Божество реки - Смит Уилбур - Страница 61

Как только воины немного оправились от первого потрясения, вызванного видом товарищей в женской одежде, они тут же приняли правила игры. Очень скоро в лагере весело прыгали восемьдесят девушек-рабынь, пряча лица под покрывалами. Они плясали и бегали мелкими шажками в длинных юбках, щипали друг дружку за ягодицы и строили глазки Тану и его помощникам.

Помощники Тана уже не могли сохранять серьезность. Хотя, возможно, это и вызвано обстоятельствами моей жизни, но мужчины, одетые женщинами, внушают мне смутное отвращение. Мне очень странно видеть, что немногие разделяют мои чувства по этому поводу. Достаточно какомунибудь негодяю натянуть юбку, и все присутствующие тут же начинают глупо хохотать.

Крат выбрал самых малорослых и стройных воинов флотилии. Теперь, оглядывая их, я был абсолютно уверен, что они смогут обмануть постороннего наблюдателя. Их только надо немного подучить женским повадкам. Среди всеобщего веселья я поздравил себя за находчивость.

НА СЛЕДУЮЩЕЕ утро наш странный караван прошел через маленькую рыбацкую деревушку и по извилистой дороге спустился к песчаному берегу, где нас ожидало торговое судно. Крат и восемнадцать его помощников составляли охрану каравана. Полное ее отсутствие при таком драгоценном грузе наверняка вызвало бы подозрения. Девяти вооруженных людей в разношерстной одежде, как и полагается наемникам, будет вполне достаточно, хотя они, конечно, не смогут отпугнуть большую шайку сорокопутов.

Во главе каравана шагал Тан, нарядившись богатым купцом из-за Ефрата. Борода его стала густой и длинной за последние несколько месяцев, а я завил ее колечками по обычаю ассирийцев. Многие люди того района Азии, особенно жители высоких гор к северу от Ефрата, имеют тот же цвет кожи, что и Тан, и его внешность точно соответствовала роли, которую я для него выбрал.

Я всюду следовал за ним. Подавив отвращение к женской одежде, надел длинные юбки, покрывала и аляповатые украшения жены ассирийца. Мне Совсем не хотелось, чтобы меня узнали по возвращении в Сафагу.

Наше путешествие немного оживила морская болезнь, поразившая большинство рабынь и охранников, привыкших плавать по гладким водам великой реки. Один раз столько воинов собралось платить дань морским богам по левому борту, что корабль дал заметный крен.

Все мы с большим облегчением высадились в Сафаге, где вызвали всеобщее возбуждение. Ассирийские девушки славятся своей ловкостью в постели, говорят, что некоторые из них способны на такие штуки, что вернут к жизни и тысячелетнюю мумию. Разумеется, каждому, кто смотрел, как мы сходим на берег, казалось, будто под покрывалами прячутся настоящие жемчужины женской красоты. Ловкий азиатский купец не станет везти свои товары так далеко и тратиться на путешествие и охрану, если не рассчитывает получить кругленькую сумму на рынках рабов Египта.

Один из купцов Сафаги тут же подошел к Тану и предложил купить у него на месте всю стайку девушек и избавить его от тяжелого путешествия через пустыню с таким грузом. Тан отмахнулся от него с презрительной усмешкой.

— Тебя предупреждали об опасностях, ожидающих путников в пустыне? — настаивал купец. — Перед тем как ты достигнешь Нила, тебе придется заплатить выкуп за проход по караванному пути, поглотивший большую часть прибыли.

— Кто заставит меня платить? — спросил его Тан. — Я плачу только то, что задолжал.

— Те, кто охраняют дорогу, — предостерег его купец. — И даже если ты заплатишь столько, сколько они запросят, ты не можешь быть уверен, что целым и невредимым пройдешь через пустыню. Ведь твой товар так соблазнителен. Стервятники, живущие на караванном пути к Нилу, так разжирели на трупах упрямых купцов, что едва поднимаются в воздух. Продай девушек сейчас и получишь хорошую прибыль…

— У меня вооруженная охрана, — ответил Тан и показал на Крата и его маленький отряд, — которая справится с любыми грабителями.

Свидетели разговора захихикали и начали толкаться локтями, услышав эту похвальбу. Купец пожал плечами.

