Злючка - Смолл Бертрис - Страница 50

Граф Данмор понимал доводы старшего брата. Англии не нужны были войны, и теперь самое время заключить мир с давним врагом. С другой стороны, именно сейчас неплохо бы нанести удар, поскольку Англия, раздираемая внутренними распрями, не могла оказать сопротивления… А если все же сумеет?

Тэвис Стюарт поморщился.

Каковы бы ни были англичане, трусами их нельзя назвать!

Граф и графиня Стюарт оставались при дворе, и Арабелле даже удалось ни разу не сцепиться с графом Энгусом, хотя это было не так-то легко. Арчибалд Дуглас, оправившись от потрясения, неожиданно понял юмор всей ситуации и находил огромное удовольствие в том, чтобы подшучивать над графиней Стюарт. Придворные с нетерпением ждали, когда разразится новый скандал.

— Он не оставит меня в покое, — как-то сказала Арабелла королю. — Я обещала Тэвису, что никогда больше не проявлю перед вами своего характера, сир, и постараюсь сдержать слово.

— Ты должна придумать другой способ, как остановить его, девочка. Уверен, ты найдешь выход, — отозвался король.

— И ваше величество не будет возражать? — спросила Арабелла. — Я знаю, граф — могущественный человек, и вам важна его поддержка.

Король хмыкнул:

— Энгус верен прежде всего Шотландии, но это не означает, что он предан мне.

— Но вы и есть Шотландия, сир! — воскликнула Арабелла.

Джеймс III печально улыбнулся:

— Я король Шотландии, а это не всегда означает одно и то же. — И, погладив маленькую ручку, которую Арабелла в расстройстве положила на его мантию, продолжал:

— Если вы собираетесь отомстить Арчи, дорогая, не раскрывайте ваш план заранее, чтобы я не чувствовал себя виноватым, и, главное, будьте осторожны. Очень трудно сердиться за хорошо разыгранную шутку, даже если смеются над тобой.

Несколько недель Арабелла обдумывала, как взять верх над Энгусом, и наконец придумала. Арчибалд Дуглас имел одну слабость. Он любил фрукты. Фрукты были большой редкостью в Шотландии, особенно зимой, а теперь к тому же наступил Великий пост. Церковь запрещала скоромное во все дни, кроме воскресенья, считавшегося Божьим днем.

Арабелле удалось через Флору, старшая сестра которой была экономкой в городском доме Стерлингов, достать свежих зеленых винных ягод.

Графиня Данмор в сопровождении Лоны самолично отправилась на кухню и сварила плоды в сладком сиропе, нафаршировала их миндалем и обваляла в сахарной пудре. Потом, взяв маленькую флорентийскую корзинку из филигранного серебра, выстелила ее ярким шелком и уложила туда ягоды.

Лона едва сдерживала нетерпение.

— Ох и сюрприз ждет его, миледи, пусть только попробует эти сладости, — хихикнула она.

— Думаю, после этого, — провозгласила Арабелла, — Арчибалд Дуглас оставит меня в покое. Не знаю, сколько еще смогу сдерживаться, но последние несколько недель он постоянно испытывал мое терпение.

— Надеюсь только, — вздыхала Флора, — что муж не слишком на вас рассердится, миледи!

— А по-моему, Тэвис обрадуется, — засмеялась Арабелла. — Он лучше всех знает, каково мне приходится.

В воскресенье в парадном зале замка Стерлингов граф Энгус снова попытался рассердить Арабеллу и заставить показать бешеный нрав, но графиня только рассмеялась:

— Милорд! Я не желаю ссориться с вами. Клянусь, не желаю! И чтобы доказать свои добрые намерения, собственноручно приготовила вам маленький подарок. Зная вашу любовь к фруктам, я сумела достать прекрасных винных ягод и приготовила их по рецепту своей матери. Лона! Принеси корзинку для графа Дугласа!

— О мадам! — растерянно пробормотал граф Энгус. — Это огромный сюрприз для меня!

Взглянув на графиню, он уже в который раз подумал, что не встречал женщины прекраснее. В отличие от великолепно-величественных шотландских женщин, к которым привык граф Энгус, в этой миниатюрности было что-то непереносимо возбуждающее.

На Арабелле было платье из алого бархата, в котором ее кожа казалась еще светлее. Таких бледно-золотистых волос он никогда не видел, а светло-зеленые глаза таинственно сияли.

