Свирепая справедливость - Смит Уилбур - Страница 84

– В чем дело, старина? – спросил Стивен, хмурясь с легким сочувствием.

– Да вот подумал, что весь этот замысел и казни кажутся мне невероятными, Стивен. Ни за что не поверил бы, что ты способен на это.

– Прости, Питер, я не понимаю. О чем ты?

– Калиф, – негромко сказал Питер.

«Вот оно!» – Питер увидел сразу. Мгновенная неподвижность, как у вспугнутого лесного хищника, – движение глаз, остановленное усилием воли.

Выражение лица Стивена не изменилось, баронету превосходно удалось сохранить вежливо-вопросительное выражение, которое медленно переходило в изумление.

– Боюсь, я не понимаю тебя, старик.

«Ах молодец!» – Питер невольно восхитился. В его брате таились такие глубины, о которых он и не подозревал. И это – его упущение. Как ни крути, нужны необыкновенные способности, чтобы вопреки самым серьезным препятствиям добиться того, чего достиг Стивен за двадцать лет. Как бы он это ни сделал, он определенно гений.

Стивен может быть Калифом. Питер наконец принял этот факт – и сразу получил фокус для своей ненависти, которую так долго вынашивал.

– Единственная твоя ошибка до сих пор, Стивен, в том, что ты сообщил Аарону Альтману свое подлинное имя, – негромко продолжал Питер. – Вероятно, ты тогда не знал, что он агент МОССАД и что твое имя сразу попадет в компьютер израильской разведки. А эту память не может стереть никто и ничто. О тебе знают, Стивен.

Стивен взглянул на дробовик. Этот невольный неконтролируемый взгляд дал Питеру последнее необходимое подтверждение.

– Нет, Стивен. Это не для тебя. – Питер покачал головой. – Это моя работа. Ты слишком толст и не в форме, ты никогда не тренировался. Для настоящих убийств тебе приходится нанимать других. Сам ты не справишься.

Стивен снова посмотрел в лицо брату. Его выражение по-прежнему не изменилось.

– Мне кажется, ты спятил, старик.

Питер не обратил на это внимания.

– Ты лучше кого бы то ни было знал, что я способен убить любого. И заставил меня сделать это.

– Мы окончательно запутались, – возразил Стивен. – Зачем тебе кого-то убивать?

– Стивен, ты оскорбляешь нас обоих. Я знаю. Нет смысла и дальше ломать комедию. Нам нужно выяснить, что же нам теперь делать. – Он намеренно сформулировал свою мысль так, чтобы оставить возможность для компромисса. И увидел сомнение в глазах Стивена, легкое подергивание рта. Тот должен принять решение. – Только, пожалуйста, трезво оценивай опасность, в которой ты оказался, Стивен. – С этими словами Питер достал из кармана пару старых черных перчаток и начал надевать. В этом простом действии было что-то угрожающее, и взгляд Стивена снова потянуло к нему как магнитом.

– Зачем ты это делаешь? – Впервые голос Стивена дрогнул.

– Я не трогал ружье, – объяснил Питер. – На нем только твои отпечатки.

– Господи, Питер, тебе это не сойдет с рук.

– Почему, Стивен? Бродить с заряженным ружье по грязной неровной почве опасно.

– Ты не сможешь хладнокровно убить меня. – В голосе Стивена послышались истерические нотки.

– Неужели? Ты же убил принца Хасида Абдель Хаека?

– Я твой брат... а он всего лишь грязный араб. – Стивен испуганно посмотрел на Питера. Выражение его лица менялось: он понял, что проговорился.

Не сводя с брата глаз, Питер протянул руку к ружью.

– Подожди! – воскликнул Стивен. – Подожди, Питер!

– Зачем?

– Дай мне объяснить.

– Ладно, валяй.

– Нельзя просто сказать «валяй». Все это слишком сложно.

– Ну, хорошо, Стивен. Начнем сначала – с рейса «ноль семь ноль». Скажи, зачем ты это сделал.

– По необходимости, Питер. Как ты не понимаешь! В эту страну вложено свыше четырех английских миллиардов и еще три миллиарда американских. Это главный в мире производитель золота и урана, хрома и десятка других стратегических материалов. Боже мой, Питер. Эти ослы, у которых вместо головы задница, ведут страну к гибели. Ее нужно отобрать у них, заменить их контролируемым правительством. Если мы этого не сделаем, через десять лет там будут красные. Вероятно, даже гораздо быстрее.

