Как нарисовать мечту? - Ярцева Евгения Сергеевна - Страница 19

– Ну?! – спросила она грозно. – Поговорила?

Как не поворачивался язык вещать Сане то, на чем настаивала Оксанка, так и теперь отказывался передавать утренний разговор. Алена попыталась сделать честные глаза, но они предательски бегали по сторонам, пока она на ходу сочиняла, что Саня, дескать, пока не знает, сможет ли прийти, что сама она тоже не знает, получится ли отметить день рождения… И, скорей всего, не получится.

– Понимаешь, у меня брат заболел, – врала она напропалую, – и мне придется с ним сидеть. И еще везти его в больницу на обследование, как раз в день моего рождения, потому что родителей не будет дома… Извини, я спешу… Меня ждут… – И юркнула в раздевалку.

Когда она вышла из школы, Оксанка ошивалась на крыльце. Следом за Аленой по ступенькам сбежал Саня.

– Сань, куда торопишься? – задорно спросила Оксанка.

Вместо ответа Саня достал из кармана прямоугольную бумажку – похоже, билет – и помахал ею в воздухе.

– На концерт идешь?

– Ну, предположим.

– А почему у тебя только один билет? Почему девчонок с собой не приглашаешь?

– Потому что еще не познакомился с девчонкой, которую мне захотелось бы пригласить на концерт, – ответил Саня ей в тон.

– А может, ты просто плохо смотришь по сторонам? Может, есть такая девчонка?.. Кстати, почему ты никогда не ходишь с девушкой под руку? Настоящие рок-гитаристы всегда ходят с девушками! – Оксанка явно вознамерилась ухватить Саню под руку, не задаваясь вопросом, хочет он того или нет.

Саня оглянулся.

– Почему не хожу? – Он схватил Аленину руку и просунул под свою, согнутую в локте. – Очень даже хожу.

И потащил за собой Алену, у которой от удивления заплетались ноги.

– Уффф… – сказал Саня, когда они завернули за угол, и отпустил Аленину руку. – Избавился. Ну все, пока. Что-то ты давно с мольбертом не ходишь. Бросила, что ли? – И, не дожидаясь ответа, нырнул в боковой переулок.

Накануне дня своего рождения Алена решилась.

Ни алгебры, ни геометрии у девятиклассников в тот день по расписанию не было. Зато у десятого класса было и то и другое.

Уроки у Алены закончились. С колотящимся сердцем она подошла к двери с цифрой «10», приложила ухо к створке, и почти сразу дверь распахнулась (Алена едва успела отпрянуть), из класса огромными прыжками, как гигантские кенгуру, выскочили самые рослые и громкоголосые десятиклассники. За ними, переговариваясь, потянулись остальные. Алена осторожно заглянула в опустевший класс. Константин Евгеньевич только что открыл окно и возвращался к учительскому столу. Взял журнал и направился к выходу. Алена переступила порог класса.

– Здравствуйте, Константин Евгеньевич.

Он остановился на полпути к двери, кивнул Алене и теперь глядел на нее с вопросом.

– Извините, я просто… я хотела с вами посоветоваться. Я собираюсь сейчас, то есть на будущий год, ну, если получится, поступить в математическую школу, – говорила она сбивчиво, то и дело запинаясь. – По каким учебникам мне готовиться?

Математик сильно удивился.

– В математическую школу? – переспросил он.

– Д-да, я хотела бы… Я взяла в библиотеке учебник, вот… – она показала синюю книжечку, – но не знаю, что еще нужно и как вообще готовиться, ну, в общем, все такое…

– Хм, по-моему, математика – это не твое. А этот курс вообще для студентов. Но коли есть охота попробовать… – Он достал из внутреннего кармашка пиджака что-то вроде визитной карточки: – Вот адрес сайта, на котором размещены примеры задач для вступительных испытаний.

И протянул карточку Алене.

Алена смотрела не на карточку, а на руку. На безымянном пальце появилось обручальное кольцо.

Все осталось на месте: класс, протянутая ей карточка, «Курс высшей математики» во вспотевшей руке. Но мир беззвучно обрушился. И звуки умерли, только слышался шум в ушах.

Мертвыми бесчувственными пальцами Алена взяла карточку. Чужим голосом проговорила «спасибо», развернулась и вышла из класса.