— Ладно, мой храбрый друг. Во время своего следующего путешествия через пустыню я поищу твой скелет у дороги. Смогу узнать по сверкающей красной бороде.

Тиамат, как и обещал, приготовил сорок ослов. Двадцать из них несли бурдюки с водой, на остальных были вьючные седла для тюков и узлов, которые мы вынесли на берег с торгового судна.

Я позаботился о том, чтобы мы как можно меньше времени провели в городе под любопытными взглядами толпы.

Достаточно будет хотя бы одной из наших «рабынь» выдать ее настоящий пол, и все сорвется. Крат со своим отрядом охраны погнал их по узким улочкам, отталкивая в сторону прохожих и следя за тем, чтобы «рабыни» прятали лица и не поднимали глаз и чтобы никто не ответил хриплым голосом на похабные шутки, которые преследовали нас. Наконец, мы вышли из города и оказались в пустыне.

Мы встали лагерем на ночь в виду Сафаги. Хотя я и не ожидал нападения до тех пор, пока мы не преодолеем первого ущелья, был уверен, что шпионы сорокопутов уже следят за нами.

Пока было светло, я проследил, чтобы «рабыни» вели себя, как полагается женщинам, то есть скрывали свои лица и тела, а направляясь в ближайший овраг справлять нужду, они должны были садиться на корточки, а не мочиться стоя, пуская струю на целый шаг.

Только с наступлением темноты Тан приказал снять тюки с ослов, раскрыть их и раздать оружие, которое в них было спрятано. Каждая «рабыня» улеглась спать со своим луком, стрелами и мечом, спрятав их под постелью.

Мы поставили двойные дозоры вокруг лагеря. Обойдя часовых и убедившись, что они стоят на своих местах и бодрствуют, мы ускользнули в темноте и вернулись в порт Сафаги. Я провел Тана по темным улочкам к дому Тиамата. Купец ждал нашего прибытия и приготовил ужин. Я видел, что он очень взволнован встречей с Таном.

— Твоя слава опережает тебя, вельможа Харраб. Я знал твоего отца. Он был настоящим мужчиной, — приветствовал Тиамат Тана. — Хотя я слышал настойчивые утверждения о том, что ты умер в пустыне не больше недели назад и что твое тело лежит у гробовщиков на западном берегу Нила, где проходит положенные сорок дней бальзамирования, рад приветствовать тебя в моем скромном доме.

Потом мы наслаждались едой, и Тан подробно расспрашивал хозяина о сорокопутах. Тиамат открыто и без колебаний отвечал ему.

Наконец Тан взглянул на меня. Я кивнул. Он снова повернулся к Тиамату и сказал:

— Ты проявил себя щедрым другом по отношению к нам, но мы не были так же честны по отношению к тебе. Только необходимость заставила нас так поступить, поскольку нам чрезвычайно важно, чтобы никто не догадался о нашей истиной цели: разбить сорокопутов и доставить их вожаков на правый суд фараона, на его гнев. Тиамат улыбнулся и погладил бороду.

— Это не очень удивило меня, так как я слышал о поручении, которое возложил на тебя фараон на празднике Осириса. А твой горячий интерес к разбойникам и убийцам уничтожил остатки сомнений. Я могу сказать только одно: я принесу жертву богам ради успеха вашего предприятия.

— Мне может снова понадобится твоя помощь, — сказал Тан.

— Спрашивай.

— Как ты думаешь, сорокопуты уже знают о нашем караване?

— Вся Сафага говорит о вас, — ответил Тиамат. — За последний год ваш караван самый богатый. За восемьдесят рабынь в Карнаке можно получить по тысяче золотых колец за каждую. — Он усмехнулся и покачал головой собственной шутке. — Можете быть уверены, сорокопуты уже знают о вас. Я видел по крайней мере трех шпионов в толпе на берегу моря. Вы можете ожидать встречи с ними еще до того, как пройдете первое ущелье.

Когда мы поднялись и стали прощаться, он проводил нас до самой двери.

— Пусть боги сопутствуют вам в ваших делах. Не только фараон, но и каждый житель царства будет перед вами в долгу, если вы сможете искоренить эту ужасную напасть, которая угрожает разрушить саму жизнь нашего царства и вернуть нас всех в век варварства.