— Сэр, — нежно сказала Арабелла, — мы не дети, и не стоит так ребячески ссориться перед их величеством. Я оскорбила вас при всех и считаю своим долгом публично положить конец раздорам.

Арчибалду Дугласу неожиданно захотелось поцеловать этот розовый ротик.

— Так вы сдаетесь, мадам? — спросил он, не в силах удержаться от последнего укола.

— Не думаю, что проявить добрую волю означает признать поражение, — спокойно ответила Арабелла, хотя все окружающие были поражены тем, что вспыльчивая графиня не выказала гнева. — А вот и Лона с корзинкой, милорд.

Графиня Данмор взяла прелестную серебряную безделушку и, улыбаясь, вручила ее лорду Дугласу.

Немного поколебавшись, лорд сказал:

— Откуда я знаю, мадам, что вы не собираетесь меня отравить?

Арабелла театрально подняла глаза к небу, приглашая всех убедиться, что граф ведет себя как неразумное дитя, и, вынув из корзины две самые спелые ягоды, сунула одну в рот, а другую предложила королеве, которая без колебаний приняла подарок.

Съев ягоду, Арабелла невинно улыбнулась лорду Дугласу:

— Ну вот, милорд. Убедились? Неужели думаете, я способна причинить зло королеве? Теперь примите мой дар в знак примирения!

Граф Энгус довольно улыбнулся графине Данмор.

— Прекрасно, мадам, — поклонился он и, откусив кусочек, широко улыбнулся:

— Клянусь Богом, мадам, это восхитительно! Никому не дам попробовать! Все съем сам!

И он быстро начал есть ягоды одну за другой, пока корзинка не опустела.

Арабелла сделала графу Энгусу реверанс и отошла с появившимся неизвестно откуда мужем.

Взяв жену за руку, Тэвис Стюарт прошептал:

— Ты не сказала мне, что собираешься помириться с Энгусом, дорогая. Что-то мне не по себе. Лучше признавайся, что затеяла?

— Не огорчайтесь, милорд, не отравила, просто дала слабительного.

— Что?! — охнул граф Данмор.

— Слабительного, — повторила Арабелла, — но ничего страшного. Те ягоды, которые ели мы с королевой, не содержали снадобья.

Граф Данмор, не в силах сдержаться, разразился громким смехом.

— Женушка, — еле сумел вымолвить он, — лучше уйдем отсюда, не то граф Энгус уж точно убьет тебя!

— Ему сейчас не до этого, — ответила мужу Арабелла, — а кроме того, я еще не попрощалась с их величествами и ни за что не хочу пропустить того, что сейчас последует! Неужели лишишь меня плодов победы?!

— Придется защищать твою жизнь, — хмыкнул граф, провожая жену к возвышению, где сидела королевская чета.

— Эти винные ягоды великолепны, — заметила королева. — Вы дадите мне рецепт, дорогая?

— Конечно, ваше величество, но те, что ели мы, немного отличаются от подаренных графу Энгусу. Боюсь, что ягоды, которые он так жадно поглощал, не пойдут ему на пользу, — ответила Арабелла.

Король расхохотался, и в ту же минуту из уст графа Энгуса вырвалось оглушительное рычание. В зале воцарилась мертвая тишина — придворные расступились, пропуская согнувшегося от боли Арчибалда Дугласа.

— Ты отравила меня! — кричал он, схватившись за живот.

— Ну что вы, сэр! — с притворным негодованием воскликнула Арабелла. — Разве вы видите, что королева или я больны?

Сильная судорога вновь согнула графа Энгуса.

— Ты меня отравила, — жалобно повторил он.

— Говорю же, сэр, вовсе нет! Я просто прочистила вас!

— Прочистила? — удалось пробормотать графу между приступами боли. — Ты меня прочистила?! — негодующе охнул он.

— Совершенно верно, милорд. Моя мать, да упокоит Господь ее добрую душу, учила меня, что когда в человеке разыгрывается черная желчь, лучше всего прочистить ему внутренности. Мне показалось, милорд, что это лечение вам необходимо, так что пришлось последовать совету матери. Однако вам, милорд, нужно бы извиниться перед их величествами и удалиться поскорее, пока еще можно. Торопитесь, времени совсем мало!