Что-то случилось со зрением: Алена видела все маленьким и четким, точно смотрела в перевернутый бинокль. По инерции вложила в школьную сумку учебник по высшей математике и карточку. Спустилась в раздевалку. Машинально оделась. На одеревеневших ногах вышла из школы.

На крыльце стояла Оксанка в обнимку с парнем из десятого «В». Изображать дружбу с Аленой она прекратила так же внезапно, как и начала, и смотрела на Алену вызывающе. А на Саню – тот как раз направился к школьным воротам – с глупым торжеством. «Умри от раскаяния», – читалось на ее лице.

Нечаянно задев Оксанку сумкой, Алена сошла по ступенькам, оступилась и едва не упала; сумка соскользнула с плеча, ее содержимое веером рассыпалось по испещренному грязными следами снегу.

– Вон как за Щелкуновым бегает, всех готова растолкать, – небрежно прокомментировала Оксанка. – Беги-беги, а то он под ручку тебя не возьмет.

Саня с недоумением обернулся.

– Некоторые за кем попало бегают, – презрительно добавила Оксанка и демонстративно прислонилась к плечу своего свежеиспеченного кавалера.

Алена торопливо собрала учебники и тетрадки, ни на кого не глядя. Запихнула их в сумку и скорым шагом пошла к воротам.

– Ой, глядите-ка, мимо проскочила! Наверное, ослепла…

Алена этих слов не слышала: она уже вышла на улицу.

– Закрой свой рот, – вдруг гаркнул Саня.

– Говорю, что хочу, – ощетинилась Оксанка. – И про кого хочу!

– Говоришь только про себя, чтоб тебя во всей красе было видно. – И Саня, с размаху перебросив конец шарфа через плечо, потопал восвояси.

Когда Алена плела Оксанке «брат заболел», это было чуть-чуть правдой: Егор сидел дома с очередным насморком. Как только Алена переступила порог, он бросился к ней, размахивая новым рисунком, и взахлеб принялся объяснять, что умеет нарисованный монстр.

– Да заткнись ты, – процедила Алена сквозь зубы.

Но Егор ее не слышал:

– У него силы пятьдесят процентов, ума восемьдесят, скорости сто, а здоровья у него знаешь сколько? Тысяча! Он может победить…

В этот момент Алена его возненавидела.

– Пропади ты пропадом со своим здоровьем! – выпалила она.

Не раздеваясь, как буря, ворвалась в свою комнату и с грохотом захлопнула дверь. Яростно выдернула из сумки ни в чем не повинный «Краткий курс высшей математики», швырнула его на пол, пнула, как смертельного врага. И бросилась на кровать лицом вниз…

…Стемнело. Алена все лежала на кровати ничком, в сапогах и пуховике.

Она не сразу осознала, что слышит странные звуки. «Откуда здесь собака?» – подумала она в первый момент. Звуки напоминали лай. Кроме как Егору, издавать их было некому. «Нарочно, чтобы меня позлить, гавкает, – думала Алена. – Полает и перестанет. Надоест. Он ничего подолгу делать не умеет…»

Но лай не прекращался. Наоборот, усиливался. Теперь он походил на карканье.

Алена села на кровати. Кажется, это кашель. Раньше Егор никогда так не кашлял. Она высунулась в коридор, прислушалась. Подошла к двери в другую комнату и заглянула внутрь.

Егор сидел на диване ссутулившись, низко опустив голову, и прижимал кулачки к груди. Лающий кашель вырывался из него неравномерными толчками. Алена подбежала к дивану и, опустившись на корточки, заглянула Егору в лицо.

– Что случилось? Что с тобой? – растерянно повторяла она.

Казалось, что-то намертво застряло у него в гортани, и он отчаянно пытается выкашлять из себя непонятную помеху.

– Ты что, подавился?

Егор отрицательно мотнул головой. Он смотрел в одну точку, в горле свистело и сипело; он пытался набрать в грудь воздуху, но непрекращающиеся приступы кашля не давали ему толком ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Ничего не соображая, позабыв о том, что она до сих пор в уличной одежде, Алена бросилась на кухню, вскочила на табуретку и распахнула дверцу прикрученной к стене висячей аптечки, до которой едва дотягивалась. Балансируя на цыпочках, принялась вслепую шарить в недрах аптечки. Чуть не полетела с табуретки, но нашарила бутылочку – сироп от кашля. Схватила ложку и побежала к Егору. Руки не просто дрожали – они прыгали. Наливая в ложку сироп, Алена расплескала его по дивану и по полу.