего детства пошли тебе на пользу".

"Возможно, — вежливо отозвался Друн. — По меньшей мере, это были незабываемые уроки".

Твиск снова обратила внимание на дочь: "Ладно, мы обменялись комплиментами. А теперь: зачем ты меня позвала?"

"Я хотела, дорогая матушка, чтобы ты присоединилась к нам на королевском банкете, он вот-вот начнется. Соберется немногочисленная, но избранная компания, и все мы будем рады тебя видеть".

Твиск пожала плечами: "Почему нет? Мне все равно нечего делать".

"Хмф! — слегка обиделась Мэдук. — Даже если эта перспектива не вызывает у тебя энтузиазма, я все равно рада тебя видеть. Пойдем, нас уже зовут к столу!"

"Разумеется, я не могу поглощать в больших количествах вашу грубую пищу — у меня от нее заворот кишок случится. Тем не менее, попробую капельку вина и, может быть, кончик крылышка жареной куропатки. Кто этот господин приятной наружности?"

"Это король Эйлас. Пойдем, я тебя представлю".

Втроем они подошли к установленному на газоне столу, уже покрытому белоснежной скатертью и уставленному серебряными подносами с крышками. Поглощенный беседой с советником, Эйлас обернулся, заметив приближение необычной троицы.

Мэдук сказала: "Ваше величество, позвольте представить вам мою мать, фею Твиск. У нее, как вы можете видеть, голубые волосы. Я пригласила ее принять участие в нашем банкете".

Эйлас поклонился: "Леди Твиск, добро пожаловать!" Он переводил взгляд с лица Твиск на лицо Мэдук и обратно: "Кажется, я замечаю сходство, хотя это никак не относится к цвету волос!"

"Цвет волос Мэдук, по-видимому, объясняется наследием ее отца, некоего сэра Пеллинора, странствующего рыцаря с легкомысленными наклонностями".

К собравшимся подошел Шимрод. Мэдук воскликнула: "Матушка, я хотела бы познакомить тебя с другим человеком — он оказал мне неоценимую помощь!"

Твиск обернулась — ее голубые брови высоко взметнулись: "А, сэр Пеллинор! Наконец-то вы соизволили явиться! Если бы у вас было какое-нибудь представление о совести, вы давно уже избавили бы свою дочь от лишних беспокойств". Заговорщически наклонившись к уху Мэдук, фея Твиск пробормотала так, чтобы все слышали: "Советую тебе осторожнее выбирать знакомых. Это и есть таинственный сэр Пеллинор, твой отец!"

Мэдук громко возразила: "Я сама выбираю знакомых, матушка, но моего отца выбрала ты!"

"Верно, — благосклонно кивнула Твиск. — По сути дела, сэр Пеллинор научил меня той осторожности в выборе, которой я теперь пытаюсь научить тебя".

Мэдук повернулась к Шимроду: "Ты в самом деле "сэр Пеллинор"?"