– Вы дали бы им другое правительство?

– Конечно, – настойчиво сказал Стивен, глядя на ружье, которое Питер теперь держал в руках. – Все было спланировано в мельчайших подробностях. Это заняло бы два года.

– Хорошо, – кивнул Питер. – Теперь расскажи об убийстве принца Хасида.

– Это не убийство. Клянусь, это было совершенно необходимо. Вопрос жизни и смерти. Они своей детской безответственностью разрушают западную цивилизацию. Опьяненные властью, они больше не слушают голос разума, точно избалованные дети в кондитерской. Либо мы их остановим, либо вся капиталистическая система рухнет. Эти люди нанесли непоправимый ущерб престижу доллара, они взяли фунт стерлингов в заложники и ежедневно грозят ему перспективой отозвать из Лондона свои колоссальные капиталы. Мы должны были привести их в чувство – и смотри, какой малой ценой! Мы можем постепенно довести цену на нефть до уровня семидесятого года. Можем восстановить устойчивость западных валют и обеспечить процветание сотен миллионов людей – разве все это не стоит одной жизни?

– К тому же он был грязный араб. Верно? – усмехнулся Питер.

– Послушай. Я совсем не это имел в виду. Ты ведешь себя неразумно.

– Постараюсь исправиться, – спокойно сказал Питер. – Скажи, а что дальше? Кого вы возьмете под контроль? Английские профсоюзы, может быть?

Стивен некоторое время молча смотрел на него.

– Черт возьми, Питер. Что за догадка! Но только представь себе: замораживание зарплаты на пять лет и никаких забастовок. Или они, или мы. Мы можем снова стать одной из главных промышленных держав Запада. Великой Британией!

– Ты очень убедителен, Стивен, – признал Питер. – Меня тревожат только некоторые мелочи.

– Какие, Питер?

– Зачем понадобилось организовывать убийство Кингстона Паркера и Магды Альтман?

Стивен смотрел на него, разинув рот от изумления.

– Нет! – Он покачал головой. – Это неправда.

– Зачем понадобилось убивать барона Альтмана, а перед смертью пытать его?

– Это не я. Да, это факты. Но я не имею с этим ничего общего. С убийствами – нет, Питер. Да, я знал, но... – он умолк, беспомощно глядя на брата.

– Начнем с начала, Стивен. Расскажи-ка мне все... – Питер говорил почти мягко.

– Не могу, Питер. Ты не понимаешь, что может случиться – что произойдет, – если я тебе расскажу...

Питер взвел курок. Щелчок прозвучал в тишине неестественно громко. Стивен Страйд вздрогнул и отступил на шаг.

– Боже, – прошептал он. – Ты действительно это сделаешь.

– Расскажи об Аароне Альтмане.

– Можно, я закурю?

Питер кивнул, и Стивен закурил, держа сигарету чуть дрожащими руками.

– Прежде чем я объясню, ты должен понять, как работает схема.

– Ну растолкуй.

– Меня приняли...

– Стивен, не лги мне. Ты Калиф.

– Нет, о Господи, нет, Питер. Ты ошибаешься, – воскликнул Стивен. – Это цепь. Я только звено в цепи Калифа. Я не Калиф.

– Значит, ты часть Калифа?

– Звено в цепи.

– Только звено в его цепи, – язвительно повторил Питер.

– Есть человек, которого я давно знаю. Мы работали вместе. Он богаче и влиятельнее меня. Все это произошло не сразу. Выросло из многих споров и бесед на протяжении долгого времени, нескольких лет. Мы оба выражали озабоченность тем, что власть достается группам и людям, не способным воспользоваться ею...

– Ладно, – мрачно кивнул Питер. – Твои политические и идеологические взгляды мне известны. Пока оставим их.

– Хорошо, – согласился Стивен. – Наконец этот человек спросил меня, готов ли я вступить в союз политических и финансовых руководителей Запада, цель которого – отдать власть в достойные руки.

– Кто этот человек?

– Питер, я не могу тебе сказать.

– У тебя нет выбора, – сказал Питер, и они долго смотрели друг другу в глаза; потом Стивен вздохнул, сдаваясь.

– Это... – Он назвал имя владельца большей части мировых запасов ядерного топлива, золота и драгоценных камней.